Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 4 из 19

Адхи знал, что в юрте Хорга минувшей зимой случилась большая беда: мор забрал почти всю его семью. Мать, младшего брата и сестренок-близняшек. Остался только он, старший сын, да безутешный отец.

А ведь орки славились выносливостью, не то что странные человеческие кудесники, познающие тайны Хаоса в скитаниях по пустошам. Наверняка их пестрых кибиток тоже коснулись черные пальцы тяжкой болезни и голода.

Минувшую зиму не пережили многие: и орки, и люди, и животные. Однажды поздней осенью, когда уже плотно лежал полог снега, пошел проливной дождь, застывший твердым щитом, сковавшим землю до самой весны. Лошадям не удавалось разбить твердый наст, покрывший степи искрящимся смертельным зеркалом. Буйволам тоже не хватало корма, а барашки и вовсе сотнями полегли в бескрайних снегах. И те, кто поедал их мясо, немедленно заболевали. Но поняли это не сразу, не успели остановить напасть, прокатившуюся тяжелой волокушей по стойбищу племени. Юрту Адхи миновал страшный удел. Он верил, что духи спасли его семью.

Да и хватило матери горя, когда двумя годами ранее умерла их сестренка, не успевшая даже получить имя. Так и говорили родители, что ее к себе забрали духи. И летает она теперь легкокрылой стрекозой в поднебесье, помогает всем разумным созданиям и утешает их горести. Как знать, не ее ли заступничеством миновала их юрту беда.

«Но ведь люди верят в Белого Дракона не по тому, как много судьба посылает им испытаний, а по тому, как им хватает сил их преодолеть», — ужасался словам друга Адхи и говорил:

— Хорг, я понимаю, тебе было тяжело…

— Да что ты можешь знать? Твоя мать осталась жива! — прорычал Хорг и резко дернулся. — И лучше бы она умерла, а не моя! Не моя! Твою, а не мою забрал мор.

— Что ты сказал?! Моя мать! Ты… Ты не веришь в Белого Дракона и желаешь смерти моей матери?! — воскликнул Адхи, уже не в силах сдерживать ярость.

— Да! Что хочу, то и говорю! Ха-ха! — невесело гоготал Хорг. — А если есть Белый Дракон, пусть меня сейчас молнией поразит. Что? Нет? Нет?

Он принялся топать и скакать на месте, размахивая руками. Сперва подумалось, что друг лишился рассудка. Оставалось только великодушно пожалеть его, сообщить родителям, попросить помощи у шамана в деревне. Но Хорг продолжать исторгать из себя ужасные речи, клеймя имя Белого Дракона, а заодно и матери Адхи, который больше не мог молчать:

— Замолчи, иначе я ударю тебя!

— Да попробуй! Попробуй! И пусть тебя защитит твой любимый Белый Дракон, раз так, — рассмеялся Хорг и первым кинулся на Адхи.

Они сцепились, поднимая пыль, вытаптывая траву. Они не вытаскивали ножи и бросили в ковыль луки. Но оркам хватало и острых когтей. Кряжистые широкоплечие мальчишки впились друг другу в плечи, разрывая кафтаны и царапая толстую, как у буйволов, алую кожу.

Хорг начал теснить друга, словно выдавливая за край незримого круга. Но Адхи не желал уступать, словно каждый шаг назад означал падение в бездну. Он сражался не за себя — за Белого Дракона.

В те мгновения казалось, что если уступить Хоргу, бесконечный травяной океан Простора разверзнется, треснет небо и оттуда устремит на них красно-желтые глаза сам Змей Хаоса. Неужели только тогда бы упрямый хвастливый приятель поверил? Только тогда, когда не осталось бы самого их мира? Нельзя! Нельзя сомневаться в том, что говорят духи устами шаманов.

Адхи зарычал и двинулся вперед, но Хорг ставил ему подножки, дергал за косицы, стремясь вырвать ритуальные бусины и косточки, до крови царапал жесткую кожу.

— Ты не пройдешь посвящения! Духи не примут тебя! — шипя от боли, выплевывал Адхи, стараясь ударить Хорга в поддых.

Царапины и синяки уже не замечались. Адхи уже довелось сражаться, когда минувшей весной племя Огненной Травы совершило набег на их стойбище. Но тогда отец велел сидеть в юрте и отстреливаться из лука, когда они с матерью храбро вскинули сабли и ринулись в бой.

Теперь же Адхи впервые схлестнулся с кем-то в рукопашном бою, не в игре, не ради тренировки. По-настоящему. И дрался он с лучшим другом.

Вернее, до недавнего времени этот веснушчатый безумец казался ему другом, но теперь посреди степи пришлось сражаться с незнакомцем. Не нашлось того, кто погасил бы их неукротимый спор и разнял драку. Да и Хорг не внял бы ничьим советами.

Рассчитывать приходилось только на себя. Адхи старался дышать в такт шагам. Шаг вперед — вдох. Выпад, удар кулака — выход, яростно, со звериным рыком. Блок предплечьями — еще вдох. Так и оставалось считать вдохи и направлять кипящий гнев в ожесточенные удары.

Но вот кулак Хорга врезался между ребер, заставляя пошатнуться. Дыхание сбилось, превратилось в клубок рваных хрипов. Но Адхи не отступил, он превратил сипение в боевой клич и в стремительном броске кинулся тараном на Хорга. Они оба повалились на землю, принимаясь беспорядочно обмениваться тумаками, выворачивая руки и ноги. Они стремились закрутить противника узлом, вывихнуть суставы, сломать кости.

Кусаясь, царапаясь, лягаясь, они взбивали вытоптанную полянку в песчаный вихрь. У Адхи заканчивались силы, но Хорг тоже тяжело дышал.

«Ничего! Мне помогает Белый Дракон, ведь я сражаюсь за него! Помогает! Точно помогает!» — думал Адхи, когда муть усталости застлала ясный взор. И тогда в руках его словно появилась новая сила, а глаза прозрели от тумана измотанности.

Адхи ловко оттолкнул противника ногой, ткнул лицом в землю, стремительно схватил за косицы и, пользуясь мимолетным замешательством, вывернул Хоргу правую руку. Да так, что она заскрипела, а ткань желтого кафтана треснула у лопатки от натяжения.

— А-а-а! Пусти! — вскрикнул Хорг, пытаясь освободиться. Но Адхи, вспоминая уроки отца и матери, уверенно поставил колени поперек спины противника, придавливая того к земле. Хорг молотил ногами и пытался оттолкнуть Адхи, но боль в руке постепенно заставляла прекратить сопротивление.

— Успокоился? — спустя, казалось, бесконечность, спросил Адхи, ощущая, как придавленное его коленом напружиненное тело противника постепенно обмякает.

— Отпусти! Отпусти, это было подло! — бессильно и даже жалко заскулил Хорг.

— Будешь еще говорить, что Белого Дракона не существует? — для острастки уточнил Адхи.

— Отпусти, слабак! — просипел Хорг, за что пришлось еще немного вывернуть ему руку, почти до предела.

— Будешь сомневаться в словах шамана? — не отступал Адхи, готовясь все же прекратить спонтанную пытку. Объяснять в деревне, откуда у Хорга взялся перелом, конечно, никому не хотелось.

— Ай! Нет! Не буду! Отпусти уже! Есть! Есть твой Белый Дракон! — зарычал Хорг, а Адхи едва устоял перед желанием сломать бывшему другу руку.

Да, бывшему другу… Это звучало бесприютно и страшно. И что-то темное и злое шевельнулось в пылающем праведным гневом сердце. Но Адхи повелел себе обратиться к Белому Дракону, заставил хватку пальцев разжаться и отпустил вывернутую руку Хорга.

«Как ты додумался до такого, будто Белого Дракона не существует? Из-за своих сомнений ты можешь стать изгнанником, Хорг! Духи не примут тебя при посвящении. Как ты не понимаешь? И куда ты пойдешь?» — горестно думал Адхи, но до деревни они шли молча. И с того дня больше не обменялись ни словом.

========== Глава 3. Среди теней и плесени ==========

Каменные громады окутывал туман. Дымные клубы курились душащим маревом, в котором тонули очертания предметов. Выщербленные серые глыбы покрывали узоры мхов и лишайников, а между ними проглядывали остатки костей.

Не такое уж и диво! Только Адхи не помнил, когда очутился в этом странном месте. Да и собственного тела он как будто не ощущал, но все предметы и очертания выглядели непередаваемо реально.

Воспоминание? Нет, он запомнил бы это странное место, где и воздух отдавал горечью, и камни выглядели как-то неправильно: слишком однотонно серые, шершавые, но без природных ложбинок, пахнущие не только древней пылью, но и чем-то незнакомым, удушливым, отдаленно похожим на запах зажженной смолы.