Страница 59 из 59
Вот только что можно было назвать нормальным? Если вдуматься, такова была вся его жизнь. Гонки, драки, беспорядочные связи, где крутились такие же ублюдки как Игнат. И он позволял им входить в своё общество, хотя и не расцениваясь с ними особо. Но он решил встать на правильный путь, помогать отцу, быть примерным сыном, что иногда и давалось с тяжёлым трудом. Но её не стало, и он сорвался, возвращаясь в ту колею, где был в самом начале. Он избил до полусмерти Антона и собирался сделать то же самое с Игнатом, но тот, будто маленькая трусливая крыса, учуявшая опасность, затаился на дне, не показываясь ему.
Однако ничто не сравниться с тем, что он испытал, увидев Мишу вновь. Поначалу она казалась ему видением, со временем приобретая реальные черты, за которые хватался, следуя за ней как слепой за единственным лучом света, горящим во тьме. В его тьме. Она давала ему тепло, и от этого тепла он чувствовал себя живым. Медленно проникала под кожу, вызывая не только плотское желание владеть ею. Он хотел всю, до чёртовой души. Он становился слишком жадным до неё.
Она его.
Не подозревая о том, какая буря творилась у него на душе, Михайлина посмотрела на свой телефон, поморщившись. Встав, она направилась к раковине, включая воду.
— Выходи за меня.
Демьян научился улавливать каждое мельчайшее изменение в её эмоциях, каждый жест, слова, действия. Заметил, как замерла, не донеся кружку до раковины. Как судорожно вздохнула, продолжив занятие. Слишком медленно, чертовски медленно для обычной кружки. Закончив, выключила воду, поворачиваясь к нему. Лёгкий румянец касался её щек.
— Выходи за меня, — повторил, получая удовольствие от того, как расширились её зрачки, делая её похожей на загнанного в угол зайца. Дыхание замедлилось. Да она едва дышала, лишь приоткрыв полные губы. Пальцы его закололо от желания прикоснуться к ним
Она его.
Он сделает её своей полностью. Потому что нуждается в этой девчонке.
— Ты… — это был первый её вздох. Взгляд дёрнулся к столу. — Пьян?
— Ты же сама делала мне кофе, — улыбнулся парень, вставая с места и двигаясь в её сторону.
— Значит ты ударился головой пока был в душе, — нахмурено глянула на его лоб.
— Нет. Я не получал никаких увечий с тех пор, как проснулся и до нынешнего момента, — пальцы наконец-то коснулись её губ, проходя по их мягкой нежности и оттягивая вниз.
— Ты не можешь говорить этого всерьёз, — пролепетала, когда подушечка его большого пальца проходилась по линии подбородка.
— Я могу и говорю это, — опровергает Демьян, твёрдо смотря ей в глаза и не давая ей отводить своего, удерживая за лицо. — Я абсолютно серьёзен. Как никогда. Выходи за меня.
— Н-но ещё рано, мы с тобой знакомы не так…
— Миша, — прервал её, слегка сжимая нежную кожу. Разряд тока пробежался по телу, порождая напряжение в воздухе. Это отвлекало его от того, что хотел сказать. Мысли отвлечённо сосредотачивались на её вздымающейся груди, облачённую в тонкий топ. Руки влекло сорвать его, как и другую одежду, что была на ней. Оставить всю голую и брать её. Брать до тех пор, пока хриплые стоны не будут срываться с его именем. Доводить до исступления.
Закусил внутреннюю сторону щеки, унимая возбуждение. Она слишком рядом. Этого всегда было достаточно для динамики его буйных гормонов.
— Я хочу спать с тобой, Миша. И просыпаться. Каждый день. Если ты думаешь, что я шучу и сейчас слишком рано для серьёзных решений, я готов повторить это завтра. Через неделю. Но не заставляй делать меня это часто, потому что я грёбанный варвар и могу затащить тебя в загс с силой, если понадобиться. Я могу без твоего согласия поставить чёртову подпись в паспорте, но это лишь то, к чему я могу прибегнуть без тебя, но я стою здесь и повторяю, потому что мне важно твоё согласие. Потому что мне нужна ты… — внезапно смолк, словно не хватало кислорода. — Потому что я…
Она смотрела на него своими большими глазами, что в переливе солнечного света отдавали изумрудным оттенком. Тёмные ресницы выгодно оттесняли этот цвет, который становился всё ярче, а отблески лучей размножались во влаге её радужек.
— …Я люблю тебя.
Слова вырвались на волю одновременно с одинокой слезой, стекавшей по её щеке.
— Выходи за меня, — нежно вытер её, наклоняясь ближе.
— Ты… — со смешком, отдающим всхлипом, проговорила. — Самый неромантичный. Кто же делает предложения так? — нервный смешок. — Типичный… Ты. — Ещё один смешок и она буквально падает ему в объятия, утыкаясь носом в место между шеей и плечом.
— Я люблю тебя, — проговаривает, щекоча дыханием кожу. Маленькие ладошки скользят по его спине, пока не сцепляются замочком, овивая Демьяна кольцом рук. — Ты типично невыносимый тип с замашками первобытного, но я люблю тебя. И сегодня, завтра и через неделю я буду говорить тебе «нет», потому что мне нравится дразнить тебя и злить, — глубоко вдохнула. — А ещё потому, что, возможно, мне захочется слушать это чаще. Ведь я…
— Выходи за меня.
— Я согласна.