Красавец и чудовище

Магичка появилась ближе к вечеру, когда по всей башне сами собой стали зажигаться светильники под потолком. Большие молочно-белые шары давали приятный для глаз свет, позволяющий не просто не спотыкаться о мебель, но и читать и переписывать свитки…

— Вижу, ты уже управился, — констатировала она, рассматривая выставленную в коридоре мебель. — Я думаю, кое-что можно использовать для тебя, — она набросила какое-то сложное заклинание на старый стол, тот зарябил, как мираж в пустыне, а после стал изменяться и плавно превращаться в небольшую, но вполне удобную кровать без былец. Увы, досок не хватило, и в центре импровизированной кровати образовалась дыра. Ронина лишь хмыкнула, покачала головой и молча куда-то удалилась, даже не соизволив пояснить, чего именно она добивалась.

Истираль забился в свой угол от греха подальше, боясь снова сказать что-то такое, за что его смешают с дерьмом. Но вскоре магичка притащила матрас ровно по размеру кровати, швырнула его на пол и отошла в угол, принявшись творить что-то и вовсе несусветное. Сначала в ее руках появилась большая бочка, судя по размерам и запаху, винная, крепкая и с небольшим краном на боку. Ронина буквально выплюнула неразборчивое заклинание, от которого бочка зависла строго в указанном углу, а после и вовсе прилепилась к стене, словно приросла. Истираль смотрел на все это круглыми глазами — он еще никогда не видел подобного использования магии. Это же… чистейшая трансмутация! А иначе как заставить один материал слиться с другим без единого гвоздя или крепежа?

Тем временем магичка наладила внутри бочки небольшой портал, от которого потянуло прохладой и свежестью. Она долго возилась с краном, прилаживая какое-то мудреное и сложное заклинание, ругалась сквозь зубы и поминала нелестными словами Нилайю. Эльф молчал и тихо сидел в своем углу, боясь сунуться под руку и получить свою порцию ругательств. Ронина не скупилась на крепкие словца, казалось, они помогали ей ничуть не хуже, чем слова заклинаний. Наконец работа была выполнена — магичка открыла кран, проследила за небольшой струйкой воды, хмыкнула, треснула себя по лбу и опустилась на корточки. На полу появился слив — небольшая зарешеченная дырка, ведущая непонятно куда. Скорее всего, в канализацию. Ронина обозвала саму себя дочерью козла и ослицы и наконец соизволила повернуться к собственному рабу.

— Иди сюда, повторять дважды не буду, — она повелительно поманила его рукой, как несмышленого ребенка. Истираль покорно поднялся и подошел ближе к бочке. — Это твой душ и умывальник два в одном. Бочку не срывай, заклинания не меняй и не пытайся ничего переделывать, — на всякий случай предупредила она. — Теперь смотри, открываешь кран — срабатывает телепорт и течет вода. Закрываешь кран — телепорт гаснет до следующего раза. Все настроено как часы, так что вносить свои изменения я крайне не рекомендую.

Под ее грозным взглядом эльф сжался. Да он и не собирался ничего там трогать, он был рад, что она вообще подумала о его чистоте. Хотя, кто ее знает, эту магичку? Может быть, она просто не хотела, чтобы ее раб вонял и мешал ей своей грязью.

— Так, касаешься правой стороны крана — вода течет теплая, тронешь левую — потечет холодная, — Ронина спешно нарисовала пальцем на бочке руны, обозначающие горячее и холодное. Руны засветились и впитались в дерево. Истираль молча кивал — куда уж проще. Обыкновенное нагревающее заклинание, таким Нилайя подогревала остывшие чаи и напитки, о которых забывала во время работы.

— Я надеюсь, тебе понятно и у тебя хватит ума ничего не ломать, — завершила пояснения Ронина.

— Я и не собирался ничего ломать, — примирительно поднял руки Истираль, показывая свои самые лучшие и мирные намерения.

— Ну и отлично. Теперь еще весьма щепетильный вопрос… — магичка поморщилась, будто бы собиралась сделать что-то весьма ей неприятное. — Ты не отвлекаешь меня от работы. Вообще. Только в том случае, если тебе грозит смертельная опасность. Это понятно?

— Да, — эльф кивнул с воодушевлением.

— Можешь делать что угодно, только ничего не ломай и не мешай мне. Будешь путаться под ногами — может случиться… весьма неприятный казус, — она потерла нос, будто вспомнила что-то не слишком хорошее. — Я за неподготовленные реактивы, сырые зелья и недоработанные заклинания не отвечаю. Поэтому твоя жизнь в твоих руках. Наружу тоже пока не выходи, в моем лесу сейчас происходит серьезная мутация живности, которую я изучаю, поэтому… в общем, тебя сожрут, — констатировала она и вышла.

Больше к нему Ронина не приходила, только прислала блюдо с какой-то кашей и вареньем. Истираль раньше такой еды не видел, но судя по запаху, она была свежей и не отравленной, так что эльф принял кормежку и постарался обустроиться на новом месте как можно комфортнее. Стараясь не задеть проклятые банки, стоящие подозрительно близко к краям полок, он обследовал свое новое жилище и с горем пополам нашел старое пыльное одеяло. Пользоваться магией он мог, поэтому очистил его от грязи с пылью, решив таким образом вопрос со стиркой. Вряд ли Ронине понравится, если он затеет стирку прямо в этой комнате над крохотным сливом. Он поднял брошенный матрас, уложил его на кровать так, чтобы полностью закрыть дыру посередине, куда не хватило досок, набросил сверху одеяло и улегся. В голове крутились глупые мысли. Нужно составить список покупок, чтобы Ронина не злилась. И нужно помочь ей с уборкой всего этого… хлама. Использовать слова самой магички эльф не решился, больно уж они были нецензурными.

========== Глава 3 ==========

Проснулся он не потому, что выспался, а потому, что решил, будто проспал. Истираль рывком подскочил на кровати, старые доски скрипнули, сам он покачнулся, спросонья не понимая, где находится и что происходит. Почему его не разбудило специальное заклинание, почему молчал ошейник и почему рядом нет Нилайи. Наконец эльф продрал глаза и вспомнил, что теперь все будет по-другому. Ронина никаких приказаний ему насчет утра не выдала, поэтому ошейник его и не разбудил. Какого-либо сигнального заклинания в комнате не было вообще.

Истираль поднялся с кровати и подошел к плотно зашторенному окну. Вчера ему как-то было не до того, а утром полумрак не давал понять, то ли еще только светает, то ли уже полностью рассвело. Он отодвинул темно-коричневую штору из крепкой ткани, явно купленную у какого-то не слишком честного торговца, и выглянул на улицу. Едва светало. Солнце еще не взошло, башня была погружена в глухой предутренний сумрак, лес даже не колыхался от ветра. Темные искореженные стволы росли, будто высаженные по неясной ему схеме вдоль тропинок. Эльф поморщился — подобное издевательство над природой его коробило. Он задвинул штору и решил прогуляться до местного туалета, заодно и выяснив границы его нынешней «свободы».

Как оказалось, он действительно мог беспрепятственно передвигаться по башне — все двери открывались сами, стоило ему подойти к ним почти вплотную. Входная дверь, разумеется, открываться отказалась, да ему и самому не сильно хотелось оказаться в заколдованном лесу в компании тех самых тварей, которых так тщательно потрошила Ронина. Что-то ему подсказывало, что в таком случае магичка его вряд ли будет спасать. Так что эльф благоразумно повернул к своей комнате, решив не искушать судьбу. Он лишь оглянулся на лабораторные столы в зале, но ошейник легким тычком напомнил ему, что к этому месту лучше не приближаться. Вот когда Ронина позовет, тогда можно будет подойти.

Он вернулся в свою комнату и уселся на кровать, маясь бездельем. У Нилайи он с утра разбирал письма и магических вестников, варил ей бодрящие травяные чаи, помогал подобрать подходящие книги на день… А тут что делать? Приказаний нет, рекомендаций нет, магичка, скорее всего, еще спала.