Награда ярла Бьорка

Бесконечное мгновение, и Кира зашипела разъяренной кошкой.

- Ты обезумел? Я никогда...Да как ты?! - она обернулась, сверкая на него наполненными яростью голубыми глазами, - Бьорк же твой друг! Не стыдно тебе, а?

- А ты ему не говори, и никому стыдно не будет, - Альв даже бровью не повел, лишь нетерпеливо дернул подбородком в сторону истекающего кровью, уже завалившегося на палубу конунга, - Давай быстрей! Сейчас обернется кто-нибудь и всё! Придёшь?

У Киры задрожал подбородок, губы приоткрылись, глаза заволокла влажная пелена. Она метнула неуверенный взгляд на истекающего кровью мужчину и повернулась к Альву.

- Да, - сдавленно выдохнула.

Он отпустил. И отошел на шаг. Она же ступила к конунгу и громко закричала, перебивая лязгающий шум битвы, и заставляя воинов замереть и дружно обернуться в её сторону.

- Смотрите все! Нет больше конунга! Унсгард и Хельмут правят!

И во взорвавшихся победным кличем предрассветных сумерках опустила на поверженного противника свой топор.

Как только второй сын конунга, Ракен, понял, что его отец и старший брат Майфрен, наследник Ансборда, мертвы, так сразу скомандовал полный разворот. Под оглушительные победные выкрики унсгардцев ансбордцы торопливо и неуклюже начали выгребать из узкого фьорда, спасаясь бегством. Уйти смогли лишь три драккара из пяти, на которых ещё не завязался бой. Кто-то из воинов кричал, что надо бы догнать и разбить трусов. Но Кира махнула рукой, что хватит. Пора возвращаться домой. Они итак приплывут с полной победой на двух добротных захваченных драккарах поверженного конунга и привезут с собой два трофейных тела – старого пса и его наследника.

Альв провожал взглядом стремительно удаляющиеся лодки, прищурившись и наконец с наслаждением глубоко втягивая в себя густой масляный дым из трубки. Тело звенело эйфоричной легкостью от победы и предвкушения. Да, пусть плывут...

Они всё равно не жильцы. Думают, что возвращаются домой, чтобы зализать раны и осесть в Ансборде. И не подозревают, что остров уже захвачен Бьорком и там им готовят суровую встречу. Надо только предупредить...

Первым делом, как пришвартовались в городе, Альв отправился к башне воронов. Быстро нацарапал послание Хотборку, ставя в известность, что всё идет, как они и задумали. Конунг погиб от руки Киры на глазах у всех, но теперь она Альву кое-что должна, два драккара они захватили, Майфрена Альв убил сам, а вот Ракен с тремя драккарами сбежал и держит сейчас путь в Ансборд. И пусть Бьорк будет готов выступить радушным хозяином…

Мужчина свернул записку и накрепко привязал к лапке своего личного ворона Кара, уже знавшего дорогу к Хотборку.

- Лети...- шепнул птице, ласково поглаживая по гладкой черной головке, и пустил в розовое рассветное небо.

Ворон сердито каркнул, будто недоволен был, что его подняли в такую рань, взмахнул почти метровыми крыльями и медленно, будто лениво стал набирать высоту. Альв цепко следил за ним, пока птица не превратилась в едва различимую в быстро светлеющем небе черную точку, и только тогда медленно направился к дому ярла в центре города, где уже должен был начаться победный пир.

Никого не смущало, что сейчас раннее утро, и что даже не все петухи ещё пропели. Трапезная в доме Хотборка уж гудела от завалившегося туда народа. Альв цокнул языком, когда подошел поближе и расслышал залихватские песни и ор, и свернул к сенникам, где сейчас должны были расположить раненых. Так и есть. В теплом ангаре было душно от людей и их частого, шумного дыхания. Вот только не песни здесь раздавились, а сдавленные стоны борющихся за жизнь людей. Служанки суетливо метались туда-сюда, нося воду и чистые тряпки, а старая Вейла уже склонилась над кем-то из несчастных, пытаясь помочь.

- Доброго тебе утра, ведьма, - Альв первым делом шагнул к ней, низко кланяясь старухе.

- Добрый, - вздохнула устало та, даже не повернув головы.

- Видала ли ты шепелявого Хью? - Альв оглядел лежащих вповалку на сене мужчин, но нужного ему воина пока никак разглядеть не мог.

Вейла только тут обернулась и подняла на Альва свои мутные от старости глаза.

- Помер он, сын Яры. Задели широкий проток в плече, кровь и ушла...

Альв поджал губы и отвернулся. Ему это вдруг было выгодно, но от этого стало только горше. Смерти он Хью, конечно, не желал - лишь хотел попросить не болтать лишнего. Но раз так...Что ж...Значит, Ордин на их стороне.

- Помощь нужна, ведьма? - сипло выдавил, досадуя на неприятное облегчение, разлившееся в груди.

- Да чем ты поможешь, - старуха покачала головой, снова склоняясь над застонавшим раненым, - Что больше не принесли да так скоро закончили - и на том спасибо. Ведь ты же закончил, да, Альв?

Она покосилась на него быстро и тихонько хмыкнула.

- Кира, - твердо ответил мужчина.

- Ну пускай...- благодушно согласилась старуха и махнула рукой в сторону выхода, - Вот и иди к ней...Раз Кира...

Усмехнулась напоследок. Альв не стал больше ничего говорить. Толку спорить с ведьмой - только внимания привлекут. Развернулся и ушел.

Пир, казалось, длился бесконечно. И чем хмельнее становились голоса вокруг, тем чаще раздавались крики, что быть Бьорку конунгом. Альв на это лишь криво усмехался, косясь на сидящую сейчас в ярловском кресле Киру. Как каждый раз улыбка от таких речей застывала камнем на её точеном лице, как гневно раздувались изящные ноздри. Для него не секрет был, что Кира мужа терпеть не могла. И за то, как он с ней поступил. Но больше, конечно, за то, что ни мгновения в том не раскаивался.

И вот это уже Альва бесило.

Ему чудилось, что, попроси Бьорк прощения, Кира бы его, помявшись, приняла. Ведь подействовало же на нее усиливающее влечение зелье. Значит люб был. Люб...

А они вот с Бьорком совсем не похожи. Может только внутри, но разве женщины туда заглядывают? И на Хотборка Кира раньше всегда с жаром смотрела, до того, как спутался он с рыжей ведьмой.  Альва же только ледяной водой окатывала, а не взглядом. Что уж про сейчас говорить...

И от того до дрожи хотелось увидеть в этих голубых глазах что-то кроме льда. И уже сегодня это случится...Он увидит. Ещё не знал, что именно, но точно не холодное равнодушие. Сложно оставаться равнодушной, когда тебя...

Альв поднял кубок, предаваясь своим запретным горько-сладким мыслям, и сделал большой глоток, жадно впиваясь уже чуть хмельным взглядом в изящный профиль девушки.

Она повела плечом под его тяжелым взором, неловко коснулась щеки, будто ощущала, что он смотрит на нее. И повернулась.

 Их глаза встретились. Её заметно расширились, отражая то ли лихорадочное возбуждение, то ли испуг. А Альв медленно поставил кубок на стол и встал, кивая в сторону сеней, за которыми шла лестница на второй этаж. Губы Киры приоткрылись, грудь высоко поднялась и опустилась от шумного вдоха. И Альв первым отвернулся, чтобы скрыть вырвавшуюся довольную улыбку на всё лицо. Он понял, что она послушается и пойдёт за ним. Сейчас.

Везде сновали служанки, но, если встать под лестницей, то можно было остаться незамеченным. Альв так и сделал. Привалился к стене одним плечом, укрывшись в самой темноте и, не моргая, стал наблюдать за входом. Секунды тянулись бесконечно. Сердце же наоборот грохотало по сотне сокращений на один счет. Раз...Два...Три...

 Наконец в дверном проеме появилась Кира. Заозиралась по сторонам, и он наполовину вышел из тени. Девушка сначала крупно вздрогнула от неожиданности, но быстро взяла себя в руки, горделиво вздернув подбородок и бросив на мужчину непроницаемый взгляд. Ни слова не говоря, прошла мимо и стала подниматься по лестнице. Альв быстро огляделся - никого, и пошел за ней.

 След в след, так что, он был уверен, его жаркое дыхание щекотало ей светлую макушку. Он видел, как девушка непроизвольно поводила плечами, пытаясь сбросить ощущение чужого близкого присутствия. Усмехнулся про себя. Зря старается... Скоро он будет ещё ближе…