Возвращение на Олимп 2

Мы поблагодарили его и он улетел.

Весь день мы провели на площадке. Нами были «разбиты» производственные помещения для обработки каменных глыб, а также прямоугольное основание пирамиды.

Эпсилон светил неумолимо, и температура поднялась под его лучами до пятидесяти градусов. Ятака дал команду отдыхать, и рабочие прошли в юрты для отдыха, которые уже возвели другая группа рабочих. Материалом для стен послужили шкуры с довольно густой белой шерстью. В таких юртах было прохладно. Под специальным навесом, покрытым тоже такой же шкурой, на самом верху подвесили металлические сосуды, обернув их мокрой материей, чтобы охладить питьевую воду.

Такая же юрта была воздвигнута и для нас. Скоро была доставлена пища, и мы отобедали, сидя втроем под натянутыми шкурами. Обед готовился на наших глазах. Ещё до этого на строительную площадку были доставлены несколько титанов для кипячения воды. В них залили воду из специальных емкостей и развели огонь. В печь вложили специальные брикеты, которые горели как дрова. Когда вода вскипела, из других емкостей достали мясо, утопленное в белом жире. В больших чашках, разведя горячей водой мясо и коржи из сухого хлеба, подали нам вместе с деревянными ложками, а потом положили на блюда какие-то овощи и траву, которые мы видели в первый раз.

Приготовленный таким образом суп был очень вкусен. Я спросил Ятаку из какого животного приготовлен наш обед, на что тот серьёзно ответил, что это мясо летающей овцы.

Сабир расхохотался.

– У вас что, овцы летают?!

Ятака вытащил маленький приборчик с экраном и, потыкав в него пальцем, показал животное, о котором говорил.

– Так это не овца, – сказал Сабир. – Это какой-то дракон. Посмотри Пётр, голова барана, а крылья как у дракона и ноги тоже трехпалые.

– Это наши овцы, – сказал, улыбаясь Ятака. – Они пасутся в предгорьях на лугах с сочной травой и не мясоеды. Когда подножный корм кончается, они перелетают на другое место. Хищные звери охотятся на них, но наши пастухи охраняют и снабжают мясом и шерстью население. Кстати стены нашей юрты сделаны из шкур этих животных.

– Мясо действительно вкусное, как у барана, – сделал я заключение.

– А нельзя поохотиться на них? – спросил Сабир.

– На них нет, они ручные и совсем не могут защищаться, а вот на горных козлов, похожих на них, но диких и обитающих высоко в горах, можно. Но на это нужно потратить много сил, так как они тоже летают и у них зоркий взгляд. Подобраться к ним трудно.

– Ты как Пётр? Не желаешь поохотиться на горных козлов? Нам берленгемам это будет в удовольствие.

Я представил как мы с Сабиром летаем над заснеженными вершинами скал, видим горные реки и парящих над ущельями драконов – козлов с темно-бурой шерстью, с огромными рогами и трехпалыми лапами, и нас, стреляющих в них – беззащитных из молниемётов и сверху глядя, как они разбиваются насмерть, превращаясь в бесформенную груду шкуры и мяса.

– Нет, – сказал я. – Мне не хочется. Лучше нам поохотится на какого-нибудь хищника, или лучше поймать его для зоопарка, чтобы детишки знакомились с ним. У вас есть такие?

– Есть немного, – сказал Ятака. – Питомники для зверей с радостью возьмут тирена. Это очень редкий зверь и поймать его чрезвычайно сложно.

– Вот это дело, – улыбнулся Сабир, потирая руки. – Ловлю тебя на слове, Пётр. – Как только освободимся, отправимся на охоту за тиреном.

Тут я снова вспомнил о поручении Зевса и спросил Ятаку об очевидцах взрыва звездолёта с Миносом на борту.

– Конечно, их было много, – ответил он. – Я сам успел увидеть, как над космодромом вниз падали горящие обломки.

– И это действительно были обломки звездолёта? – продолжал допытываться я.

– Вы их сами увидите, – ответил заместитель правителя. – Обломки хранятся под навесом на территории космодрома. Кроме тех, что были взяты на исследование вашим товарищем Александровым после первой инспекции.

– А что, была и вторая? – спросил Сабир.

– Была, – просто ответил Ятака, – меня просили об этом не говорить, но я скажу, если вы пообещаете не говорить о том, что это я вам сказал.

– Можете нам доверять, – сказал Сабир. – Мужчины на нашей Земле, если дают слово, то всегда держат его. Мы никому не скажем о том, что вы нам сообщите.

Я задумался. Кому ещё нужно было достоверно знать о том, что Повелитель змей взорвался при взлёте. Неужели кто-то хотел, чтобы он оставался жить и снова возродил свою власть над Эпсилоном. Я попытался заглянуть в будущее, направив излучение мозгового потока в этот отсек, связанный с Миносом. Ятаки в нем не было, а в самом конце этого туннеля мелькнуло искаженное лицо старикашки с ехидной улыбочкой. Красный плащ его завихрился и исчез в чёрной бездне. «Наверно все-таки он погиб», – подумал я и, взглянув в глаза Ятаки, сказал, что он может быть уверен в нашем молчании.

– Разведчика присылала Гера, – сказал Ятака. – Он всё осмотрел. Но нам ничего не сказал и вернулся на Тэслу.

– А я было подумал, что это Александрова проверяли, – сказал Сабир.

– А что-то осталось от Миноса, от учёных? – спросил я. – Должно же было что-то остаться?

–Осталось, конечно, – ответил Ятака. – Все обгоревшие останки мы собрали и поместили в специальный склеп. Установить личности не представилось возможным. Клайтэго и его соратникам будет возведён памятник в центре города, а перед входом в склеп стоит поминальная плита, на которой вырезаны имена погибших. Вечная им память.

Глава 6

Прошла неделя по земному календарю. Я здесь не привожу Кларский календарь, потому что у них совсем другое времяисчисление. Год у них составляет 328 суток. Соответственно девять месяцев по тридцать три дня и один тридцать один. Зима длится три месяца, по два – осень и весна и лето тоже три месяца. Три недели по девять дней и одна шесть. Выходной один раз в обычную неделю, а в короткую три дня.

За эту обычную неделю рабочие под нашим умелом руководстве построили ещё несколько юрт и производственное помещение. Был обследован карьер, из которого планировалось доставлять каменные глыбы для обработки на месте, чтобы потом их укладывать по разработанной схеме.

Оставив Сабира для присмотра за ходом работ, я отправился на космодром, чтобы доставить гравитаторы и преобразователи в производственное помещение и в карьер. Со мною были четверо рабочих – двое кларцев и два тэслянина, наши охранники, которые не сидели без дела, а тоже участвовали в процессе строительства. С их помощью я думал пригнать гравитаторы, погрузив на них преобразователи, суть которых заключалось в том, что с помощью встроенного в них компьютера обрабатывались блоки пирамиды необходимой конфигурации. Например я вводил замаркированный угловой блок УГ-1, и преобразователь испускал зеленые формовочные лучи и поворачивал лежащий перед ним блок так, что требовалось минимум затрат на его обработку. Рабочие по этим лучам, светящимся в пространстве начинали тесать и резать камень с помощью подходящих инструментов. В конце работы преобразователь оценивал их работу, ставя оценки по десятибалльной системе, и если бригада зарабатывала восемь, десять баллов, соответственно возрастала зарплата на тридцать, пятьдесят процентов. Таким образом, рабочие были заинтересованы, чтобы блоки выполнялись очень точно. Гравитатор стоял под обрабатываемым блоком и после окончания работ сразу же при помощи пульта поднимался и транспортировался рабочими к месту укладки. Там происходил наклон рабочей поверхности гравитатора и четверо принимающих с помощью рычагов монтировали блок, точно подгоняя к соседнему, уже смонтированному.

На летолёте – летающей машине мы приземлились прямо у склада, где хранились наши гравитаторы и прочие необходимые инструменты. У входа стояли двое солдат с молниемётами и в касках зелёного цвета. Показав им пропуск, который они внимательно рассмотрели и проверили в стоящем рядом с ними автомате, мы прошли внутрь склада. Я дал команду, и рабочие начали грузить на гравитаторы всё, что было привезено нами с Тэслы. За час мы погрузили примерно все, и я начал проверять, не осталось ли что недогруженное или оставленное нами. Обойдя все закутки склада, а также внутренние помещения, я уже собирался дать команду на то, чтобы выехать из склада, когда моё внимание привлекла пуговица, валяющаяся в углу одного помещения ближнего к выходу. Она привлекла моё внимание тем, что иногда поблескивала какой-нибудь гранью одной из обработанных поверхностей стекла заключенного в серебристый ободок. Я поднял её и стал рассматривать, обратив внимание на то, что она вырвана с «мясом». В складе было темно и я, махнув рукой, дал добро на выезд всей команды из склада. Все четверо моих рабочих уже ждали, заняв места в кабинах гравитаторов. Ворота складов раздвинулись и как на воздушных подушках нагруженные площадки вылетели из склада и зависли в воздухе.