Страница 18 из 59
Далее последовала недолгая пауза, где Олеся, уставившись в точку, будто вспоминала что-то для себя, попеременно закусывая внутреннюю часть нижней губы.
— Мне нравилась такая жизнь, — вновь заговорила она. — Без забот и правил. Пока на одной из таких тусовок не появился парень, — тяжело выдохнула. — Его нельзя было не заметить, даже если захочешь. Вот я и заметила, — глотнула. — Да только отшил он меня сразу. Да еще посмотрел так, — пальцы слегка сжали стекло. — Словно я грязь на его ботинке.
— Да ладно тебе, подумаешь, парень отшил, — сделала свою попытку приободрить. — В жизни есть вещи и пострашнее.
— Есть, — согласилась Олеся, кивая головой. — И это чуть было не случилось со мной.
— Всмысле?
— После того, как меня, можно сказать, послали, во мне взыграл гнев и обида. И они были настолько сильны, что мне захотелось зализать свое уязвленное самолюбие. Проще говоря, я полезла к его другу, чтобы показать этому парню, что на меня есть кому посмотреть.
— И что в итоге? — тихо спросила я, когда наступила длительная пауза. Во взгляде карих глаз затаилось напряжение.
— Меня чуть не изнасиловали, — проговорила она медленно, все так же пялясь в свой стакан. — Не знаю, была ли это насмешка судьбы, или что-то еще, но спас меня именно тот парень, — пригубив свой стакан, Олеся посмотрела на меня. — Он, — продолжила. — Избил того типа, сильно, а меня… — тут она криво усмехнулась, словно над собой. — Меня он просто назвал потаскухой, не гнушающейся заалеть любому в штаны, — еще один смешок с ее стороны. — Он говорил не много, всего лишь пару фраз, но они въелись в меня. Проедали как кислота. Веришь ли, после этого я перестала общаться со всеми своими, якобы, друзьями.
— Якобы? — переспросила.
— Я же говорю, все тогда казалось иначе, — грустно улыбнулась моя собеседница. — А сейчас… Сейчас не знаю.
Говорить ничего не хотелось, да и наступившая пауза не тяготила. Обдумывала все сказанное Олесей, поражаясь той глубине ее откровения, которое открыла мне, чувствуя себя при этом человеком, которому доверили самую страшную тайну.
— Сегодня я видела его, — оторвавшись от созерцания своего телефона на краю стола, глянула на Олесю. — Представляешь? — то ли отблеск ламп, то ли непонятная мне игра света, но ее глаза будто загорелись. — Сегодня он приходил сюда.
— Да? — отозвалась с интересом. — И что же дальше?
— А дальше, — протяжно вздохнула. — Он не узнал меня, или постарался сделать вид, — ее плечи приподнялись. — Он, кстати, сидел за одним из твоих столов?
— Моих? — в памяти стала перебирать сегодняшних клиентов.
— Да, ты тогда куда-то запропастилась, и дообслуживать их пришлось мне.
— Их? — все так же не понимала, о ком идет речь, теряясь в догадках.
— Да, ты сегодня принимала девушку, брюнетку за десятым столом. Так вот, когда ты ушла, к ней подсел он.
Олеся улыбнулась мне какой-то странной довольной улыбкой, а у меня в голове тут же вспыхнул образ высокого парня с колючими черными глазами. Неужели это он?
— Знаешь, — здесь невозможно было шептать, но этой девушке удавалось произносить свою речь шепотом. — Кажется, я втюрилась.
Не выдержав, я хихикнула.
— Все настолько серьезно?
— Скорее безнадежно, — в противовес словам, моя коллега расстроенной не выглядела. — К тому же он был со своей девушкой.
— Девушкой? Может, ты ошиблась?
«Поскольку она девушка Демьяна», — с горечью отозвалось в груди.
— Сомневаюсь, — задумчиво пробормотала Олеська, приканчивая свой стакан.
— Почему? — любопытство в этом случае пресекало все остальные интересы.
— Потому что, моя дорогая, — картинно взмахнула рукой. — То, как смотрела на него эта девица, давало ясно понять, что он ей не просто друг.
— Ну, это ничего не значит, — сказала я, а у самой в душе зашевелилась надежда. Пусть это было неправильно по отношению к Олесе, но мне до жути хотелось, чтобы ее догадки стали правдой.
— Они держались за руки как самая настоящая пара, а после ушли вместе чуть ли не в обнимку, — заявила она мне, откидываясь на спинке стула. А я не могу. Моя осанка напряжена от услышанного. И я не знаю, что делать с этой информацией.
Порою, женский разум очень самообманчив, выдавая желаемое за действительное, но сейчас, я не испытывала укоры совести за то, что желаю обратного.
Глава 13
С того самого вечера прошло уже три дня. И, вроде бы, после того неожиданного откровения Олеси мы, как мне казалось, должны стать немного ближе, но все пошло как-то наоборот. Словно осознав, что сделала ошибку, выговорившись, Олеся будто замкнулась в себе, вновь став той молчаливой девушкой, с которой познакомилась в самом начале. Она охотно разговаривала на тему работы, но личной жизни теперь и не касалась. И можно было бы сказать, что все вернулось на круги своя, если бы не один момент.
— Лина, к тебе гости, — раздался недовольный голос Марины.
Черт.
Даже не идя в зал, догадывалась, кто именно звал меня.
Милана.
Имя той самой брюнетки я узнала на следующий день, когда она, как ни в чем не бывало, пришла снова, позвав меня. И так последующие дни. Ежедневно она приходила, не теряя надежды, уговорить меня пойти в ее чертов клуб. Я завидовала ее терпению, потому что мое уже начинало сдавать при виде ее широкой улыбки и безграничного дружелюбия в глазах. Девчонка раздражала неимоверно. И дело было не в ее навязчивости. Во мне росло чувство собственного непонимания, потому что, как бы я не хотела, я не испытывала ненависти или какой-либо антипатии по отношению к Милане. Скорее наоборот. Не знаю, каким образом, но брюнетка располагала к себе, не прилагая к этому собственно никаких усилий. Я не могла не заметить того, что в отличие от многих богатеньких клиенток, любящих выставить свой статус напоказ, Милана не страдала звездной болезнью, а была вполне приземленной девушкой. Отнюдь не глупой, но очень болтливой. Она всегда старалась завести какой-то диалог между нами, стоило мне подойти к ее столу. Как-то, разговорившись о своем клубе, открыто призналась, что танцует в ночных клубах и ей нравится эта работа, а по поводу предрассудков, что почти все танцовщицы еще и спят за деньги, отрицать не стала.
— Понимаешь ли, — пожимала она плечами. — У каждого в жизни свои приоритеты.
С этим спорить не стала, мысленно соглашаясь, и, в который раз, из-под ресниц окидывала ее взглядом, а в голове все еще вертелись слова Олеси, сказанные недавно.
И каждый раз, когда я вспоминала их, я думала о Демьяне. Все эти дни он не объявлялся. Но я все равно продолжала напрягаться при каждом новом посетителе, после чего ругала себя, обзывая круглой идиоткой.
Будние дни медленно тянулись к концу, и я чувствовала, что тотальная скука полностью поглотит меня, пока не раздался телефонный звонок.
— Миша-а!
Отставив подальше от уха телефон, чтобы не оглохнуть от громкого ора подруги, я широко улыбнулась. Находясь на работе, не сразу почувствовала вибрацию мобильного в фартуке, а выйдя на черный ход, взяла трубку сразу же, не глядя на имя вызывающего абонента. Но стоило только ответить на звонок, как громогласный вопль Женьки ударил по моим перепонкам.
— Горластая, — усмехнулась я, когда в трубке затихло.
— Это я от перепадка эмоций, — возбужденно проговорила она.
— Припадка? Я всегда знала, что ты чокнутая, — сидя на старенькой лавочке, вытянула ноги вперед, разминая их. Настроение определенно начало подниматься.
— Чокнутая? Ха, подруга, я тебя тоже люблю, — рассмеялась Силантьева. — И я соскучилась. Не представляешь, как мне до чертиков надоели бабкины грядки.
— Ты же знаешь, что из всего можно извлечь свои плюсы.
— Ну, да, а как же без этого, — хмыкнула Женька. — Теперь я обладательница платинового загара на половину ляжек, а плечи и того, хуже. Ну, тебе, думаю, тоже не слаще. Как ты там, официанточка? Нашла себе кого-нибудь впечатлительного?
Черт, в голове сразу же возникли серые глаза.