Льуминос

Открылась дверь, и Денис с широкой улыбкой плюхнулся на пассажирское сиденье моей машины.

– Да, Деня! Не знал, что ты кроме университета подрабатываешь ещё и в тюряге, – заметил я.

Денис работал в университете, который находился совсем рядом с этим изолятором. Он был преподавателем и замом декана на факультете психологии. Хотя он был молод, – мы с ним были одного возраста, – но уже имел ученую степень и быстро продвигался по карьерной лестнице.

– Да какой там подрабатываешь! – возмутился он. – Это мне наш великоразумный ректор навязал, никто мне за это не доплачивает. Вот теперь приходится, хочешь не хочешь, раз в неделю иметь дело со всяким сбродом.

– А в чём твоя миссия во всех этих мероприятиях? – поинтересовался я.

– Да так, ни в чём. Сидеть в кабинете у начальника изолятора вместе с психиатром, работником прокуратуры и представителем организации по правам человека и выслушивать всякие бредни уголовников. У них это называется «освидетельствование». Мы должны дать своё мнение о вменяемости человека и составить его психологический портрет. Но эту процедуру применяют не ко всем, конечно, только к тем, кто сидит по тяжелым статьям и по политическим.

– А что, ещё есть те, кто сидит по политическим статьям? – удивился я.

– Получается, что есть. Я тоже был удивлён, думал это все в прошлом. А вообще, меня всё это уже достало! Эти замученные уголовники… Конечно, обращаются с ними очень по-скотски, честно говоря. Лучше я буду в университете пялиться на симпатичных студенток, чем на этих ублюдков.

– Почему ублюдков? Ты же знаешь, какая у нас система: многие, кто сидит – реально невиновны. Я согласен, что сидят и ублюдки, но есть ведь и другие. Тем более, ты сам говоришь, что проводишь эти «освидетельствования» и тем, кто сидит по политическим статьям. А они то уж точно не уголовники…

– Да, ладно, брось ты философствовать, – резко и авторитетно заявил он, – раз сидят – значит, в чем-то виноваты. По большому счету, меня это мало волнует. Поехали лучше куда-нибудь перекусим, а то я, честно говоря, проголодался с этой работой. И как раз обсудим вопрос о дипломной работе человека, о котором мы недавно с тобой разговаривали.

Честно говоря, мне не понравилась его заносчивость.

– Денис! Ты же по профессии психолог – врачеватель человеческих душ. А высказываешься о людях, как о каком-то мусоре… Ну и вообще… ты же знаешь, жизнь непредсказуема – сегодня ты кого-то «освидетельствуешь», а завтра могут «освидетельствовать» тебя.

Он надменно засмеялся:

– Не говори чепухи. Как раз тут всё предсказуемо… И вообще, давай поменяем тему. Лучше поговорим о дипломной работе твоего знакомого… В принципе, для всех это стоит восемьсот долларов, но для тебя, по знакомству, я могу договориться, чтобы сделали за пятьсот.

В то время система образования была в полном упадке. Во многих государственных высших учебных заведениях царила небывалая коррупция. Обычному студенту сдать экзамен или защитить дипломную работу без взятки – было невероятно сложно. Нужно было быть вундеркиндом, чтобы своими силами и своим умом сделать это. Преподаватели намеренно создавали для студентов невыносимые условия сдачи экзаменов, чтобы все платили.

Денис преподавал в одной из таких обителей коррупции – в Педагогическом университете. Там всё было поставлено на поток и четко отрегулирован механизм взаимоотношений между студентами и преподавателями. У каждого преподавателя были конкретные обязательства перед деканом факультета – определенная сумма денег, которую он должен собрать со студентов за семестр. Тот, кто не справлялся с данной задачей, обычно в университете долго не задерживался. В свою очередь, у деканов факультетов было обязательство перед ректором университета. Кто хорошо справлялся с поставленной задачей, как, например, мой приятель Денис, тот быстро продвигался по карьерной лестнице.

Само собой разумеется, что родители студентов, да и сами студенты часто обращались в правоохранительные органы по поводу такой наглой коррупции, но те почти никогда не реагировала на такие обращения. Не было большим секретом, как вся эта система работала.

Ректор собирал все эти огромные суммы денег и уже на свое усмотрение распределял: сколько отдать из полученной суммы милиции, чтобы она закрывала глаза на обращения по поводу беспредела, происходившего в университете; сколько прокуратуре; а сколько в Министерство образования, от которого зависело, кто конкретно будет назначен на должность ректора в данный университет. Была так называемая «круговая порука», с которой тогда бороться было практически невозможно.

Поэтому ректор был в университете как бог и царь, его власть была практически безгранична. Тогда вся система была так построена, и судьба любого студента часто зависела не только от декана или ректора, но и от обычного преподавателя, который легко мог сделать жизнь студента невыносимой. Денис тоже пользовался своими преференциями, и зачастую чья-то возможность учиться в университете зависела от настроения Дениса. Я знал, что многие студенты ненавидели его за надменность и огромное чувство важности, которое он не стыдился выпячивать на передний план. Особенно его не переваривали многие студентки. Он был небезразличен к женской красоте и, как он сам говорил, был эстетом в этом деле. Поэтому самые красивые девушки на факультете не оставались без его внимания. Хотя главной обязанностью Дениса был сбор денег со студентов во время экзаменов, он не гнушался возможностью воспользоваться своим служебным положением и для других целей.

В студенческом кафе, где я часто бывал со своими друзьями, Денис, с которым мы там и познакомились, не переставал хвастаться своими любовными похождениями со студентками, как он говорил, обвороженными его харизмой и абсолютным умом. Но мы-то знали, что на самом деле было совершенно по-другому.

Отъехав от изолятора, мы направлялись в сторону нашего любимого кафе «Классик».

– Пусть сегодня вечером твой знакомый возьмет все свои профильные документы, дипломную работу, которую он уже начал писать, и подходит сюда, в «Классик», к девяти вечера, – сказал он, как только мы уселись за столик.

– А почему так поздно? – спросил я. – Он ведь человек семейный, может, в это время ему будет уже неудобно?

– У меня раньше не получится, – зевая пробормотал он… – Днём у меня ещё пары, а в семь вечера нужно ехать на вокзал, встречать человека из министерства – это меня ректор попросил. Поэтому получится только в девять, не раньше.

Мы попрощались, и я направился прямиком в секс-шоп. Такую возможность упускать было нельзя, и нужно было действовать быстро и решительно, потому что времени оставалось совсем немного. После секс-шопа я заехал к своим родителям. У них всегда можно было найти всякое старое барахло, как раз нужное для такого дела. Когда всё собрал для предстоящего мероприятия, я позвонил своему приятелю, который, так же как и Денис, работал в университете, только на другом факультете, и назначил ему встречу.

– Рад видеть, дружище! – поприветствовал он меня, когда сел в машину. – Почему такая срочность, что-то стряслось?

– Саня, всё нормально, – успокоил я его. – У меня к тебе небольшая просьба. Надеюсь, ты мне не откажешь.

– Ты же знаешь, не имею морального права – отказать тебе, – улыбаясь, сказал он, – выполню любую твою просьбу.

Знал я Саню уже много лет, не раз его выручал в каких-то вопросах, к тому же в своё время я договорился, чтобы его взяли на работу в университет.

– Сегодня вечером Доцент едет на вокзал встречать человека из министерства – его об этом ректор попросил.

Между собой мы Дениса называли Доцентом. Он действительно имел научную степень доцента психологии, поэтому за ним закрепилось такое прозвище.

– Ты наверняка его сегодня ещё встретишь в универе, у него сегодня пары, – продолжил я. – Подойди и попроси его об одной услуге. Сообщи, что ты случайно узнал о том, что он едет в семь вечера на вокзал встречать человека. Скажи, что тебе сегодня тоже нужно было ехать на вокзал в семь, чтобы передать человеку чемодан. Этот человек будет ехать проходящим поездом и забрать портфель сможет только на вокзале. А так как у тебя в семь вечера ещё пары со студентами-заочниками, самому это сделать не получится.