Страница 19 из 41
— Дорогая, обрати внимание на этого прекрасного и воспитанного молодого человека, — нежным голоском пропела Инесса Ивановна и подмигнула.
А то я без глаз, не знаю, что он и прекрасный, и молодой, и воспитанный. Как же устала от ее напыщенных высказываний-штампов.
Вскоре этот замечательный во всех отношениях парень, сидя за чаем, пригласил меня на свой день рождения. Я молчала, собираясь с мыслями.
— Скажи мне что-нибудь, Стаська.
— Валера, прости меня, я не поеду.
— Но почему?
— Не хочу, чтобы ты привязался ко мне и однажды позвал замуж. Понимаешь, я ничего к тебе, кроме дружеского расположения, не чувствую. Ты дорог как друг. И я очень рада, что ты у меня есть, — выпалила такие трудные слова и вышла из-за стола.
— Любишь другого, да? Или шейха тебе подавай? — не дав мне раскрыть рот, он тут же зло прошипел: — Значит второе. Все вы одинаковы.
Я снова села, расстрелянная его взглядом. В глазах от обиды закипели слезы.
— При чем здесь это? — Хотелось жестко отрезать: не люблю тебя, этого достаточно. Но зачем обижать парня? — Я не хочу замуж. Просто не хочу замуж.
Валера помолчал, а потом тихо спросил:
— Тебе Катька все рассказала, да? Выдала мою тайну? Поэтому таково твое решение?
— Э-м… Какую тайну? Зачем ты разговариваешь со мной загадками?
— Все понял, можешь не продолжать, ну, спасибо, сестрица, значит, разболтала. А на день рождения все же приезжай. Буду рад тебя видеть.
Валера подскочил и, не простившись, ушел. На душе было гадко: такого хорошего человека обидела.
Еще сильнее испортилось настроение вечером, когда пришел счастливый папа и огорошил меня радостной новостью: они с Инессой ждут ребенка. Через полтора месяца свадьба. Квашняк тут же добавила:
— Ты приглашена, дорогая.
Приглашена? К собственному отцу приглашена? То есть понимать следует так: я лишняя на этом празднике жизни, но они меня все же приглашают в круг их гостей. Вот спасибо. Я встала из-за стола и, не доев, ушла в свою комнату, по закону жанра громко хлопнув дверью.
Глава 10
Иногда «счастье» сваливается так неожиданно, что не успеваешь отскочить в сторону. Так случилось и в тот жаркий июльский день, когда редкие дожинки царапали оконное стекло и на улице было грустно и неприветливо. Практика закончилась, и в честь этого события я возвращалась домой раньше обычного, обдумывая предложение администрации больницы о временной работе в период летних отпусков в качестве младшей медсестры неврологического отделения — так это звучало на официальном языке. Через два дня, в понедельник, я должна была дать ответ: выхожу или нет, а еще через неделю в случае согласия — приступить к работе. «Зачем брала эти два дня на размышление? Надо было соглашаться сразу, и все», — ругала я себя. — Хорошо, приду домой — и после обеденного перерыва позвоню старшей медсестре».
Открыв дверь квартиры своим ключом, я услышала неторопливую, приглушенную речь, доносившуюся из комнаты папы. Говорила по телефону мачеха, тоже почему-то оказавшаяся дома раньше обычного:
— Ну, что ты, дорогая, к свадьбе мы полностью готовы, еще неделя — и я законная супруга Машкова. Если бы ты знала, как я жду этого момента. Да, ты права: я не намерена терпеть эту сиротинушку. Сразу после свадьбы поставлю вопрос ребром: или я, или она. Пусть катится в свое общежитие при колледже недоумок, — и после паузы продолжила, видимо, выслушав мнение своей визави: — А что Олег? Придумаю что-нибудь. Мне ведь волноваться нельзя, вдруг выкидыш! Кого ты думаешь выберет Машков: своего первого и единственного ребенка или эту, прости, господи, приживалку?
Квашняк рассмеялась. Значит, «пусть катится приживалка в общежитие недоумок»…Я стояла у двери ни жива ни мертва, затем, приняв решение, быстро прошла в коридор и громко хлопнула дверью, демонстрируя этим будто бы свое возвращение. В ту же минуту из-за дверного проема показалась голова мачехи, а потом и выплыла вся тушка.
— О, дорогая, ты сегодня рано. Что так?
— Выгнали из колледжа.
— Никак не могу понять, когда ты шутишь, а когда говоришь правду, — недовольно пробубнила она и, прикрыв дверь, снова вернулась к телефонному разговору.
Сначала мысли вращались хаотично, а затем наметился их четкий ход. Наверное, на подсознательном уровне я допускала подобное развитие событий, поэтому более-менее была готова к такой развязке. «Так, до начала работы у меня десять дней, придется на это время куда-нибудь уехать. Во-вторых, пока в общежитии ремонт, нужно снять квартиру. Деньги. Денег из маминой копилки должно хватить до начала учебного года, а потом стипендия, средства от подработок, думаю, всего этого будет достаточно, чтобы скромно прожить время, пока учусь, — проносились мысли со спринтерской скоростью. — И вывод: привыкай, дорогая, карабкаться по жизни самостоятельно». Я немедленно открыла ноутбук и нашла несколько интернет-магазинов, торгующих горящими путевками. К счастью, в одном из них на завтра были путевки сразу по трем направлениям: во Владивосток (о, нет! сама два года назад вернулась из тех мест), в Москву и Санкт-Петербург.
А, может быть, в Питер? И все образуется?
Туда, где мосты разводные целуются…9
Как там дальше? Стихи, увы, не моя чашка чая. Неважно.
Мне вдруг вспомнился тот наш давний разговор с Сашкой: «Приедешь ко мне на каникулах? Нет, ну правда! Проведу специально для тебя эксклюзивную экскурсию по городу». Под впечатлением тех воспоминаний остановилась на третьем предложении.
Я поеду на целую неделю в город на Неве! Вот Сашка обрадуется! Только мы последние пару месяцев совсем не общались, не было на это времени: зачеты, экзамены. А потом и практика навалилась. Я решила ничего не говорить подруге о предстоящем визите. Пусть будет сюрприиииз! Выкупив путевку и решив вопрос с транспортом (вылет из Новосибирска утренним самолетом), я спокойно уложила вещи в походную сумку. Покрутив в руках серебристый самолетик-талисман, засунула его поверх футболок.
— Куда это ты хочешь поехать? — надменно произнесла мадам Квашняк.
— Этим летом я хочу за границу. У меня такая традиция: каждое лето куда-нибудь хотеть.
— Куда это ты собираешься на ночь глядя? — поправила себя Инесса Ивановна.
— Ухожу, надоело быть бедной приживалкой в углу, отгороженном дерюжкой.
— Не драматизируй. У тебя есть целая комната. Так куда ты?
— За тестом на беременность.
— Ты беременна? — с ужасом в голосе спросила мадам, выхватив из контекста главное.
Ага, испугалась. Как тут выгонишь беременную падчерицу?
— Вам куплю.
У нее в глазах мелькнул еще больший страх, или мне так показалось, и она тут же, не говоря ни слова, ретировалась, громко хлопнув входной дверью, видимо, оправилась к Лазаревской за очередным советом.
По дороге в Новосибирск я отправила папе сообщение: «Не волнуйся, улетела на неделю в Питер к подруге». Отец был на дежурстве, но тут же перезвонил:
— Стася, почему раньше не сказала о поездке?
— Так получилось. Все решилось за полчаса, — и добавила: — Пойду искать по свету, где оскорбленному есть чувству уголок. Карету мне, карету. Короче, хочу встретиться с Сашкой. У меня всего лишь неделя, потом выход на работу. Не сердись, папочка.
— А как же свадьба?
— Это без меня.
— Стасенька, но мне очень важно видеть тебя на этом торжестве. Ты же моя дочка. Как же так, Стасенька? — растерянно проговорил папа.
Я жалела папу, но он сам загнал себя в эту мышеловку. Добровольно. Идти следом на закланье не хотелось. И еще я знала точно: не выдержу эту свадебную экзекуцию.
— У тебя скоро будет жена и свой ребенок. Пора разрывать пуповину, связывающую нас, тебе нужно жить для своей семьи, а я только мешаю этому. Обо мне не беспокойся, проживу. И спасибо тебе за все. Вернусь, еще поговорим.
И сбежала со связи, отключив телефон.
Примечание
9 Светлана Локкина «А, может быть, в Питер?