Страница 5 из 18
– Как скажешь, – и с этими словами молодой человек вышел из складского помещения. Маша провела его взглядом и пожалела о своем резком тоне: но в тот же момент переубедила себя тем, что будь у него хоть капля ума, то он бы и сам все понял – обстановка здесь не располагала для любезностей. Отвернулась и продолжила свое занятие.
Георгий не собирался никуда уходить, но он скрылся с глаз долой женщины, которую, как он понимал, стал раздражать – как говорится, попался под горячую руку, а такие перипетии сейчас ему были ни к чему. И закурив папироску, вместе с парнями, которые отлынивали от работы (но на которых нельзя было настучать), он все же не мог сопротивляться тому воодушевлению, которое охватывало его, как только у него появилась надежда на знакомство с Марией. Конечно, он знал ее имя – все знали, как зовут Машу, но вот как зовут его, она бы никогда не узнала, не скажи он ей, и даже никогда бы не поинтересовалась. Через минут десять он очнулся от своих романтических дум и рванул в табачный киоск, купить приличных сигарет – с дамой как-никак общаться собрался. Выбор свой остановил на «Космосе» за 70 копеек: все же посолиднее в сравнении с 25-копеечным «Беломором»! Он был уверен, что дама не курит, но и выглядеть оборванцем без стремлений не хотелось ни при каком раскладе.
И вот, на бегу, по пути назад, заглянув в склад, Гоша не смог сразу узнать увиденную девушку, других людей на этой смене не должно было быть, но это была не Мария. Подбегая ближе и влетая в склад, словно грабитель, – к своему удивлению, он обнаружил, что это и была Маша, только в гражданской одежде. У него не было слов: с одной стороны, теперь она выглядела не так уж и недосягаемо в одеянии других смертных – на ней были джинсы, закрытые мокасины и заправленная футболка со скромным декольте, но в то же время она выглядела прекрасно и была той девушкой, рядом с которой он бы всегда хотел ходить, сидеть, открывать ей двери…. Парень был влюблен, Мария поразила его чувством, о котором раньше он и не подозревал.
– Гоша, это ты, ты здесь? Я решила, что ты ушел, – то ли радостно, то ли испуганно произнесла девушка.
– Я же сказал, что останусь, с чего ты взяла? Извини, просто нужно было сбегать по делам. Так что, ты готова?
Маша оставила отчетность в сейфе, взяла ключ и направилась к выходу:
– Все, рабочий день окончен. Идем.
Закрывая склад, Гоша смотрел по сторонам и охранял Машу как мог. В тот раз ничего не приключилось – настолько профессионально он исполнял свои обязанности.
– Ну, что теперь? – спросила Георгия девушка. Она повернулась к нему лицом. Молодые люди оказались достаточно близко друг другу, и тут Гоша растерялся:
– Теперь? Ну, теперь ты в безопасности…
– Это точно, – ответила девушка, – спасибо, что остался со мной, сегодня был мой первый самостоятельный день…
– Брось, я просто волновался…
– Почему? – поинтересовалась девушка.
– Ты, ты была одна. Это… Это необычно… – сморозил парень. Он никогда раньше не вел таких бесед и поэтому растерялся: но ему нравилось то, что происходило. Он не хотел заканчивать на этом разговор, но его смелость куда-то улетучилась, позволяя ему выдавать только общие, обрывочные фразы.
– Очень наблюдательно… А где ты живёшь?
– О, об этом не волнуйся – в Павлограде я живу везде, – он сделал паузу, потому что понял, что сморозил глупость, – я имел в виду, что недалеко, и знаю этот город.
Девушка весело засмеялась: ее забавляло то, что этот парень стал таким милым и смешным, ведь только час назад она думала, что он борзый задавака, как и остальные. Гоша улыбнулся в ответ: он был рад ее простоте, сейчас она была немного другой, немного более открытой и веселой, от этого становилась еще красивее.
– Эм… Если ты не против… Уже поздно, давай я тебя провожу домой?
– Давай! – девушка снова легко рассмеялась. – Думала, что ты уже этого никогда не предложишь, – ее смех был негромким, но очень красивым, то ли от того, что он и правда таким был, то ли от того, что Гоша был влюблен – даже если бы она начала чихать и пользоваться рукавами и кистями рук вместо носового платка, ему бы это действие показалось совершенным.
Они двинулись в путь, склад оставался позади, ребята говорили о прошедшем дне, о том, что видели друг друга и раньше, и когда Гоша закурил свои «приличные» сигареты, Маша попросила у него одну. Вслух парень удивления не высказал своего, но лицо сделало все за него.
– А ты думал? – Маша игриво заулыбалась и легко закурила сигарету, теперь Гоша хоть и был сбит с толку, но решил, что эта девушка – для него.
Именно такой дерзости в его жизни и не хватало, в его понимании это же было и смелостью, и храбрым преодолением сложившихся устоев. С того момента Георгий провожал Марию домой каждый раз, независимо от того была она на смене одна или с тетей Таней, и градус пошлых подшучиваний от других грузчиков над молодой девушкой понизился – они поняли, что она занята. Гоша вовсе не был тряпкой, но и забиякой не слыл тоже: парни уважали его. Через неделю среди рабочих ни у кого уже не осталось сомнений, что у них сложилась романтическая пара: ребята вели себя очень пристойно, но даже слепой видит свет. Маша уже совершенно спокойно давала парню обнимать ее за талию, и они уж льнули друг к другу без стеснения в темном приподъездном переулке каждый раз, когда приходило время прощаться.
Молодые влюбленные не знали, что вскоре им предстоит прощаться еще более страстно, так как грядет призыв, а Гоша практически достиг восемнадцатилетия, и октябрь беспощадно скомандует «Разойдись!».
6
Людмила знала, что этот день наступит, она особо не беспокоилась, парень у нее рос приличный: учился, работал, очень стал походить на мужчину, еще чуть-чуть и он станет 180-сантиметровым 18-летним солдатом. А вот Маша была разбита: уже четыре месяца она не мыслила жизни без своего грузчика, именно она ежедневно наблюдала обожающие глаза, именно она видела, как Гоша делал что-то впервые. Казалось, что вместе они – непобедимы.
Маша вселяла в парня уверенность, говорила, что ему нужно учится и что он способен добиться чего угодно. Они вместе забирались в поезда и уезжали туда, куда он их увезет, но уже к вечеру возвращались домой. Гоша не мог поверить, насколько удивителен мир, в котором можно все – любить разную музыку, осуждать старших, проявлять инициативу. Маша стала его наградой. Они не думали о чем-либо более серьезном, не говорили о своих отношениях с родителями, а просто наслаждались друг другом, вместе гуляли, вместе курили, Маша знакомила Гошу со своими друзьями, и они весело потягивали пиво или вино под звуки чьего-то хриплого голоса, кто знал репертуар Высоцкого, и его вечно сменяющего друга, исполняющего «Машину времени», а иногда даже бывали на квартирниках.
В это время только-только, то тут то там начали проводить концерты, что стало отличной альтернативой тем самым квартирникам. Вот только до Павлограда это новшество еще не дошло. Гоша, парень из очень средненькой семьи, не был отъявленным меломаном, поэтому Маша очень помогала ему в социализации, ведь она была современной и яркой. Он был очень рад узнать ее с этой стороны, так как до того первого вечера, когда он проводил ее домой, парень был совершенно убежден в том, что эта девушка – ледяная статуя, которая живет в хрустальном доме, где царят порядок и благочестие. И только ее кудрявые локоны вносили в образ некую свободу – они развевались сами по себе, отдельно от выглаженной униформы и умных, очаровательных глаз.
Глаз, от которых осенью 23 октября 1980 года ему пришлось отказаться на целых два года. В это не верилось, но вместе с тем Гоша знал, что армия – это капитал для будущего, это статус и это то, что он должен сделать для своей родины. Будучи комсомольцем, он твердо верил в это, особенно когда приходил на собрания: там его вера становилась несокрушимой. Но по окончании он сталкивался с самим собой, а потом с Машей, а потом и с теми санитарами, которые не доглядели за его отцом – не наяву, конечно, в мыслях, – и вера блекла… То отпускала, то возобновлялась, то отпускала… – так и жил.