Хамелеонша

— Он кусается?

— Как и любой зверь при угрозе, — кивнул Бодуэн. — Но можете не опасаться, я придерживаю.

К измазанной птичьей кровью мордочке прилипло несколько перьев. Я аккуратно сняла их, и вульпис с рычанием отшатнулся, а потом принюхался к руке и лизнул. Перевернув её ладонью кверху, я обнаружила ранку. Во время рассказа я крепко стискивала кулаки, позабыв о сорванной колючей травине.

— А людей едят?

— Нет, но человеческая кровь их привлекает.

Запустив руку в мех, я схватила зверька за шиворот и попросила:

— Отпустите его.

Бодуэн чуть нахмурился.

— Вы меня слышали? Клыки у него не для украшения.

Я разжала пальцы, поднялась и повторила:

— Отпустите.

Бодуэн дернул углом рта. Вульпис мгновенно выпрямился, ошалело тряхнул головой и брызнул к кустам, бросив последний жадный взгляд на птицу. Я быстро поднесла ко рту ладонь с ранкой и изо всех сил прикусила, ощутив на языке теплую соль. Зверек, уже готовясь нырнуть в заросли, замер и неуверенно обернулся. Я перевернула ладонь и сжала, подгоняя вялую струйку крови. Вульпис сглотнул, сделал несколько несмелых шагов обратно и остановился.

— Лора, не стоит.

Даже не взглянув на Бодуэна, я опустилась на землю и протянула ладонь, с которой медленно капала кровь. Ещё несколько мгновений, полных мучительных сомнений, и наступил перелом. Вульпис засеменил обратно, словно околдованный, смешно дергая носом и тряся бахромой на ушах. Подбежав, принялся лизать руку шершавым языком, собирая капли. Было щекотно, немного страшно, что все-таки цапнет, и при этом пьяняще от осознания собственной дерзости и брошенного хищнику вызова. Вовсе не тому хищнику, что причмокивал сейчас над моей ладонью.

Я вдруг представила лицо Тесия при виде этой сцены и сдержала смешок, трепля вульписа за ухом. Пожалуй, никто в здравом уме меня бы не понял. Потом подняла глаза на Бодуэна, и улыбка примерзла к губам. Я знала, что он смотрит… но не думала, что так. Будто я по меньшей мере кормлю младенца голой грудью. Мало того, под его плавящим взглядом мне и самой занятие стало казаться неприличным. В щеки хлынул жар, сделалось не по себе.

Не показав вида, я мягко отстранила зверька и поднялась.

— Ну все, хватит.

Вульпис отлепился от руки с благодарным урчанием и посмотрел снизу вверх полным обожания взглядом. Горящие, как у Бодуэна, глаза слегка помутились.

Мужчина молчал, и меня охватывало все большее смущение. Я уже не казалась себе такой уж смелой, ладонь неприятно саднила. Вообще-то довольно детская выходка получилась…

— Идемте, — пробормотала я и направилась к выходу с поляны.

Вульпис вместо того, чтобы броситься к кустам или вернуться к прерванному ужину, побежал следом.

— Ну что же ты, — остановилась я, — ступай, ты свободен.

Я возобновила путь, но он не отставал ни на шаг.

— Беги прочь! — топнула я ногой.

Зверек и не подумал послушаться. Сел на задние лапы, преданно глядя на меня с поволокой во взоре. Я повернулась к Бодуэну, стоящему на прежнем месте.

— Что с ним? Почему он не убегает?

— Потому что признал в вас хозяйку. Теперь куда вы, туда и он.

Я оторопела.

— Но мне этого не нужно! Велите ему уйти.

— Не могу, — пожал плечами Бодуэн с легкой усмешкой и двинулся в сторону моста.

Я поспешила за ним, а вульпис за мной.

— Конечно, можете, вы все можете! — И тут же поправилась: — В отношении зверей, разумеется.

— Только не разорвать привязку. Теперь вы у него в крови, Лора. Слыхали про «сердцу не прикажешь»?

— Но я… не хотела!

— Порой это случается помимо нашей воли, — мягко ответил Бодуэн. — Поэтому будьте осторожны, привязывая кого-то к себе. Подобное бывает довольно болезненным, как для одной, так и для обеих сторон.

— Что-то же можно сделать! Он мне не нужен!

— Можно, — равнодушно откликнулся Бодуэн, — убить его.

Я остановилась перед мостом и растерянно опустила глаза на вульписа. Он воспользовался остановкой и потерся о мою ногу.

— Не хочу причинять ему боль, — с запинкой произнесла я.

Бодуэн наклонил голову, полыхнув глазами.

— Ему не будет больно, ручаюсь. Он умрет счастливым, веря, что доставляет вам удовольствие.

Вульпис начал пятиться к мосту, не отрывая от меня взгляда. Когти застучали по камню. Он запрыгнул на борт и обернулся ко мне. Потом наклонился к воде, разглядывая свое отражение в просвете между кувшинками, понюхал поблескивающую влагу и отшатнулся. Бодуэн издал тихий горловой звук, и зверек снова подался вперед, тронул воду лапой, отдернул, посмотрел на меня — будь я проклята, если он не улыбался! — и снова на воду. Мышцы напряглись, маленькое гибкое тело изогнулось, готовясь к прыжку…

— Нет! — крикнула я чужим голосом и бросилась к мосту, подхватила его, судорожно прижала к груди и повернулась к Бодуэну, задыхаясь от ярости. — Вы больше никого у меня не отнимете!!

Он помолчал и неспешно двинулся по мосту.

— Правильный выбор. Этого зверька очень непросто поймать и приручить, но оно того стоит. Если вы сумели завоевать его доверие и привязать, он будет предан вам до конца жизни, умрет и загрызет за вас. Последнее, кстати, куда ценнее никчемной пассивной жертвы.

Вульпис лизнул меня в нос. Я посмотрела Бодуэну в спину и поплелась за ним. Так мы и прошли весь остаток пути до паласа, почти не разговаривая. Мне вдруг стало так холодно, что зубы застучали. Холодно изнутри, а не снаружи, но теплое тельце напротив сердца потихоньку растопило иней. Вульпис вполне мог идти самостоятельно, но я боялась выпускать его, поэтому крепко прижимала к себе. Зверек, потоптавшись, удобно устроился, урча и тая от блаженства в моих объятиях. Хвост довольно болтался туда-сюда поясным украшением.

Я ломала голову, как Бодуэн воспринял и истолковал вырвавшийся у меня крик. Но комментариев не последовало, и я успокоилась, решив, что он не обратил на странные слова внимания.

Возле крыльца регент повернулся ко мне для прощания и слегка поклонился.

— Спасибо за прогулку, миледи, надеюсь, вам она доставила не меньшее удовольствие, чем мне. Приятного вечера.

Пробормотав что-то похожее в ответ, я уже повернулась, чтобы уйти, когда он негромко произнес:

— Думаю, вы мне сегодня солгали, Лора.

Я порывисто обернулась, не в силах выдавить ни звука, только губами шевелила.

— Там, в галерее во время игры, вы меня узнали, — усмехнулся Бодуэн и двинулся прочь.

21

Я смотрела регенту вслед, пока он не свернул к трапезной. Из распахнувшейся двери вылился поток голосов, музыка, звяканье посуды, через мгновение все снова стихло, оставив меня в тишине. Вульпис, почувствовав мое настроение, беспокойно зашевелился и потерся щекой, пытаясь успокоить. Я отмерла и чмокнула его в макушку.

— Ничего, малыш, все хорошо. Ты ведь малыш? Я не держу сейчас в руках пожилого почтенного вульписа?

Презрительное фырканье отвергло это предположение.

Есть мне совсем не хотелось, снова видеть Бодуэна, пусть и с противоположного конца зала, среди десятков других людей — и того меньше, поэтому я направилась к себе в комнату. Руки затекли, и я опустила питомца на пол. Он бодро побежал впереди, стуча когтями по полу и огрызаясь на встречных зверей. Раз или два отогнал от меня довольно безобидных шиншилл и облизнулся на голубя на потолочной балке. Мою комнату тоже вычислил безошибочно, елозя носом туда-сюда, и, стоило закрыть дверь, запрыгнул на кровать, покрутился и сел с выжидающим видом.

Я опустилась рядом и погладила его. Вульпис с урчанием ластился к руке. Рыжая шерсть неизменно воскрешала в памяти регента. Бодуэн ведь сделал это нарочно. Он мог остановить меня, рассказав, что произойдет, но позволил привязать зверька. Зачем? И вот теперь у меня на руках вульпис, вечным напоминанием о нем. От шкурки тянуло дымком, а вовсе не падалью — даже запах чем-то схож… Это стало последней каплей.

Бодуэн не будет решать за меня! Если я захочу избавиться от кого-то, то сделаю это сама. Я медленно подняла подушку. Вульпис с любопытством следил за моими действиями и не шевельнулся, даже когда я накрыла его ей, только уши пригнул. Зажмурившись, я принялась медленно считать до тридцати. … пять… семь. В груди клокотало, горло и нос нестерпимо щипало, а под закрытыми веками стояли огромные доверчивые зеленые глаза, я всхлипнула. … десять… тринадцать… Снизу не доносилось ни звука, ни шевеления.