Ночь империи

4.

Ранее ушедший разыскать Гринда для допроса, глава ведомства Элан вернулся красный, как рак, но объяснить причин своего внешнего вида не успел. В двери постучались, и на пороге оказалась девица со словами о том, что она будет новым главой дипломатического ведомства. Она имела наглость не просто зайти в зал, но и заявить, что отныне должность почившего Онерли занимает она, и как раз в момент этого разговора в помещение незаметно проскользнул Самаэль. Это было одним из его удивительных свойств – он мог быть незаметным несмотря на всю яркость своей внешности.

– Где тебя черти носили?– едва слышно прошипел ему Айорг, хватая за рукав, пока тави не пришла в голову мысль сесть от него подальше.

– То там, то здесь,– тихонько хохотнул Самаэль.– Тебя это волновать не должно.

Пока главы ведомств пытались побороть собственное возмущение подобной наглости, девица продолжала убеждать их в том, что она – следующая за Онерли, и в процессе попыток доказать свою правоту упомянула, что должность ей пророчил Великий генерал Гелен. Когда Айорг хотел было переспросить, присевший рядом, как ни в чём не бывало, Самаэль отвлёк внимание девушки на себя.

Главы ведомств прониклись к девице ещё большим недоверием, чем когда она просто вошла, стоило ей начать приплетать к произошедшему генерала Гелена. Волей-неволей размышляя об этом, валакх вспомнил, что у него был Ноктис, равно как и первый тави готовый сделать всё ради того, чтобы Владыкой назначили того, кто им был необходим. Народ, к которому принадлежал питомец, всем был известен умением перекинуться в любого, если видел хоть раз – а генерала Гелена Ноктис наблюдал во дворце достаточно.

Айорг не хотел задумываться о том, сработал ли идиотизм глав ведомств, но для последних всего оказалось достаточно. Они поддались на удивлённое, словно невзначай подброшенное, замечание Самаэля о том, что девица наверняка все и организовала с несчастным Онерли и его супругой.

То, что все это исключительно воля случая и идиотизм, Айорг думал, пока девушку не увели так удачно бывшие на страже дверей люди Самаэля. Проводив вырывавшуюся без особого успеха бедняжку взглядом, глава военного ведомства Элан тяжело вздохнул и, повернувшись на регента с первым тави, с горечью пояснил – девушка была любовницей погибшего.

Звание «случайности» для произошедшего пошатнулось в тот же миг, и, мельком глянув на Самаэля, державшегося вполне обыденно, Айорг вновь столкнулся с тем неприятным колющим чувством, которое уже испытывал.

До поры до времени он считал тави Гринда все тем же малолетним шалопаем, вырвавшимся из-под родительского гнёта и предоставленным самому себе, но ни на что серьёзное не способным. Привыкший к мальчишке, который считал военное дело чуждым себе, женитьбу – добровольным рабством, а политику – сплошным фарисейством, регент совершенно упустил из внимания момент, когда этот самый мальчишка повзрослел и превратился в первоклассного лицемера и человека со способностью попасть в топь, затащить с собой толпу людей, а потом выйти по их головам на сушу.

У сидевшего рядом с ним мужчины была со вчерашнего дня цель – сделать так, чтобы совет без колебаний объявил Айорга новым правителем – и если из-за этого должны были пострадать ни в чём не повинные подставные убийцы, любовница Онерли и кто-то ещё, это того стоило.

Кажется, Мортем Жестокий любил общество именно Самаэля не просто так.

История сложилась просто отличная: исходя из доказательств в виде писем, уже долгое время за главу ведомства Онерли выполняла работу его любовница. Он обещал ей статус и возможность попасть в аппарат правления, но все оттягивал решение этого вопроса. Девушка терпела, пока не узнала, что в случае отсутствия наследников мужского пола наследницей будет объявлена Офра, а Онерли получит в свои руки немало власти. Обиженная, женщина подкупила тави Гелена, который был известен своей слабостью к Сонрэ и юным прелестницам, а там дело осталось за малым.

– Уж от кого-кого, а от Онерли я такого не ожидал,– пробормотал Масра, перечитывая письма, как будто там от нового захода могло что-то измениться.– Отдавать право вести дела женщине…

– Ой, правда?– Айорг вернулся мыслями в нынешний момент.

Главы ведомств уставились на него, не сразу поняв причины наигранно изумлённого тона. Как только до коллективного разума дошла суть, мужчины, как один, быстро скисли.

– Ну, что Вы, сударь регент,– спокойно улыбнулся Самаэль, крутя в руках пенсне, в любви к которым никогда прежде не был замечен.– Одно дело – принцесса и дочь самого Мортема Жестокого, и другое – какая-то там девка с улицы. К тому же, итт.

– С чего Вы взяли, что она – итт?– недоверчиво прищурился Элан.

– У меня хороший нюх на этих уродцев,– первый тави на него даже не взглянул.

Глава военного ведомства пару мгновений сверлил его взглядом, словно надеялся добиться хоть какой-то реакции, но из этой затеи ничего дельного не вышло. Свою партию Самаэль так или иначе уже сыграл, и теперь, когда от объявления Владыки их отделяли считанные минуты, ни на что влиять не мог. Не изменяя своему характеру, в подобных условиях он предпочитал сесть, закинув ногу на ногу, и просто смотреть за тем, как все будет разворачиваться в дальнейшем.

– Ладно,– взмахнул руками Джевиш,– ладно, мы все поняли, что было ошибкой предлагать на роль правителя сударыню Офру. Но нам всё-таки нужно что-то решить, и я считаю, что лучшего времени для окончательного голосования нет.

– Позволю себе наглость поправить,– Айорг скрестил руки на груди, откидываясь на спинку кресла.– Его не будет. Или вы, наконец, поймёте, что у вас на руках только один вариант, или мы останемся без Владыки.

– Следующим после Фикяра правителем империи, согласно последней воле Мортема, становится сударь регент,– Самаэль, все ещё глядя на щепку своих пальцах, поднял одну руку в воздух.– Кто «за»?

Помедлив, главы ведомств один за одним, кто вздыхая, кто – молча, последовали его примеру.

Единогласно.

5.

Народ рукоплескал, но Айорг не прислушивался и в целом не уделял никакого внимания происходящему. В конечном итоге все прошло так, как они запланировали – совет объявил его преемником Фикяра и Мортема, так же объявили о грядущей свадьбе принцессы Офры и заметили, что на все так или иначе дали своё благословение Первородные. Собравшиеся на площади радовались, и валакх улыбнулся им, но сделал это машинально, привыкший за последние годы.

Хотя народ радовался, все прекрасно понимали, что это заявление лишь формальность, в то время как простые горожане давно уже упоминали его в разговорах не как регента, а именно как Владыку. Чем лишний раз радоваться очевидному, Айорг предпочитал подумать о насущных проблемах, одна из которых наблюдала за «встречей с людьми» из помещения, привалившись плечом к колонне арки.

Осмысляя произошедшее, пока стоял между главами ведомств, радостно объявившими его новым правителем, Айорг внутренне содрогнулся – если бы Самаэлю Гринду было известно, что у него есть все основания претендовать на трон, они все были бы мертвы. Впрочем, их спасало то, что при всей свой хитромудрости и изворотливости тави действительно не слишком любил политику. Поэтому он и не противился Айоргу в качестве правителя: знал, что валакх не будет постоянно тянуть его в государственные диспуты и мелкие задания.

– Ты не очень-то рад,– заметил Самаэль, когда официоз закончился, и все двинулись каждый в свою сторону.– Или, пока Венец не нацепишь, не поверишь?

– Да ведь толком ничего не поменяется,– Айорг повёл плечом, идя вровень с мужчиной.– Я все думаю…

Тави Гринд промолчал, на ходу с улыбкой махнув рукой заметившему их Эммериху.

– Ты страшный человек, Гринд.

– Не страшнее тебя, клыкастый. Пойдём к нему?– тави указал на своего товарища.– У меня к вам обоим есть разговор.

Эммерих приветствовал их преувеличенно тепло, хотя Айорг допускал, что это он мог сам все преувеличивать в силу обстоятельств. Стало любопытно, насколько глубоко был в прошедшую затею втянут этот Великий генерал, но спрашивать напрямую не хотелось.