Небоскрёб

Глава 18. Конец длинного дня

Скорее бы этот бесконечный день заканчивался, что ли… Вернисаж, [1] учения с пожаром, фактическое рождение нашей команды, полунепонятная беседа с Кащеем Бессмертным — слишком много всяческих событий для одного дня, к тому же всё ещё продолжающегося. Так что да, пусть уже поскорее кончается. Опять же, для меня он завершится в увлекательных и приятных забавах с Маринкой и Наташкой, поэтому я тут лицо очень даже заинтересованное. Но дела сами себя не сделают, а значит, и день сам себя не закончит…

Сбор нашей команды мы договорились провести в «Трёх ступеньках», пропустив ради такого случая обед в небоскрёбе. Да, Михайловы и юные спортсмены поначалу упирались, стараясь избежать неплановых затрат, но мы с Маринкой их всё-таки уговорили. В конце-то концов, имеем же мы право шикнуть по столь значимому для всех нас поводу!

Впрочем, шик тут остался на втором месте, пусть и призовом, но всё-таки не первом. Первое место в повестке нашего собрания заняло решение основных организационных вопросов. Я пересказал народу слова директора о том, что нам предстоит делать во время игры, добавив к этому свои предположения. Какие? Ну, например, что при поиске тех самых предметов, которые нам закажут, и их доставке обратно на нашем пути будут возникать разнообразные затруднения вроде уже знакомых присутствующим. Затруднения эти придётся с той или иной степенью героизма преодолевать, благо, опыт в этом славном деле у всех нас тоже имеется. Ну и напомнил о том, что успех в таковом преодолении зависит от слаженности командных действий, в чём и я сам, и все мы наглядно убедились на практике. В общем, ничего нового я народу не сказал, зато и спорить со мной никто даже не пытался, потому что не с чем. На этом я не остановился и передал коллективу обещание Вайсса не дёргать нас в течение остатка текущего дня и следующих двух суток. Сказать людям то, против чего у них возражений не найдётся, а затем то, что им однозначно понравится, приём не хитрый, но мои лидерские позиции в нашей команде он всё же укрепил. Ну так на то я и рассчитывал, хе-хе. Раз уж человек руководит собранием некоего коллектива, значит, он и самим коллективом руководит, логично же?

Задавать на общем собрании вопросы одним из его участников так, чтобы и сами вопросы, и ответы на них были слышны всем остальным — тоже прерогатива начальства, вот и я спросил при всех Фрица и Андрея, были ли они в музее. Про предка Фрица я уже знал, а тут и Андрей рассказал, что нашёл на музейных стендах фотографию своей бабушки, работавшей на строительстве нашего замечательного небоскрёба поварихой. Что ж, тоже лишний кирпичик в пьедестал для себя, любимого.

На фига, спросите, мне это руководящее место? Ну… А почему нет, собственно? Не то чтобы я прямо так уж стремлюсь плюхнуться в директорское кресло, но получить такое право было бы неплохо. Как я понимаю, претендентов на место Кащея Бессмертного найдётся немало, и если я не захочу расставаться с Москвой, то за добровольный отказ от прав на директорство УСД смогу выторговать себе немало плюшек. Да и коэффициент при начислении зубов, вполне возможно, ещё поднимут как капитану команды, а это тоже плюс. Опять же, а кому ещё той командой руководить-то? Я же всё-таки во всех этих упражнениях с межреальностной рассинхронизацией из нас всех самый опытный!

Кстати, вовсе не обязательно нацеливаться именно на директорское кресло. Как я понимаю, право сидеть на любом другом руководящем месте в небоскрёбе тоже можно будет абсолютно добровольно уступить за энное количество мучного и сладкого. Тут ведь что главное? Главное — это самое право получить. Насколько я понял из бесед с Авдеевым и Вайссом, для этого нужно иметь правильную родословную, то есть быть прямым потомком кого-то из строителей небоскрёба, отличиться в «Новом поколении» и обратить на себя благосклонное внимание начальников пока ещё действующих. Хотя… Пожалуй, первое условие надо немного расширить. Пример Андрея Михайлова показывает, что нужно быть потомком не только строителя, но любого человека, на стройке работавшего. Бабушка Андрея, например, сама небоскрёб не строила, но она кормила тех, кто строил, и вот её внук здесь. И ещё, если я правильно понял Фрица, его дед утверждал, что во время строительства произошло нечто из ряда вон выходящее, и, похоже, ещё одним условием является работа кого-то из предков на строительстве именно в то время, когда это случилось. Да, так будет правильно.

Что ж, с этим условием у меня всё в порядке. А оно тут едва ли не главное. Если уж ФСБ терпит на директорской должности в Управлении Специального Домовладения недобитого немецко-фашистского захватчика, а до того его терпело даже КГБ, такой вывод напрашивается сам собой. Впрочем, с Хельмутом Францевичем случай вообще особый — он-то даже не потомок строителя, а самый настоящий строитель небоскрёба и есть. И раз уж этот долгожитель свою благосклонность мне выразил, то и тут у меня позиции неплохие. Есть ещё, правда, Авдеев, а с ним, как подсказывает oмне чутьё, всё будет несколько сложнее. Кстати, что-то не верится, что он и правда служит в УСД ведущим специалистом, очень похоже на то, что другую контору, он здесь представляет. Та контора тоже на три буквы называется, но немного другие. Что же, остаётся только хорошо показать себя в «Новом поколении», но ведь лидеру команды это сделать проще, не так ли?

Сказать по правде, определился я со своими целями буквально на ходу, в промежутке между разговором с Маринкой и походом в «Три ступеньки». Спасибо моей боевой подруге — как раз её желание зарядить Наташку на выяснение причастности предков к великой стройке меня к этим мыслям и привело. Ну как обычно — одно за другое цепляется, мысль за мысль, и вот результат. Кстати, Маринка, не иначе, тоже что-то такое сообразила, раз захотела выяснить, входит ли она сама в число потомков небоскрёбостроителей. Она у меня умная, убеждался уже не раз и не два.