Жизнь после игры

Я всегда раньше думала, что вот тут, в центре груди, где у человека расположено солнечное сплетение, находится душа. Иначе с чего бы там все время болело, когда я пыталась что-то чувствовать и искренне верила, что это действительно чувства? Там болело, когда я только связалась с Твэлом и всей компанией, там болело и муляло за Шеата, когда я искренне считала, что он потерян. Центр груди у меня болит всегда при значимых событиях, при каких-либо опасностях для всех моих… родных. И я считала это чем-то вот такой вот спрятанной там души. Ну где-то же она должна обретаться?

А сейчас болело просто так. Я мысленно проверила всех, даже сбежавшую от нас отдохнуть и дать нам шанс соскучиться Шиэс. Все живы, все хорошо. Почему же меня кроет от ощущения уюта, тепла и… любви? А чем мне не семейная атмосфера? Муж, дети, я. Что еще нужно для покоя? И почему этого покоя нет?

Боль усиливалась, разливалась, казалось, у меня в груди стало расти огромное солнце. Снаружи ничего не было видно, зато в энергетическом плане сиял целый фейерверк. Шеврин подсел поближе, заботливо положил мне руку на лоб.

— Что-то… совсем не то… — дракон взялся сканировать меня, состроив при этом свою фирменную моську смерти, но мне как-то было не до того.

Раскаленный шар в груди лопнул, изливая целую кучу какой-то совершенно особой энергии. Плазма ускорилась в разы, разбирая все, что вылилось, направляя в каждую клетку. Перед глазами у меня померкло, хотя боль стихла. Я только чувствовала, что все еще прижимаю к себе мелкого сверха, боясь и выпустить, и передавить.

Сиреневые отсветы энергии распадались на нити, тончайшие ниточки, почти не заметные, едва ощутимые. Плазма плавилась, перерабатывая все это, плыла, ускорялась и замедлялась. При этом я все ощущала так, как будто внутри меня бушует целый водопад… А шар силы съежился снова до крошечного размера, становясь не больше вишни. При этом мой резерв какой был, такой и остался, что уже ни в какие рамки не входило.

А потом я смогла наконец-то открыть глаза и увидела нашу семейку, собравшуюся посмотреть на происходящее.

— Ну вроде все нормально, — зеленоватое троящееся пятно говорило голосом Ольчика. Я тихо выдохнула — видеть одновременно во всех спектрах было мучительно. И мысленно взялась за свои настройки. Навела резкость, кое-как отогнала магическое зрение, буквально напрашивающееся заценить ауру сверха, и сумела сфокусировать взгляд на встревоженном бледном лице.

— Ну и что это было? — Шеврин снова надел на себя невозмутимую маску великого начальника.

— Не знаю… — хрипло выдохнула я. Голосовые связки, похоже, нужно настраивать. Как и все остальное, включая тактильность. Зато после пары минут тупежа я смогла полностью нормально воспринимать свое семейство, без перегибов в зрении и прочем.

— Я скажу! — выскочил откуда-то Хэль, едва не сбивая золотых драконов и Лэта, скромно кучковавшихся в сторонке — А я все думаю, кто у нас так Хаосом балуется! А это ты тут перерождаться вздумала! Дай-ка! — он приблизился ко мне почти вплотную, присел на корточки и ухватил меня за подбородок. Тщательно обнюхал всю, едва ли не на зуб попробовал ухо, пощупал для чего-то щеки и выдал профессиональный вердикт: — Ну, поздравляю! С новым уровнем Хаоса тебя, сестренка!

Я могла только ошалело моргать. Новый уровень Хаоса — это как? Его же получают только те, с кем происходит стресс. Сильная боль, обширные раны, серьезные повреждения плазмы, если речь идет о синерианах. А я что? Сидела жопой на ковре, тискала мелкого сверха и чесала Шеврина…

— Такого просто не может быть! — отчаянно помотала головой и только сейчас отпустила пригревшегося Заина. Сверх деловито обслюнявил все пуговицы на кофте, превратив их из пластиковых в самые разные: деревянные, металлические, перламутровые, керамические… Вот пакость малая! — Я ничего не делала, никакого стресса не получала, наоборот тут было так тепло и спокойно. Тепло в душевном плане…

— Вот-вот! — Хэль усмехнулся как-то совсем проказливо. — Вспомни, как ты реагируешь на тепло в душевном плане и как любишь, когда тебя тискают. Для тебя это было стрессом. Ежедневным, ежечасным, ты ж тут улепетывала на край света, чтобы посидеть в одиночестве. Вот твое тело решило, что не стоит больше мучиться и нужно выработать иммунитет к такому стрессу. А для этого пришлось пошевелиться и немножко подрасти. Кстати, — сверх ухватил кровавого дракона за загривок и притянул поближе, — чувствуешь? — он сунул Лэта носом мне почти в шею, от чего не ожидавший подлянки дракон даже крякнул.

А я едва сдержалась, чтобы не дернуться. Вместо раздражения прикосновение было… безумно приятным. Естественным. И очень-таки возбуждающим. Тело вспомнило, что шея вообще-то является давно выбранной эрогенной зоной. И вот так запросто елозить по ней чревато.

— Полегче, пожалуйста, ребята, — я невольно отодвинулась, но уперлась спиной в ногу стоящего позади Шэля. Лэт боязливо передернул плечами, мол, ничего особенного. Хэль же выпустил из рук кровавого, и тот постарался побыстрее усесться на пол.

— То-то и оно! Как у вас все интересно! — мелкий обезьян смотрел на меня как на лабораторный образец, готовый уже провести тестировку и разобрать на запчасти по крупице ДНК. — Дашь тебя немного укусить? — почти взмолился он.

— На, грызи, ток плазму не пей, — я сунула ему руку как самую безопасную часть тела, и Хэль тут же вонзил в плазму свои клыки. При этом он умудрялся шепеляво бурчать: «Занятно! Интересненько! А вот это?..»

Постепенно сборная солянка семейства разбежалась. Первым удрал Лэт, чтобы его больше не ставили в позу прачки, дальше свинтили золотые, зато пришел Шеат, как всегда опоздавший. Шеврин остался проследить, не раскрошу ли я корабль на осколки с возросшими возможностями. Хэль все еще ковырялся клыками в моей руке. Понятия не имею, что он там нашел, но, кажется, жить будет еще веселее.

— Да ты просто ходячая лаборатория и кладезь знаний! — Хэль наконец-то оторвался от моего запястья. — Ты знаешь, что при должном умении можешь добывать из самой себя практически любую информацию?

— Это называется генетическая память, — глухо буркнула я. Вспоминать как раз не хотелось. Вообще ничего. Ни своего прошлого, ни чужого. Там слишком много дерьма.

— Вот именно! Ваша раса так интересно устроена, а вы не пользуетесь и десятой долей имеющихся способностей! — пожаловался сверх.

— Люди тоже используют мозги на пять процентов, а некоторые и того не могут, — отмахнулась я. — Надеюсь, теперь я не буду их всех бояться? Или ничего не изменилось?

— А ты проверь, — ехидно улыбнулся Хэль и растворился в воздухе, уходя куда-то к себе.

Я только свалилась на пол и намеренно стукнулась башкой. Что здесь вообще происходит, а?

========== Часть 18 ==========

Шеврина снова умотали капитально. Загоняли настолько, что тот едва долез домой и завалился в кровать. Пока я снимала с бренного тела сапоги и подкатывала до колен штаны, чтобы немного ему попарить ноги, узнала интересную историю, как он попутал студентов.

Точнее, вдохновленные экскурсиями вершители прислали студентов снова. И вчерашнюю партию я вполне сносно выгуляла в мире с новой и великолепной инквизицией. Собственно, показала, откуда берутся наши потеряшки и почему многие из них бывают в очень неприглядном состоянии. Ребята оказались нормальными, правда, дичились очень сильно, я уж боялась, что они выйдут из невидимости и начнут вершить добро и причинять справедливость. Обошлось.

А сегодня пришли те, кто вчера благополучно прогулял экскурсию. И поскольку меня уже выловить не смогли — не предупредил никто, я и пошла заниматься другими делами — то отдали студентов тому, кто был в доступе — Шеврину. Дракон смерти же не разобрался, где свои, а где чужие студенты и потащил всю сборную солянку на экскурсию в мертвые миры, показывать будущим творцам, как не надо делать. Все корявые или каличные миры намеренно сохраняются, чтобы юные падаваны видели и мотали на ус. Увы, вершители оказались не настолько крепкими в плане нервов, и какая-то из девчонок красочно хлопнулась в обморок при виде планеты, полностью покрытой шерстью…