Этот день

– Вы можете говорить по-английски? – занервничал Блэк. – Когда вы говорите по-польски, мне начинает казаться, что вы надо мной смеетесь.

Накаляющуюся атмосферу разрядил Доменико, присоединившийся к нам за столом.

– Ольга, мне нужна твоя помощь, – сказал он. – Ты могла бы съездить со мной в одно место?

Я удивленно повернулась к нему.

– Я чего-то не знаю?

– К сожалению, ты все знаешь, – ответила расстроенная Ольга. – Конечно, поеду, когда наши голубки отправятся к врачу. Мне все равно нечего делать.

– Брат, – обернулся Доменико к Массимо, – я могу тебя официально поздравить?

Глаза Блэка смягчились, на его лице появилась легкая улыбка.

Молодой итальянец подошел к нему и, кивая головой, сказал несколько фраз по-итальянски, потом они обнялись и похлопали друг друга по спине. Проявления братской любви между ними были для меня новыми и казались невероятно трогательными. Массимо, довольный, сел и сделал глоток кофе.

– У меня кое-что есть для тебя, малышка, – сказал он, положив на стол черную коробочку. – Надеюсь, что этому повезет больше.

Я удивленно посмотрела на него, взяла в руки подарок, открыла и в шоке откинулась на спинку кресла. Оля заглянула мне через плечо и аж причмокнула.

– «Бэнтли», неплохо. А у тебя еще таких коробочек не найдется?

Я смотрела то на него, то на ключ.

– Сначала я хотел, чтобы у тебя не было машины и ты везде ездила с водителем. Но я не могу позволить, чтобы ты паниковала; кроме того, у меня уже больше информации, и я не думаю, что тебе угрожает что-то серьезное.

– Прошу прощения? В каком смысле у тебя уже больше информации?

– Утром я встречался с моим человеком в полиции и посмотрел записи с автострады. Оказалось, в машине, которая в вас врезалась, был только один человек. По записи не удалось его идентифицировать, поэтому нам также дали записи с камер около спа-салона. Правда, там тоже ничего не видно, человек был в шапке и капюшоне. Но хаотичность его действий позволила мне исключить некоторых подозреваемых. Человек, который пытался в вас врезаться, понятия не имел, как это делать, а если бы это делал профессионал, вы бы сейчас тут не сидели. То есть либо это была случайность, либо нападение, совершенно не связанное с семьей.

– Какое счастье, что нам попался такой неудачник, – сказала Оля, поднимая руки к небу. – Меня это не успокаивает. В итоге мне все равно придется уехать, и я оставлю ее тут, с тобой. Я надеюсь, что с ее головы ни один волос не упадет, иначе, когда я до тебя доберусь, тебе не поможет даже твоя банда.

Массимо не скрывал усмешки, а Доменико, заметно смущенный, смотрел в сторону этого питбуля в женском обличье.

– Видишь, Массимо, видимо, этот темперамент – это их национальная черта.

Я поцеловала Ольгу и погладила ее по голове, смеясь.

Стол ломился от лакомств, и мы вчетвером принялись за завтрак. У меня сегодня был на удивление прекрасный аппетит и никакого токсикоза.

– Ну хорошо, господа, – сказала я, откладывая вилку, – теперь расскажите мне что-нибудь о вашем родстве. Вам понравилось изображать шефа и подчиненного?

Они посмотрели друг на друга так, будто решали, кто будет говорить первым.

– Это не совсем игра с нашей стороны, – ответил Доменико. – Массимо – глава семьи, по сути, он мой шеф, хотя в первую очередь он мне брат, потому что семья превыше всего. Но он дон, так что к нему должно быть несколько иное отношение, не такое, как просто к близким. – Он оперся о стол локтями и слегка наклонился. – Кроме того, мы узнали о том, что мы братья, всего несколько лет назад, после смерти отца.

– Когда меня ранили, нужно было переливание крови, – перебил Массимо, – и по результатам анализов у нас была наилучшая совместимость. Позже, когда я поправился, мы стали раскручивать эту историю, и выяснилось, что мы братья. Мама Доменико – родная сестра моей мамы, а отец у нас общий.

– Подожди, не поняла, – прервала Ольга. – То есть твой отец трахал обеих сестер?

Оба одинаково поморщились.

– Ну, можно и так сказать, – процедил Массимо. – Так и было.

За столом повисла тишина.

– Тебя еще что-нибудь интересует, Лаура? – спросил Блэк, не спуская глаз с Ольги.

– Раз уж мы в кругу семьи, – сказала я, – то, может, в качестве развлечения выберем имя для ребенка?

– Генрих! – закричала Ольга. – Прекрасное и властное имя, королевское.

Доменико поморщился, они с Массимо с трудом могли выговорить это имя.

– Нет, это не очень хорошая идея. – Я помотала головой. – Кроме того, я по-прежнему уверена, что это девочка.

Через несколько секунд начался такой ожесточенный спор, что я пожалела, что завела этот разговор. Ольга верещала, спокойный Массимо с каменным лицом подбирал аргументы. Если честно, я нужна была здесь меньше всего. Глядя на них, я поняла, что, пока Оля не будет уверена, что я в безопасности и счастлива, ее война с Массимо не кончится, она будет постоянно его провоцировать и проверять.

Я встала со стула и поцеловала ее в макушку.

– Я люблю тебя, Оля.

Все внезапно замолчали. Я подошла к Массимо, поцеловала его долгим, страстным поцелуем.

– Мы любим друг друга, – сказала я. – А теперь мне надо ехать к врачу, иначе я опоздаю. – Я взяла черную коробочку и отошла от стола.

Мой возлюбленный извинился, медленно встал с кресла, нагнал меня и обнял.

– А ты знаешь, где стоит машина, милая, или ты решила подумать об этом позже?

Я засмеялась и толкнула его, а он повел меня в ту часть сада, где я никогда не была, за дом. Там не было ни солнца, ни моря – обычно мне незачем было туда ходить.

Когда мы пришли, я увидела большое одноэтажное здание, как бы встроенное в скалу. Ворота открылись, и я с удивлением обнаружила, что весь огромный гараж действительно размещался в скале.

Внутри было несколько десятков автомобилей. Я просто не понимала, зачем кому-то столько машин?

– Ты на них всех ездишь?

– Я ездил на каждой хотя бы по разу. Это была страсть отца, он их коллекционировал.

К своему восторгу, я увидела у стены несколько мотоциклов и сразу побежала к ним.

– О, любимый, – сказала я, поглаживая мотор «Сузуки-Хайабуса». – Четырехцилиндровый двигатель, шестиступенчатая коробка передач и оборотный момент! – простонала я. – Ты знаешь, что название этого мотоцикла с японского переводится как самое быстрое животное в мире, сапсан? Он прекрасен.

Массимо с удивлением меня слушал.

– Забудь, – буркнул он, потянув меня в сторону. – Никогда, Лаура, я серьезно говорю, ты никогда в жизни не сядешь на мотоцикл.

Я с бешенством вырвала руку и остановилась как вкопанная.

– Черт возьми, ты не будешь мне говорить, что мне делать!

Блэк обернулся и сжал мое лицо руками.

– Ты беременна, ты носишь моего ребенка, а когда он родится, ты станешь матерью моего ребенка. – Он подчеркнул слово «мой», заглядывая мне в глаза. – Я не хочу потерять тебя или вас обоих, так что прости, я буду говорить, что тебе делать. – Он указал на машины у стены. – А мотоциклы прямо сегодня исчезнут из дома. Речь не о твоих умениях или рассудительности, а о том, что ты никогда не можешь целиком контролировать то, что происходит на дороге.

В сущности, он был прав. Мне не нравилось это признавать, но я подумала, что теперь буду жить не только для себя.

Глядя в его холодные бешеные глаза, я погладила живот. Этот жест его явно смягчил, он взял меня за руки и сжал их, прижавшись лбом к моему лбу. Мне даже не нужно было говорить, что я понимаю. Он прекрасно знал, что я чувствую и думаю.

– Не упирайся, Лаура, только чтобы показать свое упрямство. И позволь мне позаботиться о вас. Пойдем.

В гараже у одного из выездов стоял белый «Бэнтли Континенталь». Мощный двухдверный автомобиль совсем не был похож на массивный «Порше», на котором я ездила раньше.

– Ты сказал, что у меня не будет спортивного автомобиля.

– Я передумал. Кроме того, я поставлю тебе в машину родительский контроль.