Страница 18 из 24
– Ау-у! – зову я. – Есть здесь кто-нибудь?
И ступаю в зал с заполненными всякой всячиной стеллажами.
– Я есть, – из-за стеллажа, почти скрытый коробкой, выходит маленький человечек.
Он ставит огромную для него коробку на пол и выпрямляется, позволяя рассмотреть серую кожу и алые глаза. Внимательно на меня смотрит.
Ещё одно невероятное для Земли существо. Волшебное. Я мысленно перебираю названия видов из инструкций (в них почему-то не дали описаний, и как я должна разбираться, кому нельзя возражать?).
– Привет! – машу рукой. – Я за одеждой, но можно узнать, вы к какому виду относитесь? Гоблин?
– Болотный, – сверкает глазами человечек. – Вы с Терры?
– Да.
Оскалив клыкастую пасть и выставив вперёд когтистые руки, гоблин бросается ко мне.
Глава 16
Пять минут и восемь опрокинутых стеллажей спустя мы сидим на свалившихся с них вещах. Гоблин прижимает к вспухающей на лбу шишке брикет мороженого. Я прижимаю брикет к синяку под глазом, полученном в неравной борьбе с коробкой чернильниц.
– С Терры, ещё одна девушка с Терры, – восхищённо причитает гоблин Дабиус, благоговейно поглаживая меня по плечу. – Боева-а-ая. Это хорошо.
Всё это – следствие недоразумения.
Просто у гоблинов улыбка такая клыкастая.
И Дабиус только-только сделал себе впечатляющий маникюр.
Он всего лишь хотел меня обнять.
Не то что я совсем против обнимашек при знакомстве, но от неожиданности выставила колено. Дабиус вмазался в него лбом и отлетел назад с диким воем. Освещение вдруг стало красным, двери захлопнулись, я метнулась за стеллаж – так, на всякий случай: переговоры удобнее вести из укрытия. И тут взвыла сирена. Кошмарный звук ударил по нервам. Дабиус подскочил и опять бросился ко мне. Стеллажи вокруг зашатались, стали падать. А я споткнулась и рухнула на коробку с чернильницами, получая свой фингал. Дабиус щелчком пальцев отключил орущую и мигающую красным систему защиты, сработавшей из-за его удара о моё колено, после чего предложил мороженое.
Теперь сидим, лечимся: он целительной магией не владеет.
И для него честь познакомиться с ещё одной террианкой.
Дверь на склад распахивается. Санаду шагает внутрь и останавливается. Приподняв бровь, медленно оглядывает разгром.
– А я говорил, что инструкции не помогут, – хмыкает Санаду.
– Если вы прибежали меня спасать, то поздно, – я переворачиваю брикет мороженого более холодной стороной, – меня бы уже убить и разделать для избавления от тела успели.
Санаду одаривает меня «любезнейшей» улыбкой:
– Ну что вы, я здесь исключительно ради спасения Дабиуса.
– Тогда тем более поздно: при его габаритах я бы и труп успела спрятать.
– Дабиус счастлив, – улыбающийся болотный гоблин гладит меня по плечу. – Больше террианок, больше разорённых драконьих сокровищниц! У Дабиуса есть карта, я подскажу, куда…
– Чур нас! Чур! – машет руками Санаду. – Так, Дабиус, выдай студентке её вещи. Клеопатра – не слушай его. Он плохому научит.
– На память не жалуюсь, знаю, что у драконов ничего брать нельзя. Да и вообще я хорошая девочка.
Дабиус смотрит на меня проникновенно укоризненно, шепчет:
– В сокровищницах…
– Вещи неси! – рявкает Санаду.
Подскочив, Дабиус касается золотого браслета на моей руке и, штурмом взяв гору вещей, исчезает за устоявшим стеллажом. А я снизу вверх разглядываю Санаду. Его командный тон пробирает. Бывает рявк доведённого до края преподавателя – нервный, полный скрытого отчаяния, а бывает властный рявк директора или ректора. У Санаду последнее.
Впрочем, ко мне он, сложив руки на груди, обращается подчёркнуто любезно:
– И всё же я настоятельно не рекомендую покушаться на драконьи сокровища.
– Да не переживайте, вы же сами говорили, что драконы закончились, где я здесь их сокровища возьму?
– Мало ли, – Санаду задумчиво оглядывает лежащие стеллажи. – Кто вас, рыжих, знает.
То есть его не только моё происхождение и щит на мне не устраивают, ему ещё и цвет моих волос не нравится. Вот бы на голову что упало этому садисту клыкастому. А совсем замечательно было бы, если бы здесь оказалась противопожарная поливалка и сработала на нём.
В глубине склада чем-то шуршит Дабиус.
– Валерия была рыжей? – интересуюсь я.
Санаду направляет на меня тёмный взор. И по этому взгляду понимаю, что не рыжие у неё волосы, и Санаду догадывается, что его ожидает комментарий по поводу его специфической логики.
Доносится благоговейный голос Дабиуса:
– Нет, волосы Валерии Великой дивного желтоватого цвета, как корни гнилоцвета ползучего.
– И если не рыжая такое устроила, – опережает меня Санаду, – страшно представить, что от рыжей ожидать.
– Так если страшно, вы успокоительное попейте. Капельки там какие-нибудь.
– Это вам о нервах своих беспокоиться надо.
– С моими нервами как раз всё в полном порядке.
– Да неужели? – Санаду картинно оглядывает пространство вокруг. – Это вы от нервного спокойствия всё вокруг телекинезом разнесли? Если это у вас спокойствие такое, то всей Академии надо начинать принимать курс успокоительных в ожидании вашего беспокойства.
Оглядываю лежащие вокруг стеллажи, вещи и изображаю Шурика из фильма:
– Часовню тоже я развалила?
На самом деле развал меня впечатляет. Если я и правда телекинезом такое устроила – это же здорово! Надо только потренироваться для более точных… и точечных попаданий, а то вдруг потом прибираться заставят.
– Нет, это было до вас, – удивительно точно попадает в цитату Санаду, его губы дёргаются в подобии улыбки. – Часовню предыдущая террианка раскатала, но вы на верном пути.
– Только мир спасать не заставляйте: у меня лапки.
Санаду вздёргивает бровь.
– У драконов тоже лапки, это не помешало им спасти мир. – Он резко переводит взгляд вглубь склада. – Дабиус, выдайте студентке стандартный набор, не надо в него подсовывать всякие сомнительные инструкции. И болотных деликатесов тоже не надо… хотя, – Санаду скептически меня оглядывает. – Это уже пусть мисс Клеопатра решает.
– Как же без деликатесов? – печально отзывается гоблин. – У меня личинки свежие, только сегодня с болот доставили!
Ехидно улыбаясь, Санаду смотрит на меня: мол, принимай подарочек.
А я что? Я ничего, а Марк Аврелий личинки любит, не вручную же мне их собирать.
– Они какого цвета у вас? – интересуюсь, не сводя взгляда с Санаду.
– Белые! Сочные, толстенькие!
– Беру! – соглашаюсь я: если не подойдут Марку Аврелию, выпущу на волю. – Спасибо!
У Санаду приподнимается вторая бровь. Впрочем, он быстро соображает:
– Для белки?
– Ну не для того же, чтобы вас своим экзотическим вкусом впечатлить. – Я снова переворачиваю брикет мороженого. Кожа уже ледяная, но место удара ноет. Указываю на фингал. – Это можно вылечить магией?
Прищурившись, Санаду оценивающе меня рассматривает, усиливая желание что-нибудь на него уронить. Чисто ради эксперимента с телекинезом.
– А знаете, – он трогает подбородок. – Вам же делать нечего. Сейчас получите вещи и когда выйдете, направляйтесь не к общежитию, а к стене. Увидите там пирамиду с двумя статуями. Не бойтесь, не перепутаете, она у нас тут одна такая. Возле неё сидит женщина. Это наша целительница, обратитесь к ней, поговорите, расспросите о жизни в Эёране, всё такое. Сможете её заболтать и хоть немного развеселить – я, так и быть, дам пару уроков, чтобы в следующий раз ваше появление не закончилось обрушением мебели.
– Мои появления обычно так не заканчиваются. Я даже не уверена, что всё это уронила я.
О том, что я не клоун кого-то веселить, умалчиваю: потом ведь не отмашусь от подколок.
– Поверьте, это был ваш спонтанный телекинез, браслет и защитные чары это зафиксировали. – Санаду небрежно указывает на моё запястье и снова складывает руки на груди. – Раньше у вас не было магической подпитки такого уровня, как сейчас, так что об уроках самоконтроля я бы на вашем месте задумался.