Ковчег изгоев

— Иначе некому будет летать. Но ведь у них есть свой врач.

— Девочка с дипломом терапевта, — кивнул он. — Бойкая такая, наблюдательная. Только тут не помешал бы военный хирург.

Он прислонился к противоположному косяку и окинул взглядом командный отсек.

— Что загрустил? — уточнила я.

— Значит, это нас ждёт?

— Не совсем. Думаю, будет немного комфортнее, немного просторнее и члены экипажа будут помоложе и здоровее. У нас с осколками в космос не пускают.

— Хоть это радует, — он подошёл и чмокнул меня в щёку. — Пойду, лягу. Завтра у меня работы на целый день.

Работы ему хватило на два дня. Мы с Хоком тоже сидели над нашей папкой, выискивая в базе кибер-информатора катера необходимые нам сведения. Неоценимую помощь оказал Рирм Озунд — второй пилот, тот самый лейтенант с седым затылком, который оказался настоящим эрудитом по части новейшей космотехники.

Полёт пролетел незаметно, и двадцать шестого июля «Горное эхо» благополучно вошло в систему Арктура. С момента выхода из подпространства катер шёл на ручном управлении. За пультом на этот раз сидел сам капитан Сакхутан. Впереди через тусклые экраны на нас накатывался оранжевый шар. Казалось, что мы уже совсем близко от звезды, но на самом деле расстояние было ещё более чем значительное.

— Одеон в третьем секторе, — сообщил лейтенант Озунд.

— Есть визуальный контакт, — кивнул командир и, нажав на огромный отполированный руками штурвал, лихо заложил вираж, выходя на прямую траекторию полёта к Одеону. — Будем на месте через пару часов, — не оборачиваясь, сообщил он нам.

Через два часа катер причалил к широкой крытой платформе грузового космопорта Объединения Галактики.

— Спасибо за быстрый и приятный полёт, — проговорила я, пожимая его широкую горячую ладонь. Мы стояли возле входа в стыковочный мост, подсоединённый к галерее платформы. — Вы нам очень помогли и не только тем, что доставили на Одеон. У вас грамотные и хорошо осведомленные специалисты.

— Стараемся, — кивнул он. — Вы нам тоже помогли, особенно ваш доктор, — он протянул руку Джулиану. — Спасибо, брат.

— Не за что, — улыбнулся Джулиан. — А насчёт операции настоятельно рекомендую подумать ещё раз. Сувенир лучше носить в кармане, а не в опасной близости от артерии.

— Подумаю, — пообещал капитан. Пожав руку Хоку, он махнул рукой в сторону стыковочного моста. — Вас уже ждут, а мы сейчас прямо в док и — за работу. Удачи вам!

И ещё раз кивнув, он ушёл в командный отсек.

Металлический и гулкий стыковочный мост катера резко сменился широким белым коридором галереи, на стенах которой поблёскивали хрустальные кубики микродатчиков.

Мы вышли в большой круглый холл, стены которого, как чешуя лука, смыкались в центре. По периметру тянулись белые широкие диваны, но единственный человек, который был здесь, бродил по чёрному блестящему полу.

Это был невысокий коренастый китаец в светлых песочных брюках и куртке, отделанной затейливым узором терракотового цвета. Золотая застежка поблескивала на груди по соседству с рядом наградных планок и нашивками лейтенанта.

Увидев нас, он радостно улыбнулся и как-то неловко махнул рукой, потом засмущался и поспешно побежал навстречу. Подбежав, он попытался вытянуться во фрунт и доложил:

— Салют командоры и доктор! Лейтенант Джонни Лю, второй помощник капитана баркентины «Пилигрим».

— Вольно, лейтенант, — кивнула я. — Командор Северова, командор Фалько, доктор МакЛарен.

— Очень рад, — поклонился он, улыбаясь. Его лицо было слегка грубоватым, но симпатичным и слегка забавным. — Можно взять ваши вещи?

— Мы их пока оставим себе, — улыбнулась я в ответ и покосилась на Хока. У него на лице было стоическое спокойствие.

— Как желаете. Прошу вас, — он широким жестом пригласил нас следовать за собой и направился к выходу из зала. — Для вас забронированы номера в гостинице космопорта. Я провожу вас туда. Потом мы поедем в Центр экипировки. Нужно снять с вас мерки для пошива формы. Она такая же, как на мне, правда, есть варианты: летний, утеплённый, парадный, с сапогами, с ботинками, куртки с капюшоном… Мягкие, как пух! Вам понравится. Разрабатывали на Земле дизайнеры студии «Астрея». Очень красиво!

— Члены экипажа тоже живут в гостинице? — поинтересовалась я.

— Нет. Они живут на баркентине. Там живут, там работают… Удобно! Работы много. До койки близко.

— А почему мы не можем сразу поселиться на звездолёте? — уточнил Хок.

— Пока негде. Простите, но ваши каюты пусты. После снятия мерок мы отправимся в дизайнерский центр, и вы выберете обстановку кают. За ночь всё завезут и смонтируют. Очень удобно… Чрезвычайно!

— А потом куда? — поинтересовался Хок. — Может, всё-таки посмотрим звездолёт?

— Вряд ли удастся, — покачал головой Джонни. — Нет, конечно, можно устроить, но нужно обращаться к администрации порта, просить катер, потом лететь на нём час, не меньше, потому что в доках действует ограничение скорости.

— Так что, он на орбите? — спросила я.

Джонни обернулся на ходу и радостно закивал.

— На орбите! Судостроительные верфи для больших кораблей всегда на орбите, а он большой. К тому же очень удобно подвозить грузы и материалы. В невесомости они ничего не весят. А на Одеоне и хлопотно, и тесно, и гравитация опять же. На завтра заказаны два катера. Утром первый отвезёт на баркентину старпома и доктора. Командир в десять часов по местному времени приглашена в Администрацию порта для соблюдения формальностей. Приёмка корабля комиссией космофлота закончилась три дня назад, но передача от Администрации порта Объединённому космофлоту Земли не могла быть проведена без командира. Принимать должен командир, такой обычай. К тому же торжественное событие, раут, шампанское.

— Когда будет готова моя форма? — забеспокоилась я.

— К утру будет, — закивал он. — Я уже обо всём договорился и всё уладил. В восемь привезут форму, в девять в номер придёт парикмахер.

Я ошалело взглянула на него, но он мчался вперёд по ярко освещённым коридорам и людным залам порта. Покосившись на Хока, я заметила его улыбку. Похоже, парень начинал ему нравиться. Ведь всем известно, что второй помощник капитана чаще всего единственный помощник старпома.

— В полдень будет готов второй катер, и он доставит командира на баркентину.

— Где техническая документация звездолёта? — строго спросил Хок.

Джонни тревожно обернулся.

— На звездолёте. Есть в КБ, но её не дадут, нужно ехать туда. Сегодня выходной, значит, придётся искать главного конструктора, а он наверняка в городе.

— Здорово, — фыркнул Хок. — И что нам теперь делать?

— Отдыхать! — радостно улыбнулся Джонни. — Я заказал столик в ресторане «Авиценна». Никакой связи с медициной и Средней Азией, им просто слово понравилось. Но хорошая кухня и потрясная развлекательная программа. Говорят… — он озабоченно нахмурился. — Я сам не видел.

— Стой! — рявкнул Хок.

Джонни испуганно замер. Хок с высоты своего роста указал ему на гору контейнеров, в которую он чуть не влетел на ходу.

— Смотрите под ноги, второй помощник, — сурово приказал он.

— Ага, — озадаченно кивнул Джонни и тут же радостно рассмеялся. — Вот бы я треснулся!

Я уже давно замечала, что составить впечатление о планете, находясь в зонах, облюбованных землянами, сложно. Земля — богатая и могущественная планета, имеющая огромные резервы и возможности. Однако у неё не хватает места, чтоб применить все созданные на ней чудеса на своей поверхности. Поэтому земляне с радостью украшают свои базы и колонии на других планетах. Одеон был украшен в египетском стиле. Все здания космопорта были выполнены в виде сверкающих пирамид и египетских угловатых храмов, а причальные мачты напоминали знаменитые обелиски.

В одном из таких храмов с видом на подсвеченную иллюминацией пирамиду Хеопса размещалась гостиница. Мы вошли в холл с колоннами, которые представляли собой статуи стоящих на вытяжку симпатичных фараонов, сильно напоминавших курсантов на утреннем построении, такие же сонные и несчастные.