Страница 53 из 126
Пока Энтир зачитывал письмо, мне хотелось кричать. Только не от счастья, что выпал шанс попасть в орочью крепость. От ужаса, что даэдра ни на секунду не оставляют меня одну. Не успела смириться с Боэтией и необходимостью выполнить её испытание, Эдриан принес мне куб и передал «привет» от Хермеуса Моры. Не успела осознать, как правильно поступить с кубом и решить, что делать с Принцессой Интриг – получила письмо от Малаката! Конечно, я понимала, что не он сам писал его, но призыв приехать в крепость для меня звучал недвусмысленно. Покровитель отверженных не просто участвует в игре даэдра. Он зовёт меня, чтобы испытать и помочь!
– Я поеду к оркам! – подскочила с места, невзирая на мастеров и не спросив разрешения говорить. – Я целительница и попытаюсь разобраться, в чём дело!
Комментарий к Глава двадцать вторая. Наследие Малаката
При написании этой главы ни один каджит не пострадал.
========== Глава двадцать третья. Холодный приём ==========
Мои кошели были под завязку забиты лечебными зельями, в рюкзаке лежало несколько книг по исцелению женских недугов и советы по уходу за роженицами. Пока тряслась в повозке, следующей до Виндхельма, я внимательно прочла, ужаснулась и лишний раз поблагодарила богов, что целители в Легионе занимаются в основном ранами и лихорадками. Роды никогда не принимала, доводилось только помогать повитухе в качестве ассистентки. Приносила воду, слушала вопли женщин, перерезала пуповины младенцам и мыла их. Иными словами, старалась не лезть под руку повитухе. Да и в женских недугах понимала не так много. И зачем только вызвалась? Неужели Малакат награждает кого-то артефактами за глупость и поспешность в принятии решений?!
Когда днём первого числа месяца Руки Дождя мы, наконец, добрались до Виндхельма и отправились по дороге до Рощи Кин, я решилась поинтересоваться у Эрандура, лечил ли он когда-нибудь женщин от особенных, исключительно женских, недугов.
– Я был целителем в одном форте в Сиродиле, где располагалось святилище Вермины, – признался он, ничуть не смутившись.
– Ты жил в Сиродиле? – удивлённо воззрилась на него, позабыв всё, что прочитала по дороге. Даже подробные анатомические картинки из головы выветрились. Новая дорога – новые факты о друге, которого я почти не знаю. Но иногда он делится откровениями, приподнимает завесу над своей жизнью, позволяет недолго посмотреть в его прошлое и отступает, осознавая, что воспоминания возрождают в нём осколки тьмы.
– Да, недолго, всего пару десятков лет… – удивительно, но в этот раз, Эрандур не прервал рассказа на самом интересном месте.
– Пара десятков лет это почти вся моя жизнь! То же мне, недолго! А где находился тот форт?
– В лесу, недалеко от Чейдинхола. Там ещё есть озеро.
– И в чем заключалась твоя работа? – я не отставала. Надо ловить момент, пока он начал делиться увлекательными историями о загадочном прошлом.
– А ты чем занималась, когда была целителем в Бруме? – он обернулся, а у меня задергалось веко. Почему всегда вопросом на вопрос?!
– Были раненые, просто больные. Припарки, мази, перевязки и зелья… Я лечила легионеров. И иногда местных.
– Ну вот, добавь к этому отравления от неверно изготовленных снадобий и получишь то, что тебя интересует. Единственное, что могу сказать – женщины, поклоняющиеся даэдра, обычно не стремятся выйти замуж и нарожать побольше детей… – добавил жрец, отвернувшись с кислым выражением лица.
Поняв, что откровения на сегодня закончились, я не стала продолжать расспросы и погрузилась в глубокие думы о тяжёлой жизни женщин-даэдропоклонниц. И сразу поняла, чем именно Эрандур занимался. Выходило так, что в прошлом году мне не обязательно было ехать к Ботеле. Рядом со мной был специалист, который мог всё сделать сам. С другой стороны, он бы ни за что не стал, да и я бы со стыда сгорела.
Мысли о собственном прошлом уволокли меня в другое русло, и я встряхнулась, продолжая переставлять ноги по обледеневшей, припорошенной снегом дороге, ведущей от Виндхельма вверх по склону. Слева высились острые отвесные скалы, справа открывался захватывающий дух вид на горы вдалеке и блеклые очертания форта, построенного прямо на склоне. Внизу гремел поток русла Чёрной Реки, соединяющейся с Белой около Виндхельма. Туманы Альто висели впереди, размазывая линию горизонта стелющейся дымкой.
К вечеру мы дошли до Рощи Кин. Сквозь плотный слой облаков, сулящих скорый снегопад, проглянул оранжевый круг закатного солнца.
Если Ураг дал нам верную информацию, крепость Нарзулбур располагалась выше, в горах, и лезть туда в темноте, мы не рискнули. Знающий повадки саблезубых тигров, Эрандур поспешил напомнить, что ночью они более активны и поэтому опаснее, чем в любое другое время суток. Поэтому мы решили переночевать в «Деревянном кружеве». Пришлось занять одну комнату из-за наплыва паломников богини Кинарет, направляющихся к Великому Древу, что по слухам росло где-то неподалёку. Кажется, Златолист в Вайтране после попадания молнии больше никого не привлекал.
Утром путь продолжился. Почти заметенная тропа, огибающая поселок, повела нас вверх по склону, на поиски орочьей крепости.
Среди согнувшихся под тяжестью налипшего снега кустарников шныряли обнаглевшие снежные лисы. Звери совсем нас не пугались, то и дело выскакивали на тропу и продолжали охоту за скрывшимися под сугробами мышами и шустрыми белыми кроликами. Кругом раздавались шорохи ветвей и фырканье.
Мы шли не один час. Только после полудня подлесок начал редеть и ели расступились, открывая перед нами вид на отвесную скалу и прижавшийся к ней, высокий плотный частокол орочьей крепости. Перед поселением возвышалась грубо сколоченная сторожевая вышка, на которой почему-то никого не было.
– Стойте! – прогремел грубый женский голос.
Я присмотрелась и разглядела над неровными зубьями частокола высунувшуюся наполовину орчанку с луком в руках. Наконечник стрелы уже смотрел на нас, а пальцы защитницы крепости готовились отпустить тетиву.
Мы с Эрандуром замерли, и я закричала, придавая голосу как можно больше твёрдости:
– Мы не враги! Мы пришли к Болар! Шаманке!
Орчанка нехотя опустила лук.
– Ждите! – рявкнула она и скрылась позади частокола.
Я сразу скинула на землю рюкзак, устав тащить наверх увесистую ношу, да ещё и с книгами. Эрандур быстро отвязал от пояса ножны и положил перед собой.
– Сделай так же, – сказал он мне.
– Зачем?
– Орки должны видеть, что мы безоружны.
Я спешно отвязала Сияние Рассвета и положила сверху на рюкзак. Ваббаджек воткнула в сугроб у тропы.
Ожидание продлилось совсем недолго – ворота крепости, которые я сначала приняла за часть забора, приоткрылись, и к нам вышла шаманка, закутанная в плащ из волчьих шкур. За ней следовали двое рослых молодых орков в орихалковой броне. Женщина на их фоне выглядела очень хрупкой, хотя ростом ничуть не уступала Мьол. Но она была стара. Её лицо наряду с белой боевой раскраской покрывали глубокие морщины, один клык стёрт настолько, что стал заметно меньше другого. Пучок белоснежно-седых волос, заплетенных в подобие косы на обритой голове, показался мне похожим на облезлый кошачий хвост.
– Я – Болар, – гордо представилась шаманка. – Вы из Коллегии Винтерхолда?
– Да, – подтвердил жрец и назвал наши имена. – Ваше письмо дошло несколько дней назад.
– Вы опоздали, – вздохнула Болар. – Горат умирает. Но всё равно идите за мной. Только учтите, что Махулак не будет рад вам.
Я подобрала вещи и под конвоем орочьих воинов прошла через ворота Нарзулбура.
Внутри крепость чем-то мне напомнила обстановку Форта Треснувшего Бивня, где обитал наш старый знакомый, тан Гунзул. Огромный длинный дом со сводчатой крышей занимал примерно четверть территории крепости. Вдоль частокола стояли растяжки с тушами добытых охотниками оленей и волков, дубильные станки с растянутыми шкурами и несколько отдельных круглых домиков.