Страница 92 из 126
– В таком случае, нам бы пригодились зелья невидимости, – заметил данмер. – К сожалению, их у нас нет.
– Есть корень Нирна! – возликовала я, бросаясь к рюкзаку, но быстро сникла. Зря все-таки тогда в реку свалилась. Для хорошего зелья одного усохшего растения маловато – нужны ещё какие-нибудь ингредиенты. Хотя бы зуб ледяного привидения или крылышко лунного мотылька.
– И прицелиться из лука не выйдет, – вздохнула Мьол. – Слишком далеко. Даже если попадем в одного, переполошим остальных.
– Эрандур, на тебя вся надежда, – Ворстаг неторопливо приблизился к жрецу, который напряженно придумывал план действий и хмурился мрачнее тучи.
– А вариант с козлиными шкурами не так уж и плох, – задумчиво протянул данмер с совершенно серьёзным видом, и я поперхнулась вдохом. – Но я бы прокрался к лагерю под покровом ночи, когда изгои наиболее уязвимы. Ночью они не увидят тропу…
– Надеюсь, мы увидим куда идти… – скисла я.
– Но мы же не будем никого бить ночью! – глаза Мьол вспыхнули ярче солнца. Львица ударила кулаком по ладони и подошла ближе ко мне. – У нас же будет прекрасная возможность спрятаться и напасть из засады.
– И первым делом надо убрать ворожею! – Ворстаг так хлопнул Эрандура по плечу, что тот пошатнулся. – Я знал, что могу на тебя положиться, дружище!
– Не за что, – недовольно проворчал жрец, сверкнув глазами. – Только не говори, что тебя не посещала эта идея?
– Посещала, но разве я смогу в одиночку уложить два десятка дикарей и ворожею? – наёмник развел руками, и я сразу живо вообразила, как он будет рассказывать такую легенду о своих подвигах очередной девушке, с которой захочет переспать. Осталось только сделать это и выжить.
========== Глава тридцать седьмая. Да встретишь ты смерть с мечом в руке ==========
Когда горы Предела поглотили густые сумерки, лагерь изгоев в скрытой долине ненадолго притих. Лишь небольшой костер продолжал гореть в полукруге, образованном палатками. Я, лежа в засаде, решила, что скоро изгои разойдутся спать, а двое или трое останутся дежурить. Но надеждам не суждено было сбыться.
Внезапно, прорезав глаза яркими ослепительными вспышками, в лагере зажглись три огромных костра, и в образованном ими треугольнике стояла ворожея, испуская с когтей ровные потоки пламени.
Проморгавшись, чтобы отразившиеся белые всполохи перестали мерцать перед взглядом, я снова уставилась вниз, стараясь ничего не пропустить. Мы явно ошиблись, когда придумывали план действий – изгои не собирались прятаться по палаткам. Что бы они ни намеревались делать, все только начиналось.
Вокруг костров столпились остальные обитатели лагеря, к ворожее подтащили связанных пленников, и я поняла, что пора действовать.
Прокатившись кубарем сквозь заросли и путаясь в собственных ногах, чуть не свалилась с лестницы, ведущей в курган, где около алтаря тлел маленький огонек. Вокруг него расселись мои спутники, а Ворстаг, по-хозяйски сдвинув древние инструменты и кости в сторону, расположился прямо на алтаре. У дальней стены дремали укрытые от ветра кони.
– Там! – ткнув пальцем в сторону лагеря, просипела я. Несмотря ни на что, голос повышать боялась – вдруг эхо сделает его слишком громким и внизу нас услышат?
– Что случилось? – Эрандур сразу встал, а Мьол потянулась к клинку.
– Они развели костры и тащат к ним пленников!..
Ворстаг задумчиво поскреб зарастающий щетиной подбородок, тогда как Эрандур уже направлялся к лестнице.
– Да погодите вы! – наёмник грузно спрыгнул с алтаря. – Спасать людей это, конечно, правильно. Я бы и сам спас кого-нибудь с удовольствием, но… – он осекся, поймав полыхающий праведным гневом взгляд данмера. – Мы же не успеем спуститься и только себя угробим!
– Я просто хочу это увидеть, – еле слышно прошипел жрец, а у меня по спине от его голоса забегали мурашки. Кивнув, поспешила за другом по лестнице, а встревоженные Мьол и Эйрин пошли за нами под обреченный протяжный выдох Ворстага.
Вновь заняв наблюдательную точку, я почти ничего не увидела, кроме огромных костров. Они теплым оранжевым светом рассеивали тьму вокруг лагеря, но в то же время делали ночь непроницаемо черной. Между огнями двигались фигурки изгоев и ворожея.
Одного из пленников втолкнули в центр треугольника, растянули перед ворожеей за руки и за ноги и разорвали рубаху. Над горами разнесся истошный крик, многократно усиленный эхом. Тварь вскинула крючковатую руку и вдруг вонзила то ли когти, то ли кинжал в грудь жертве, вопль которой на короткое время усилился, а после резко затих. Она что-то выдернула из груди человека и подняла над головой, а изгои радостно завопили.
– Сердце, – прошептал Эрандур. – Вот зачем им пленники.
– Зачем им нужны человеческие сердца? – испуганно спросил Эйрин.
– Только из сердца человека можно сделать яд, который мгновенно убивает людей, – объяснил жрец. – Конечно, для этого нужны и другие ингредиенты, но не сомневаюсь, что у изгоев их в достатке.
– У дикарей? – изумилась Мьол, не отрывая озлобленного взгляда от темного ритуала. Я в ужасе смотрела, как тащат второго пленника, и только теперь задумалась, что среди них, возможно, есть жрец Боэтии, кровь которого нужно пролить не здесь, а на алтарь Молага Бала в Маркарте.
– Не такие уж они и дикари. У них есть ковены ведьм и ворожеи. Они уже столетия занимаются черной магией и алхимией. Думаю, изгои знают, что и как нужно сделать, – поделился знаниями Эрандур. – Эти вылазки и нападения на людей ни что иное как…
– Сбор ингредиентов, – закончила я фразу за жреца. – Только люди вместо горноцвета.
– Кошмар, – выдохнул Эйрин. – Надо остановить это!
– А я бы не торопился на нашем месте… – Ворстаг подошел сзади почти неслышно, несмотря на тяжелые сапоги. – Мы однозначно не успеем никого спасти, а веселящиеся изгои все равно опасные соперники. Надо выждать до утра.
Мьол рывком повернулась к наёмнику, приподнявшись на локте. У нее был такой вид, будто норд сильно оскорбил её.
– Ты думаешь, мы не справимся?
– Пытаюсь смотреть правде в глаза, – ровно ответил он. – Идите отдыхать, я посижу тут. Как только ритуал завершится, мы отправимся вниз.
– Перед рассветом, – твердо сказал Эрандур, поднимаясь. – Тогда у нас будет больше шансов.
– Как в Ведьмином Оплоте, – Ворстаг зевнул, прикрыв рот кулаком.
Мы с Эйрином встали, направившись за Эрандуром, а Мьол не двинулась с места.
– Я тоже останусь здесь, – сказала воительница.
Так и не углубившись в заросли, я замерла и испуганно взглянула на жену. Львица злилась, хмурила брови и сверкала глазами – легко было догадаться, что ей сложно усидеть на месте, когда внизу происходит такое. А я уже мысленно распрощалась с помощью Молага Бала. Жить мне с проклятьем Боэтии до конца своих дней. Может, и к лучшему, что не придется связываться с ещё одним ужасным лордом даэдра?
Вернувшись в курган, присела возле костра и протянула руки к пламени. Пока лежала в засаде пальцы совсем онемели, а отогревать их магией боялась – отблески огня могли быть видны из лагеря. Эрандур и Эйрин уселись рядом, и парень сразу полез в рюкзак за едой и мехами. Жрец скрестил руки на груди, уставившись в огонь. В темноте его узкие глаза зловеще сверкали, навевая ещё больше жути в и без того неспокойную ночь.
– Ложитесь спать, – произнёс данмер. – Наберитесь сил для сражения.
– А как же ты? – Эйрин взволнованно повернулся к жрецу. Он-то не знал, что Эрандур не любит спать, когда рядом кто-то есть.
– Я посторожу.
Несмотря на это предложение, мы с Эйрином даже не шевельнулись. Эхо донесло издали истошный женский визг, и я невольно вздрогнула, ощутив, как в животе что-то скручивается от страха, а в груди что-то кольнуло, будто это мне вонзили кинжал между ребрами. Звук растаял в ночи, и остался только тихий треск костра. Мысли о сне улетучились так же быстро, как и появились.
Потерявший аппетит Эйрин убрал еду обратно в рюкзак и отхлебнул немного эля из мехов. Меня после увиденного даже жажда не тревожила. Перед глазами со вспышками костров мелькали воспоминания о ритуале.