Страница 6 из 48
Двух или трех-то чрепокожих нодохом бы не испугался. Наехал бы, раздавил, сожрал. Ну или просто мимо бы прокатился, поздоровался вежливо.
Но сразу десяток его просто распотрошит.
В другое время Бубоч тоже обошел бы их стороной. Что тут чрепокожие делают, в джунглях, рядом с возделанными землями? Тут поблизости военных городков нет, ни один легион не стоит. Чрепокожие почти все служат в легионах.
Но сейчас было поздно. Чрепокожие тоже его заметили.
А еще хуже, что и Бубоч кое-что заметил. Не только чрепокожие тут были, но и гохеррим.
Мертвый гохеррим.
И кровь на руках чрепокожих. Костяные клинки на предплечьях выдвинуты — и сплошь покрыты кровью.
Кроме мертвого гохеррима тут были и мертвые чрепокожие — четверо или пятеро. Гохеррима завалить непросто, всякий знает. Чрепокожие, верно уж, из засады напали, или со спины, или на спящего, или еще как. Иначе гохеррим их всех положить мог.
Но и так многих положил. Но не всех. Чрепокожие, это всяк знает, из мещан самые сильные… ну кроме нодохомов, разве что. У них и демоническая сила есть, хотя и только для боя. Быстрые они и очень крепкие, в гибких костяных панцирях.
Бубоч попятился. Он не знал, почему чрепокожие убили гохеррима и не хотел знать. Не интересовался. Зато знал, что если про это узнают другие гохерримы — всем чрепокожим в Банке Душ быть.
Когда солдатня убивает офицера, простить такое не можно. А к чрепокожим гохерримы еще и особо лютые. Тех из нактархимов сделали, а нактархимы когда-то насмерть с гохерримами воевали. Чрепокожие про то знают и втайне считают себя тоже немножко нактархимами.
Дурные они. Они же мещане, куда им тягаться с аристократией. Бубоч, вон, храк, а храков создали из сурдитов. Благороднейших, ученых созданий, что своими руками построили весь Паргорон и научили всех остальных правильным обычаям и ремеслам.
А теперь потомки славных предков ковыряются в земле, как Бубоч.
И сейчас его убьют чрепокожие. Чтоб никому не рассказал.
Все эти мысли бежали у него в голове, пока он и сам бежал. Развернулся и побежал сразу же, как только чрепокожие его увидели. Он бы спрятался, но они ведь его уже увидели. Тут не спрячешься.
И убежать от чрепокожего не выйдет, хоть все астралки потрать. Они побыстрей нодохомов. Они всех на свете побыстрей.
Но Бубочу немножко повезло. Между ним и чрепокожими был овраг. Крутой, глубокий. Не просто овраг, а одна из выходящих наружу трещиной Червоточин. Дна там нет, если спускаться — то придешь на внутреннюю сторону.
Или никуда не придешь. В логово поргула придешь. А оттуда уже никуда.
И перепрыгнуть не сумеет даже чрепокожий. Летать они тоже не умеют.
Так что у Бубоча оказалась фора. Чрепокожим пришлось бежать в обход, вокруг оврага.
— Стой, грязная пятка! — крикнул ему один из них вслед. — Давай договоримся!
Бубоч бы столько не прожил, если бы на такие предложения отзывался. Жизнь в Паргороне не сахар даже для демона. Опасно очень в Паргороне жить. Не будь тут так опасно, не убивай демоны сами друг друга почем зря — давно бы задохнулись от тесноты, бессмертные.
А так ничего, хватает пока что всем. Вот убьют если Бубоча, то старший сын хутор возьмет, тогда ему всего хватать будет. Обрадуется поди, ублюдыш.
Надо будет его поколотить, что ли. Чтоб не радовался отцовской смерти.
Даже с форой — убежать от чрепокожих Бубоч не надеялся. Они этот овраг быстро обогнут, быстро нагонят. Но, к счастью, тут недалеко уже возделанные земли начинаются, хутора. Так что Бубоч некоторое время-то бежал, а потом смекалку проявил. Быстро-быстро свернул, попетлял немного, а из торбы колпак достал с широкими полями, на самый нос надвинул. А рубаху, наоборот, скинул, в торбу убрал. И нечистотами ноги помазал, чтобы запах изменить.
Хотя с нечистотами на самом деле случайно получилось. Все-таки Бубоч неожиданно встретил сначала нодохома, а потом десять чрепокожих. Понимать надо.
А потом чрепокожие его догнали, но когда догнали — то Бубоч просто стоял на краю поля, да тяпал тяпкой. Другой храк бы сразу понял, что он тяпает просто сухую землю и выглядит как дурак, блаженненький… но чрепокожие не поняли.
— Эй, храк, ты тут храка не видал? — спросил один.
— Конечно, видал, почтенный, — кивнул Бубоч, продолжая тяпать. — Я сам храк.
— А других храков видал?
— Конечно, видал. Чать не отшельник.
— А чего от тебя дерьмищем несет?
— Так я ж храк.
Ответ чрепокожих удовлетворил и не удовлетворил. Посмеявшись над убогим недодемоном, они решили продолжить поиски. А Бубоч еще немного потяпал сухую землю и пошел себе восвояси.
Не различают чрепокожие храков. Думают, что они все на одну рожу. Сами-то все одинаковые, дуболомы, вот и других тоже не различают.
Но поиски они продолжат, и если на хозяина этих полей нарвутся, то и узнать могут, что никаких обмаравшихся храков у него в батраках не водится. А то и сами допрут, что к чему, да и вернутся.
К счастью, тут уж недалеко была кэ-станция. А еще ближе — барская усадьба. Бубоч столько петлял, что теперь она стала ближе, чем кэ-станция. Туда он и двинул — защиты у барина попросить.
Правда, порты он все-таки в ручье постирал. Благородный Эртугео грязнуль не любит, да и самому как-то неудобно. Барин еще подумает, что храк перед к нему визитом так перетрусил. Значит, есть чего храку бояться, нечисто на душе.
У кого душа чиста, у того и порты чисты. Бубоч так рассуждал.
Барин Бубоча был простым гхьетшедарием, из нетитулованных. Был у него под рукой большой кусок леса и много возделанных земель — между обителью Мазекресс и латифундией Фурундарока, но к латифундии поближе. Жили тут в основном храки, хуторяне, и барином для них Эртугео был добрым. Знай себе плати подать, да и бед знать не будешь.