Зарево. Оправдание хаоса

Серые тучи заволокли небо. Везде были брошенные машины. Много крови. Дым. Пепел, будто бы от взрыва… В окнах не было видно людей. Везде было пусто. Скосила город… Я бросила короткий взгляд вперед, на фигуру поодаль, которые медленно двигались в нашу сторону, и мгновенно мелькнула мысль о том, что прежнего уже не будет. О том, что мир, который мы знали, исчез.

– Стоило ему сказать, чтобы он сразу направлялся к машинам, – тихо бросила Сара Норману, – и уже на месте все бы встретились. Ты знаешь, он бы добрался.

– Нет, не стоит нам еще раз разделяться. Да и не в том состоянии… – вдруг, эхо от пары очередных выстрелов разнеслось по округе. Стреляли где-то совсем рядом; горгоновцы вытянулись, высматривая по сторонам стрелявшего. В это же секунду по двери пошли первые трещины.

– Роберт, – охнула я, смотря, как паутинка расползается по дверям; мой голос не был сам на себя похож. Еще один выстрел прогремел совсем рядом. Еще через мгновение из-за дома показался мужчина в военной форме, с пистолетом в руке. У его ног лежало чье-то тело, а сам горгоновец, казалось, весь был в крови.

– Сборт, сюда! Скорее, пока эти твари меня не нагнали!

– Крис! – радостно вскрикнула Сара, срываясь с места. В следующую секунду и остальные военные рванули вперед, и мы с Дортом за ними. Уже Сэм тянул меня за собой.

Я рванула вперед, не чувствуя ног; было ощущение, что кто-то гонится за мной, и стоит лишь обернуться, как меня схватят. Было трудно дышать – грудную клетку словно сжимали металлические тиски. Только мы подбежали к позвавшему нас мужчине, как он тут же бросился вперед, завлекая нас за собой. Роберт что-то прокричал. Я мельком глянула на обезображенное тело, лежащие у угла дома: кровь пропитала синие платье девушки. Ее руки были покусаны, а раны покрылись пленкой беловатого гноя.

Спрашивать не приходилось. Нужно было только бежать, бежать не останавливаясь!.. Сердце колотилось, и необъяснимый ужас от всего происходящего не оставлял ни на секунду. Казалось, что сама природа этому способствовала, опуская всё ниже свинцовые тучи, пригибая к земле жиденькие кустики и траву. Холодный ветер гулял средь фонарей, домов, одиноких деревьев за пределами дороги, поднимая какие-то листы бумаги и перегоняя их с места на место… И начался мелкий холодный дождь.

В какой-то момент я поняла, что никто ничего не понимает. Все просто бегут куда-то и от кого-то. Мимо домов, через улицы и переулки. И то и дело я видела заражённых.

Какое счастье, что я была обута в берцы.

Дыхание перехватывало. Мы пробегали через узкий проход между двумя домами. Воняло сыростью и фекалиями. Поскорее выскочили в переулок, заворачивая за угол дома… Я дернулась, делая шаг назад. Военные остановились в нерешительности. Несколько десятков людей были то тут, то там… Зараженных людей. Я вцепилась в руку Сэма.

– Уходим, – дрогнувшим голосом, пытаясь сохранить спокойствие, проговорил Роберт, – тихо поворачиваемся…

Зараженные сразу заметили нас. Услышали, почуяли. Они стали оборачиваться в нашу сторону, смотря в наши лица помутневшими глазами. Клокочущие звуки, будто в легких вода или кровь, вырывались из ртов изуродованных людей. Она начали идти на нас, кто-то совсем медленно, кто-то достаточно быстро. Мертвые. Невозможно. Это все не по-настоящему.

– Уходим! Уходим! – скороговоркой выкрикнул Роберт, и мы вновь хотели рвануть обратно… Но они были и здесь. С другой стороны улицы к нам двигалось еще с десяток этих существ. С ужасом осознала, что мы окружены… Дикая паника охватила с головой. Хотелось закричать, вцепившись в волосы руками…– Наверх! Все на лестницу! Сейчас же!

Я оглянулась. На доме в тот зловонном проходе была пожарная лестница, ведущая к окну третьего этажа. Сэм тут же толкнул меня по направлению к ней. Все ринулись туда, стараясь не столкнуться с зараженными. Вонь уже не чувствовалась. Первые из военных, ловко, один за другим, забирались наверх.

Рычание и стоны со всех сторон. Они все ближе и ближе, а мы в западне…

– Шайер! – рявкнул Роберт; я чуть не подпрыгнула на месте от неожиданности. Командир подтолкнул меня к лестнице, – давай! Вперед! Вперед!

Эхом разносились хрипы и гортанные звуки по переулку.

Опомнилась я, когда уже карабкалась вверх, цепляясь за холодный металл перекладин. Шаг. Еще один. Я не чувствовала под собой ничего. Сэм взбирался за мной. Затем Михаэль. Последним, оттолкнув ногой подошедшего зараженного, полез Роберт.

Те секунды навсегда останутся в моей памяти, как одни из самых страшных, полных отчаянья, хотя я не могу сказать, что хорошо помню их. Стерлись из моей памяти моменты и образы, остался только страх и ужас: ледяной и всепоглощающий. Осталось только чувство охватившей паники. Все перестало существовать; мира вокруг словно и не было… Только неверие. Только желание поскорее забраться выше. Только страх, что меня схватят и потянут вниз.

Я даже удивилась, когда лестница вдруг закончилась, и меня затянули на своеобразный балкончик, состоящий из металлических рыжих прутьев и решеток и покрытый незакрепленными деревянными досками. Я с ужасом отпрянула от края перегородки, вжавшись в холодную стену бетонного дома. Дышала глубоко; в голове, в ушах стало жарко и тяжело. Я не видела, что этих тварей в переулке становится все больше, но слышала, как многие из них цеплялись за перекладины лестницы, царапали их… А что если они сейчас заберутся? Куда бежать тогда?

Но за нами никто не лез. Зараженные продолжали возиться внизу. Горгоновцы стояли у края перегородки, смотря на происходящее под нами; и Сэм выглядывал из-за спин военных. Краем глаза я увидела, как Крис (его же так называли?) подошел к окну. Послышался звук разбивающегося стекла. Все резко обернулись, явно опешив, а Кристофер, разбивший локтем окно, тряхнул рукой.

– Полагаю, лучше переждать там, – проговорил он, окинув всех взглядом. На мгновение его глаза остановились на Сэме, затем на мне. Мужчина еле заметно поднял бровь, явно не понимая, кто мы, и что тут делаем.

– Да, так будет лучше, – кивнул Роберт, – осмотрите квартиру. Мы сделаем паузу и немного отдохнем. Вторые сутки без сна, все устали… На улице все равно сейчас не пройти – холодно добавил он, еще раз глянув вниз. Один из военных хотел было идти к окну, но Сборт тут же взял его за плечо, – Стэн, пойдешь последним.

Стали забираться внутрь. Роберт, прижав к груди автомат, внимательно следил за нами. Затем, когда многие уже пробрались в квартиру, кивнул мне. Я нехотя подошла к окну, оперлась о раму и, стараясь не порезаться об остатки стекла, аккуратно пробралась вовнутрь душной и темной квартиры. Сыро. Промозгло. Толстый слой пыли на всех поверхностях; здесь давно никто не появлялся. Одинокая лампочка свисала на проводе с побеленного потолка. Серые обои пошли волной, а в углах отклеились и повисли. "Чисто", – на краю сознания различила голос Михаэля. Я забралась с ногами на кровать, стоящую в углу комнаты, обняла колени, стараясь унять дрожь. В воздухе нарастало напряжение, ощутимое почти на физическом уровне. Что-то назревало, и это было видно по взглядам, по резким движениям всех присутствующих.

Из другой комнаты вернулся Кристофер, бросил три горгоновских портфеля на пол. Остальные военные обернулись на него, пока он из-под бровей смотрел в стону Роберта; руки Криса буквально были в крови по локоть. Все его лицо, вся шея, все одежда – все было в засохшей и потрескавшейся крови и грязи. Глаза опухшие, раскрасневшиеся. Мужчина тяжело дышал полной грудью; он облизал верхнюю губу, собираясь что-то сказать, как вдруг Стэн, с силой швырнув в сторону рюкзак, обернулся прямо в сторону Криса.

– Ты ведь возвращался за остальными? – процедил Стэн через зубы. – И Чарльз пошел с тобой. Так почему ты вернулся один? – глаза мужчины сверкали, а мышцы на лице задрожали от напряжения. Кристофер перевел твердый взгляд на него, но промолчал. – Ты не смог вытащить остальных, да? – голос Стэна сорвался на хрип. – Где мой брат? Где Чарльз?! Что произошло?! – безмолвие Криса выводило Стэна из себя. – Отвечай, Льюис, сию чертову секунду!