Страница 6 из 22
Едва хозяин и гость заняли места на коврах, как принесли поднос с ароматным кофе и двумя гранеными стаканчиками с чистой сырой водой, а также пиалу с солеными фисташками.
Не забывая благодарить за заботу гостеприимного шейха, Азат первым делом отхлебнул из стаканчика с водой, а уж затем потянулся за чашечкой кофе.
Наблюдавший все это время за действиями гостя Абдул Разак заметно расслабился и удовлетворенно откинулся на подушку. Да, именно в такой последовательности «принимают» кофе отпрыски аристократических семей!
Молодой человек в очередной раз с благодарностью вспомнил свою любимую бабушку Лелю, научившую его всем этим восточным великосветским премудростям еще с молодых ногтей. Как «принять» кофе, правильно заварить зеленый чай или приготовить арабский черный чай с сахарной пенкой – этому он и сам мог научить кого угодно!
Впрочем, первый свой экзамен Азат, кажется, выдержал успешно. Это затем подтвердили и слова самого шейха:
– Так ты хочешь учиться? Я, пожалуй, помогу тебе. Поедешь в Александретту[8] к имаму мечети аз-Зарка, Ахмеду бен-Саиду, с письмом от меня. Он станет твоим духовным наставником!
– Благодарю тебя, мой господин! Да продлит твои дни Всевышний! – учтиво наклонил голову молодой человек.
– Однако услуга за услугу! – шейх сделал небольшую паузу допивая кофе. – Ты, как я вижу человек грамотный. Мне такой очень нужен там. Будешь учиться и одновременно помогать моему торговому представителю в Александретте, наводить порядок с бумагами. За это я назначу тебе ежемесячное жалованье. Думаю, оно тебе не помешает! – улыбнулся хозяин дома.
– Да, мой господин! – согласно кивал Азат.
Тем временем Абдул Разак продолжал:
– Через порт Искандерун идут мой текстиль и другие товары в Турцию и Ирак. А также на твою родину – в Персию! Соответствующие указания своим людям я дам.
Это была неслыханная удача – прямой путь к натурализации в Персии по окончании учебы и получению духовного сана!
К тому же из Александретты, находящейся в провинции Хатай, можно было поддерживать связь с Центром через местную агентурную сеть.
Молодой человек так разволновался, что у него вспотели кисти рук.
«Надо непременно успокоиться!» – приказал он себе мысленно.
– Итак, – продолжал шейх, – если ты согласен, то поживи здесь пару-тройку дней, пока я улажу все дела с караваном и сделаю все необходимые письменные распоряжения.
«И заодно наведу о тебе все возможные справки!» – мысленно заключил Азат.
Александретта, или Малая Александрия, город-порт на Средиземном море, окружал удобную морскую бухту залива Искандерун.
Город был основан еще в IV веке до н. э. и был назван так в честь Александра Великого (Македонского), разбившего в этом районе в те исторические времена превосходившие его численностью войска персидского царя Дария III.
Сразу за портовыми постройками, вдоль всего побережья, тянулась широкая проездная дорога для подвоза торговых товаров на погрузку. А за ней, до самых горных отрогов, теснились, утопая в изумрудной зелени, выложенные из светлого камня дома.
Население Александретты, около 80 тысяч человек, составляли в основном арабы и турки. Но жили здесь и армяне, греки, черкесы.
Здесь же, на окраине городка, в самых его бедных кварталах, ютились и русские, семьи белой эмигрантской волны, выброшенные по воле рока, будто рыбы, на чужой азиатский берег.
В основном это были офицеры и их семьи, кочевавшие в поисках лучшей жизни между Турцией и Сирией.
Основные рабочие места в городе давал торговый порт и развивавшееся металлургическое производство, на котором уже было задействовано около полутысячи человек. Но все же работы на всех не хватало.
И русские, не имевшие средств для открытия частной торговли или иного дела, бедствовали.
Соотечественники старались держаться вместе. Члены их семей одевались в поношенную, но всегда чистую и опрятную одежду. Офицеры продолжали упорно облачаться в залатанные военные мундиры, носимые без погон, и при встрече подтягивались, приветствуя друг друга по-военному.
Когда молодой человек увидал их в первый раз, его сердце заныло в груди от невыразимой жалости. Ведь это были его соотечественники, покинувшие Россию против своей воли, опасаясь за свою жизнь и судьбу своих родных! Эти люди были частью его Родины, частью его самого!
Ах, как трудно было молча идти прочь, не меняя выражения лица, слыша родную речь!
Он, секретный агент НКВД, нелегал, и сам прекрасно понимал, что ему как можно реже следует появляться в этом районе города. Но ноги не слушались и несли его сюда сами собой, будто вышедшие из подчинения кони!
В русском районе стоял православный храм, единственный среди десятка городских мечетей. По воскресеньям в нем звонил колокол, и люди валили на службу семьями, а выходя на улицу, радостно поздравляли друг друга с причастием.
Настоятель храма, отец Николай, был мужчиной высоким и статным. Когда он, в черном подряснике и с православным крестом на груди, шел по извилистым пыльным улочкам портового городка, колоритный и мощный, с гордо посаженной головой, все, включая и мусульманское население, почтительно уступали ему дорогу, кланяясь.
Мусульманское и православное духовенство знало и уважало друг друга.
Синагоги же в городе не было.
Азат уже полгода служил помощником имама мечети аз-Зарка.
Ее настоятель Ахмед бен-Саид – мужчина требовательный, любивший во всем порядок, обращал пристальное внимание на поведение правоверных в мечети, особенно молодежи.
– Мечеть – это дом Аллаха Всевышнего! А вы сюда болтать приходите! – отчитывал он двух молодых людей, уныло разглядывавших узоры ковра на полу. – Что надо сказать, когда входишь в мечеть и покидаешь ее?!
Не дождавшись ответа и гневно сверля глазами ослушников, имам продолжал поученье:
– Сунна учит, что, входя в мечеть, мусульманин просит Всевышнего: «О, Аллах! Открой мне двери твоей милости!» – и призывает благословение на Пророка, а уходя, вновь просит: «О, Аллах! Поистине, я прошу твоей милости!», а потом снова призывает благословение на Пророка, мир ему! Ну-ка, повторите!
Сбиваясь и перебивая друг друга нестройными голосами, друзья кое-как выполнили требование священника и были отпущены со словами:
– И совершать намаз не менее пяти раз в день! Сони! – пробурчал последнее слово себе под нос, успокаиваясь, имам.
В сущности, настоятель мечети был человеком не злым, призывал помогать бедным и быть рачительным.
Ценя в людях дисциплинированность, он с вниманием приглядывался к своему новому помощнику. И чем больше проходило времени, тем больше он, человек одинокий, привязывался к тактичному и образованному, невесть откуда свалившемуся на него молодому парню.
Все в нем устраивало Ахмеда. Молодой человек был послушен и в большом, и в малом, надежен. На него вполне можно было оставить мечеть, отправившись домой, на отдых, – парень никуда не спешил. К тому же у имама не было никаких сомнений в том, что юноша набожен и начинает совершать свой намаз, как и положено, – на рассвете (аль-фаджр, обычно в 5 часов утра), преклонив, таким образом, колени не менее шести раз за день.
Азат хорошо знал Коран и быстро постигал сунну. Стойко постился в священный месяц Рамадан, о чем красноречиво свидетельствовала бледность его кожи и осунувшееся лицо.
«Вот только откуда он?» – задавал себе вопрос имам и тут же спешил успокоить свою тревогу: ведь его прислал сам хозяин, шейх Абдул Разак! Правда, в своем письме он предлагал присмотреться к парню, но и только! За все время, пока молодой человек ходит в мечеть, у него не было к нему никаких замечаний!
Что же касается Азата, то он, в свою очередь, старался прижиться в мечети и заслужить доверие настоятеля. Он прекрасно понимал, что за ним поглядывают, и поэтому не позволял себе никаких вольностей, вплоть до дневного отдыха, всецело посвящая себя духовной учебе. А если и отдыхал, то непременно с Кораном или Сунной в руках.
8
Город-порт на севере Сирии.