Небоскрёб

Антонов рюкзак в итоге переехал на спину Авдееву, а мы с Фрицем взялись помогать пострадавшему передвигаться. Понятно, что скорость наша, и без того невеликая, упала ещё сильнее, так что даже до последнего контейнера нам пришлось добираться уйму времени. Контейнер этот устроился на спине у Аньки, решившей заменить Антона, и мы пошли на выход. Медленно пошли, тяжело, периодически останавливаясь, чтобы отдохнуть и свериться с картой в планшете. Хорошо хоть, не плутали, Андрей отработал чётко, а то лишние шаги в нашем положении нафиг бы нам не упёрлись. И так вон к точке выхода только что не на четвереньках приползли.

— Я с ним пойду, — заявила Анька, когда вызванные молоденькой медичкой санитары уложили пытавшегося протестовать Антона на носилки и пристегнули.

— Не надо, мы сами справимся, — попыталась возразить местная докторша.

— Я. Пойду. С ним, — с каждым своим словом Анька делала полшага вперёд и почти упёрлась в медичку.

— Д-да, к-конечно, — испуганно согласилась та.

— Ань, позвони мне, когда у вас там закончится, — напутствовал я её. — Я так понимаю, мы все подождём её звонка? — это уже к нашим. — Лечат здесь такое быстро, вот Наташа не даст соврать, так что обедать без Антона с Аней мы не будем, договорились?

— Договорились, — на разные голоса нестройно отозвался народ. Командный дух, что вы хотите…

— А теперь, — тут я позволил себе злобно ухмыльнуться, — давайте объясним многоуважаемому Фёдору, что больше таких заданий нам получать не хочется…

Объясняли мы крайне эмоционально и не особо стесняясь в выражениях, Маринка даже попыталась повторить то, что услышала в подвале от Аньки. Удалось ей это лишь частично, но Фёдору хватило. Тот же Авдеев, хоть для местных он и свой, тоже излагал своё нежелание ползать по подвалам настойчиво и убедительно. Бедный Фёдор краснел, мялся, изощрялся в извинениях, но так ничего в этом смысле нам прямо не пообещал, гад такой. Да и обещал бы — мало ли нашёл потом оправданий, чтобы то обещание нарушить?

Анька позвонила часа через полтора с небольшим. Маринка с Наташкой успели полностью привести себя в порядок, я — тем более. Главное, мы успели вскрыть конверты из бухгалтерии и порадоваться их содержимому. Похоже, Трудовой кодекс тут чтят, поскольку начислили нам аж по четыре сотни зубов, не иначе как за тяжёлые условия, в которых пришлось сегодня работать. Так что после Анькиного звонка я обзвонил наших и вскоре мы снова все вместе встретились за обедом.

— Да фиг его знает, — отмахивался Антон от восторгов по поводу здешней медицины. — Протёрли не знаю чем, потом намазали, бинт намотали, сказали лежать. Сначала так, ничего, а потом припекать стало. Ну я сказал врачихе, она говорит, так и надо. Велела, когда совсем невтерпёж припекать начнёт, чтобы сказал. Ну я ещё потерпел, потом голос подал. Сняла она бинт, я и прифигел слегка! Там кожа лишь чуть-чуть покраснела, а жгло так, боялся, ожог останется. С руками ещё проще, там той же липкой холодной фигнёй намазали, как в тот раз, когда мордой приложился…

Мы поохали, поахали, позубоскалили насчёт того, что к таким лекарям в случае чего попасть не страшно, потом Антон и Аня позвали всех к себе глотнуть «Барсика» за успешное лечение. Ясное дело, предложение мы с радостью приняли, и двинулись в гости к юным спортсменам. Вот пока пиво пили, мне и пришёл в голову интересный вопрос. Время сейчас такое, что деньги, а особенно большие деньги, куда сильнее любой секретности. А уж какие деньги можно поднять на такой фантастической медицине, я и представить остерёгся. Некоторые вещи лучше не знать, так оно для здоровья полезнее… Так какого, спрашивается, хрена никто, ничего и никогда о такой медицине не слышал? Этим спецдомовладельцам что, деньги не нужны?!