Враг (ЛП)

  «Шансы того, что это станет громким, чрезвычайно высоки».

  'Я могу жить с этим.'

  — А отель — очень общественное место.

  — Я уверен, вы сделаете все, что в ваших силах, чтобы уберечь мирных жителей от перекрестного огня.

  — Хорошо, — сказал Виктор. «Мне понадобятся ружья, и мне нужно будет забрать их в Минске не позднее завтрашнего дня».

  — Я могу это сделать, — сказал голос. — О каком оружии идет речь?

  'Много их.'

  Закончив разговор, Виктор заснул, заведя в голове будильник, чтобы разбудить его в восемь вечера. Он занимался спортом и купался, все время думая о предстоящем контракте с Ямутом, недоумевая, что ему не сказали, и неужели это отсутствие информации. убил бы его. Принятие позиции расходуемого актива входило в должностные обязанности наемного убийцы, но это не означало, что Виктору это должно нравиться.

  Еще один торговец оружием. Важный факт, который его работодатель не уточнил. Как и его текущая цель, его предыдущая была частью этой индустрии, и хотя его первое убийство было наемным убийцей, он умер, чтобы спасти жизнь еще одному торговцу людьми, Владимиру Касакову. Три члена торговли оружием по трем контрактам. Два, чтобы умереть; один жить. Для какой цели?

  Виктор выбросил эту мысль из головы. Это не его дело знать. Он был просто триггером. В течение многих лет он делал все, что было в его силах, чтобы не понимать, почему люди, которых он убил, должны были умереть. Но на этот раз все было иначе. На этот раз он хотел знать. Он хотел понять. Он сказал себе, что это для защиты, потому что невежество чуть не стоило ему жизни в прошлом году.

  Однако это оправдание было неверным. В этом было нечто большее, чем бы оно ни было. Недоверие, которое он испытывал к своему работодателю, было ощутимым. Он знал, что любая работа может быть подставой в процессе создания, или эта тема поспешных контрактов может привести к тому, что он попадет в ситуацию, из которой он не сможет выйти. Если бы он работал на какого-нибудь частного клиента, то не стал бы выполнять последнюю работу. Он прекращал общение и никогда больше не связывался с ними. Но уйти в отставку не вариант. У частных клиентов не было возможности выдать его полиции и спецслужбам по всему миру, у них не было доступа к спутниковому изображению, программному обеспечению для распознавания лиц или возможности обратиться к тысячам шпионов и агентов.

  И когда все наконец закончится, выполнит ли его работодатель их договоренность? Позволят ли Виктору уйти с работы в ЦРУ, когда он совершит последнее убийство? Может быть, на последней работе будет выходное пособие типа «два в голове». Но у него не было выбора, кроме как довести дело до конца. Если он побежит, они погонятся за ним, и они знали о нем достаточно, чтобы преуспеть там, где другие потерпели неудачу.

  Виктор вздохнул. Он не был в состоянии уйти от своего работодателя из ЦРУ, но пришло время подумать о шагах, которые ему нужно будет предпринять, если он хочет сделать это и остаться в живых. Новая идентичность была первой и самой важной вещью. Чистая личность, которой он раньше не пользовался. Он не знал, сколько его старых псевдонимов было скомпрометировано. Однако сейчас он не мог этого достать. Но сделает это, как только представится возможность.

  Он наклонился вперед и ввел другой адрес в окно браузера, вызвав другую учетную запись электронной почты, которую он держал активной в рамках своей торговли. Среди сотен электронных писем, предлагающих ему дешевые лекарства от эректильной дисфункции, шанс разбогатеть, просто передав всю свою личную информацию дружелюбному джентльмену из Нигерии, и таблетки для увеличения размера его пениса, было одно интересное. Он открыл его. Это было короткое сообщение, адресованное моему другу, от человека по имени Алонсо, в котором говорилось, что он прекрасно провел время в Гонконге, но потратил там много денег. Он был на пути в Европу, только ненадолго. Письмо заканчивалось словами, как дела?

  Виктор задумался. Гонконгский контракт с его высоким кошельком и европейский контракт, который нужно было сделать быстро, пришли бы к нему в качестве первого отказа, но если бы он не ответил, они достались бы кому-то другому. Таких, как он, были десятки, если не сотни, по всему миру. Виктор встречал их достаточно, чтобы понимать, что он далеко не уникален, но то, что он пережил эти встречи, говорило ему о том, что он находится на вершине колоколообразной кривой в своей утонченной профессии.

  Месяц назад он удалил бы сообщение, не ответив на него по условиям своей работы. В свете последнего разговора с его руководством все изменилось. Ему нужно было оставить свои варианты открытыми. Виктор написал ответ Алонсо, написав, что рад был услышать от него известие и что он хотел бы узнать больше о своих путешествиях. Он отправил сообщение.

  Он отключился от терминала и некоторое время сидел, чувствуя себя спокойно, но не полностью расслабленным. Если его работодатели хотели поиграть в игры, пусть будет так. Он мог играть в собственные игры.

  Только Виктор не будет играть честно.

  ГЛАВА 16

  60 миль к юго-западу от Минска, Беларусь

  В задней части машины было холодно. Ксавье Калло сидел, сгорбившись, скрестив руки на груди и спрятав ладони под мышками. Это была вина Блаута; во время вождения он курил мармелад, опустив окно, чтобы дым вырывался наружу. Входящий сквозняк обрушился прямо на Калло. Его похитители снабдили его пальто, которое он носил и сейчас, но оно не помогло. Эббот и Блаут оба были сложены так, будто могли играть в профессиональный футбол, и казались вполне довольными тем, что окно открыто и дует холодный воздух.

  Плоская зеленая земля пронеслась мимо окна Калло. Все это были пустые поля, почти никаких признаков жилья, какое-то мертвое. Долгое время он даже не знал, в какой стране находится, и понял, что направляется в сторону Минска, только когда начал видеть указатели на город. Они были и на белорусском, и на русском, а Калло немного знал русский благодаря своему бизнесу. Он был голоден, но ничего не сказал, опасаясь вернуться в багажник.

  Когда они только отправились в путь, Калло провел несколько часов на заднем сиденье, прежде чем Эббот приказал ему сесть в багажник. Затем Блаут удерживал его, пока Эббот заклеивал ему руки, ноги и, наконец, рот. Он не сказал почему, но подчеркнул, что если Калло не будет молчать, Эббот соорудит собственную жаровню и предоставит Калло готовить. Он задыхался от паров бензина минут двадцать, прежде чем его выпустили, освободили от оков и пустили на заднее сиденье. Никаких объяснений не было дано, но Кэлло и не нуждался в них.