Рыбари и Виноградари.
В начале перемен.

<p>

Анри был готов изображать простака. Но лучше носить маску шута, чем быть им в действительности.</p>

<p>

Довольный собою, решил не стирать счастливую улыбку с лица. Похожий на ухмыляющегося волка, он позвонил в колокольчик.</p>

<p>

Явление дворецкого оказалось сродни чуду: мгновенье назад пространство рядом со столом было пусто, и вдруг в нем появился он, в строгом чёрном костюме, со внимательно-ожидающем выражением в глубоко спрятанных глазах. Возможно, обычный человек перекрестился бы и принюхался, нет ли от пришельца запаха серы. Но нормальные люди здесь давно не водились.</p>

<p>

— Рад, что вы нашли время зайти. Мы уж думали, не дождёмся, — добродушно заметил Анри</p>

<p>

— Виноват.</p>

<p>

Анри улыбнулся. Ему нравилось, когда люди были не прочь принести искреннее покаяние. И всё окружение барона это тоже знало. Даже горничные привыкли по пятницам писать «чистосердечные признания». Поэтому коммуникационных проблем не возникало.</p>

<p>

Такова жизнь. За неведением шагает грех, за ним тянется покаяние и держит за руку прощение, а там и смерть дышит в затылок, вновь обнимаясь с неведением. Как весел твой хоровод, Господи!</p>

<p>

Барон шумно вздохнул:</p>

<p>

— Если вас не затруднит, зайдите в конюшню, скажите Роджеру, что утром прогулка. И конюха пусть разбудит.</p>

<p>

— Конечно. Что-то ещё?</p>

<p>

— У меня сегодня день рождения…</p>

<p>

— Поздравляю, месье.</p>

<p>

— Будьте любезны, попросите накрыть в парадной столовой на семерых.</p>

<p>

Селин удивлённо взглянула на мужа:</p>

<p>

— Думала, что наши друзья собираются уезжать.</p>

<p>

— Уверен, они задержатся. Молодежь часто меняет свои планы. То им кажется так, то этак… Пока ждём, принесите нам еще бутылку шампанского, будьте любезны.</p>

<p>

Человек в чёрном понимающе кивнул и подхватил с энтузиазмом, маскирующим беспокойство:</p>

<p>

— Великий день потребует особого меню. Поговорю с поваром, что можно успеть сделать…</p>

<p>

Селин поддержала мужа:</p>

<p>

— Уж постарайтесь. Похоже, вечер будет богат сюрпри­зами…</p>

<p>

— Возможно, на кухне успеют сделать праздничный торт…</p>

<p>

Анри с нежностью думал о коне Роджере. Неправда, что собака — древнейший друг человека. Он точно знал, что — лошадь, просто учёные не нашли свидетельств. Коты вообще новички в этой семье, их одомашнили каких-то семь тысяч лет назад. Разве это срок для настоящей дружбы.</p>

<p>

— Торт может быть тяжеловат для вечерней трапезы, — с сомнением произнесла Селин. — Ох уж эти пиршества! Моя диета не предполагает плотных блюд вечером.</p>

<p>

Дворецкий понимающе кивнул:</p>

<p>

— Попрошу повара не засовывать внутрь карлика-сарацина. Неловко получилось, когда в прошлый раз месье разрубил торт мечом.</p>

<p>

Силин удивленно подняла глаза:</p>

<p>

— Я говорю о калориях…</p>

<p>

— Весь стол был испорчен, — согласился дворецкий</p>

<p>

— У Роджера в генах заложена вся вековая история нашей цивилизации, — вдруг поддержал беседу барон. Он решил пояснить для тех, кто забыл: — Его прапрадед участвовал в походах Александра.</p>

<p>

— Разумеется, — согласился дворецкий, который знал историю коня лучше, чем собственную биографию.</p>

<p>

— Обойдёмся без торта, — гнула свою линию баронесса. — Шампанское, свечи, фрукты. Как романтично! Сколько в этом любви. — Она мечтательно закрыла глаза и негромко пропела: — L’amour… Только любовь. Зачем нам еда?</p>

<p>

— La mort? — не расслышал дворецкий, но тут же горячо поддержал хозяйку: — Еда — это смерть.</p>

<p>

— Крайне рад, что мы так хорошо понимаем друг друга, — подвел итог Анри.</p>

<p>

Барон вдруг принюхался. Пахло цветами, розами, жасмином, ночными фиалками, лилиями. Всё шло по плану. Победно взглянул на жену. Та отрицательно мотнула головой, по-своему истолковав мысли мужа.</p>

<p>

— Нет, это не мои духи. Действительно чудный запах. Может быть, с улицы? Наверное, дождь смыл пыльцу с цветов, как опытный парфюмер, перемешал и составил новый аромат в честь твоего дня рождения.</p>

<p>

— Принесите большой букет белых хризантем, пожалуйста. — Мысли барона скакнули в новом направлении. Он любил простые цветы, без сложностей и лукавства, как это заведено у орхидей и ирисов.</p>

<p>

Дворецкий растаял так же стремительно, как и появился. И вновь это никого не удивило.</p>

<p>

Тяжёлые капли стучали по листьям и плитам веранды. Внезапно дробь сбилась, словно барабанщики разом уронили палочки.</p>

<p>

— Происходит что-то очень странное, — неожиданно сказала Селин. Её глаза с изумлением смотрели в пространство, поглощённые зрелищем, видимым только ей.</p>