Страница 65 из 82
Глава 11
— Юрий Владимирович, считаю, что мы должны дать возможность Красовскому выехать из страны. Во-первых, слишком большой шум поднимется в шведской прессе, если возникнут какие-либо препятствия к выезду. А во-вторых, нельзя упускать шанс получить еще одного агента влияния.
Насколько я изучил биографию нашего фигуранта, парень он незаурядный, самостоятельно изучил шведский и финский языки, в настоящее время работает диктором на местном радио и телевиденье. Окончил первый курс угро-финского факультета Петрозаводского госуниверситета.
Талантливый парнишка. Жаль заметили его поздно. А так, вполне бы мог пригодиться в нашей структуре.
Так, что пусть едет. Соответствующие беседы с ним уже проводятся.
Рекомендовано устраиваться в Швеции, учиться, делать карьеру. Мы же работаем на перспективу. Через несколько лет станет понятней, чем он сможет заниматься.
— Ну, что же, Иван Лаврентьевич, работайте. Конечно, сомнительное это мероприятие. Все же Красовский не кадровый наш специалист. Может, со временем передумать, испугаться. Но и отказываться от такой возможности не будем. А материалы по операции оставьте, найду свободную минутку, почитаю, не каждый же день у нас такие истории случаются. Какие ухари в Карелии живут, не успел с девушкой познакомиться, сразу в кровать затащил.
Пожилые офицеры, грустно хохотнули, увы, их молодость уже прошла, теперь осталось только вспоминать былые приключения и завидовать молодым.
Как и предполагал, заграничный паспорт я получил намного раньше, чем мне обещала работница ОВИРа. Когда же явился его получать, то эта женщина была необычайно мила и предупредительна.
Время подгоняло, поэтому мы с Эмели на следующий день уехали в Ленинград. Хельми Андреевна свое обещание выполнила, и отпуск дала по моему первому требованию.
Наш поезд прибыл в Ленинград в половину восьмого утра. Торопиться было некуда, поэтому мы отправились в консульство пешком. Несмотря на утро, после Петрозаводска казалось, что на улице стоит дикая толчея. По дороге зашли в сосисочную и с удовольствием позавтракали.
Дорога до консульства много времени не заняла. Около девяти часов мы уже стояли у его входа.
Однако спокойно в него пройти нам не дали. Хмурый милиционер, выбрался из небольшой будки и подошел к нам.
— По какому вопросу, молодые люди идете в консульство?
Я глянул на Эмели и та, начала быстро объясняться с ним на шведском языке.
— Милиционер слушал её с непроницаемым лицом, и внимательно ощупывал нас взглядом.
— Проходите, — наконец, сказал он, и вернулся на свой пост, даже не проверив наши документы.
Я, видя такое пренебрежение, только улыбнулся. Не сомневаюсь, что мы с Эмили уже были сфотографированы сотрудниками КГБ с разных ракурсов и не исключено, после того, как выйдем из консульства, нас будет сопровождать наблюдатель.
В холле консульства посетителей также не нашлось. За стеклянной перегородкой скучал, развалившись на стуле, молодой парень с рыжеватой бородкой.
Увидев нас, он принял более приличную позу и вопросительно глянул в нашу сторону.
Я подошел к окошку и приступил к объяснениям, зачем мы сюда явились.
Чиновник глядел на меня непонимающими глазами. Когда я закончил говорить, он в свою очередь спросил:
— Простите, а вы кем приходитесь этому русскому парню, и почему он сам не явился. Мы принимаем документы только при личной явке.
Мы с Эмели дружно засмеялись.
— Вы меня не поняли, я и есть русский парень, — пришлось повторно сообщить мне.
— Никогда бы не подумал, — удивился собеседник. — Мне показалось, что вы мой соотечественник. Хорошо, давайте ваши документы.
Он начал тщательно проверять оригиналы документов, сравнивать их с апостилями.
Минут через пять, он оторвался от бумаг и улыбнувшись, произнес:
— Теперь я вспомнил, ведь всего месяц назад читал о вашем браке. Новости нём, появились почти во всех наших газетах.
Затем он протянул мне большую анкету и предложил её заполнить. Заполнение много времени не заняло.
— Как долго мне ждать ответа, — поинтересовался я, отдавая заполненный листок.
— Не знаю, — замялся парень. — От меня здесь ничего не зависит. Но если не будет никаких проблем, около недели.
— Вы уж постарайтесь, — вступила в беседу Эмели. — Я должна через неделю уехать домой, в университете начинаются занятия. Было бы здорово, если муж смог уехать вместе со мной.
— Приложу все усилия, — заверил нас швед, по нему было заметно, что к обаянию моей жены он оказался неравнодушен.
Выйдя из консульства, мы начали совещаться, куда нам стоит пойти. Поезд в Петрозаводск отправлялся вечером, так, что времени у нас был целый вагон.
— Пойдем к Зимнему дворцу, — предложил я. — Если немного посетителей и нет очереди, можем зайти, посмотреть экспонаты, картины, тебе будет интересно.
— Вдруг, мои перчатки, найдутся? — смешная мысль пришла мне в голову. В 1968 году, в зимние каникулы я забыл в Эрмитаже на стойке в гардеробе отличные зимние перчатки и долго об этом сожалел.
Когда мы двинулись в путь, от угла дома, отделилась нескладная мужская фигура и, держась в отдалении, последовала за нами.
— Мда, сегодня нашему провожатому придется попотеть, — подумал я. До вечера еще полно времени, устанет ходить. Если ему только сменщика не пришлют.
Не прислали. Сопровождающий упорно шел за нами, а в музее вообще чуть не наступал на пятки. Наверно, боялся, что мы здесь будем делать закладки, или встречается с агентами.
Когда я, по старой привычке зашел вместе с Эмели в кафе «Север», мужчина уселся недалеко от нас и пока мы обедали, медленно смаковал чашечку кофе.
Лишь, когда мы садились в свой поезд на Московском вокзале, он начал дергаться и куда-то убежал.
Не успели мы устроиться в своем купе, как к нам подошли два насупленных милиционера.
— Сержант Громов, — представился один из них. — Попрошу ваши документики.
— В чем дело, сержант? — спросил я, доставая паспорт.
Тот, не отвечая, взял паспорт и, мельком просмотрев его, сказал: