Страница 20 из 34
- Ладно.
- Тебе бы этого хотелось?
- У меня есть выбор?
Виктор хмурится. -конечно.
- Ты уверен? Я думал, что я твой пленник, - огрызаюсь я.
- Ты моя… гостья.
- Твоя гостья, - сухо говорю я. -Действительно. Как твои " почетные гости” прошлой ночью?
Уголки его рта приподнимаются. Моя истончается.
- Хм. Итак, повеселись с ними? Как их звали? Или ты вообще знаешь? Это даже интересно, если они не заперты в твоем доме?
Виктор улыбается, когда я заканчиваю свою маленькую тираду. -Ты закончила?
- Конечно, - шиплю я.
- Прошлая ночь была не такой, как ты, очевидно, думаешь, - рычит он. -Не то чтобы я должен тебе что-то объяснять.
- Ты прав, ты этого не делаешь, - огрызаюсь я в ответ.
Он хмурится. -Ну, я бы хотел тебе кое-что показать.
- Ты здесь босс. Или мне следует сказать "тюремщик".
Он закатывает глаза. -Ты не моя пленница, Фиона.
- Нет? Охранник за запертой дверью моей спальни предполагает обратное, - парирую я.
- Это для твоей защиты.
Я заливаюсь смехом. -Моя защита? Серьезно?
Виктор ничего не говорит.
- Что ж, вы можете оставить свои рассуждения при себе. Нина все равно уже подтвердила это.
Он с любопытством улыбается. -И что она вам подтвердила?
- Что я здесь пленница. Не твой "гость", я не твой "стажер" и не твой нелицензированный земельный адвокат, Виктор. Я твой пленник. Это то, что вы называете тем, что кого-то удерживают где-то против его воли.
Виктор проводит языком по зубам, глядя на меня с намеком на веселье. Это одновременно и бесит, и кокетливо. Его бровь выгибается. -Нина-это...
-- Стерва?
Он хмурится. -Она наполовину русская, ты же знаешь. Так что это тоже культурная вещь. Она немного черно - белая с вещами.
- О, это она?- Я саркастически улыбаюсь. -А кто она еще такая? Для тебя, я имею в виду.
Он хмурится. -То, на что ты намекаешь, неверно.
- На что я такое намекаю ?-я свирепо смотрю на него. -Я намекаю на то, что мне интересно, получала ли она когда-нибудь один из ваших маленьких массажей у бассейна.
Он начинает хихикать, и мой гнев вспыхивает.
- Или это просто "культурная вещь", которую я не понимаю.
Виктор ухмыляется. -Нет, она этого не получала, - вздыхает он. -Это только то, что Нина, моя работник , это для меня.
Я слабо улыбаюсь. -Ну, я видел, как тебе нравится быть со своими притворными адвокатами. Так что, наверное, я настроен скептически.
- Играешь,-рычит он.
Я сглатываю. -Играю?
Виктор встает. Я дрожу, когда он медленно подходит ближе к кровати.
- Ты думаешь, что я играю с тобой.
Тепло наполняет мое сердце. -А ты разве нет?
Он подходит еще ближе, пока не оказывается прямо рядом с кроватью, нависая надо мной. Его губы изгибаются в голодной усмешке. -Ты хочешь, чтобы я поиграл с тобой, маленькая девочка?- он глухо рычит.
У меня сильно перехватывает дыхание. Я задыхаюсь, и мое тело расцветает от жара под простынями. Виктор протягивает руку и забирает кофе у меня из рук. Он ставит его на стол, прежде чем его рука снова тянется ко мне. На этот раз я дрожу, когда его рука обхватывает мою челюсть.
- Может быть, ты просто умираешь от желания быть... - его губы кривятся.- игрушкой ,-рычит он.
Я учащенно дышу, моё сердце бешено колотится. - Или я не в силах сказать " да " или "нет", учитывая, что я твой пленник, - хриплю я в ответ.
- Ах, но, может быть, это часть тебя, - рычит он. -Может быть, тебе Нравится отсутствие выбора—это то что я могу сделать с тобой…-Виктор наклоняется ближе, у меня перехватывает дыхание, когда его губы останавливаются примерно в дюйме от моих. -Что я могу делать с тобой, все что блять заблагорассудиться .
Я отчаянно желаю приход остроумного ответа—чего-нибудь остроумного, чтобы сбить его с толку. За исключением того, что все, что удается сделать моему мозгу и моему рту, - это хныкать. Я, черт возьми, всхлипываю в нескольких дюймах от его губ. Виктор ухмыляется, его глаза пронзают меня, когда он задерживается своими губами так близко от моих. На секунду мне кажется, что он снова собирается меня поцеловать. В ту же секунду я ловлю себя на том, что хочу, чтобы он это сделал.
Но потом он отстраняется, ухмыляясь. Он ухмыляется мне, а я смотрю в ответ, трепеща от желания. И я такая мокрая.
- Когда вы сможете быть готовы к отъезду?
Я сглатываю, дрожа всем телом. -Ч—что?
- То, что я хочу тебе показать. Когда вы сможете быть готовы к отъезду?
Я пристально смотрю на него. Не играешь со мной? Он бредит или просто ведет себя как придурок?
- Полчаса,- бормочу я.
- Хорошо. Я думаю, ты это оценишь”.
Он поворачивается, чтобы выйти из моей комнаты, но я останавливаю его. -Подожди, ты думаешь, я оценю что?
Виктор оглядывается на меня. -Ясность.
- Куда мы направляемся?
Мы в машине, направляемся куда-то в районы Чикаго. У меня кислое настроение. Отчасти потому, что Виктор сделал то, в чем он так хорош,—превратил меня в кашу, а затем ушел. Но также и потому, что я пытался позвонить своему отцу—дважды—перед тем, как уйти, чтобы спросить его, какого черта он делает с Зои. Но, конечно, никакого ответа. Опять .
Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на профиль Виктора, сидящего рядом со мной в городской машине. Его губы слегка изгибаются в уголках, когда он весело смотрит на меня.
- Ты не любишь сюрпризы?
- От тебя? Нет.
Он с любопытством улыбается. -И почему это так?
– Потому что последним "сюрпризом", который я получил от тебя, было "сюрприз, теперь ты пленник в моем особняке". Вот почему.
Виктор ухмыляется и поворачивается, чтобы посмотреть в окно. -Интересно.
Я не хочу заглатывать наживку. Но, конечно, я это делаю.
- Интересно? - бормочу я. -Что в этом такого интересного?
- Ничего. Я просто предположил, что мы оба были согласны с тем, каким был последний сюрприз, который я тебе преподнес.
Я хмурюсь. -В смысле?
Он поворачивается ко мне, ухмыляясь. -Я полагаю, что там было задействовано кресло для бассейна.
Я густо краснею, быстро отворачиваюсь от него и смотрю в окно. Я вся горю, когда слышу его глубокий, тихий смешок.
– Ты все еще не ответил на мой вопрос, - тихо говорю я.
- Ты действительно хочешь, чтобы я испортил сюрприз?
- Пожалуйста, сделай это.
Виктор пожимает плечами. -Как пожелаете. Мы посещаем землю, которую вы только что помогли мне приобрести. Территорию моего будущего проекта.
- Старая фабрика кроссовок?
Он кивает. -Я подумал, что тебе было бы приятно посмотреть, что ты помог начать.
Мой телефон звонит, и я бросаю на него взгляд. Это сообщение, от моего отца из всех людей. Это первое сообщение, которое я получил от него с тех пор, как Виктор забрал меня.
Привет, милая. Как дела? <3, папа.
Я смотрю на него, и во мне поднимается гнев. Если бы вы не знали его, или меня, или наши отношения, это выглядело бы как обычное сообщение от отца его дочери. Но я вижу, насколько это чушь собачья. Как будто он позирует с ним для фотосессии. Это инсценировка.
Я пишу “пошел ты”, прежде чем удалить его и уставиться на телефон. Мой папа посылает еще одно сообщение.
Я хочу, чтобы ты знала, как мне жаль, Фиона. Я шел на риск, на который не должен был идти, чтобы продвигать свою карьеру. Я думал, что знаю, что делаю и с кем работаю. Но я был неправ, и теперь ты расплачиваешься за это. Мне так жаль, дорогая. Я исправлю это, как только смогу.
Я смотрю на телефон. Я хочу все еще злиться на него. Я хочу ненавидеть его за то, во что он меня втянул. Не говоря уже о его совершенно мерзком поведении по отношению к Зои. Но я колеблюсь. Я знаю, что он опытный политик, который знает все правильные вещи, которые нужно сказать. И я знаю, что он может быть самовлюбленным засранцем. Но он все еще мой отец, и что-то в его словах заставляет меня по-настоящему испытывать угрызения совести.