Страница 23 из 32
Ф.: – В Евангелии написано, будто Пётр сам просил, чтобы его распяли вниз головой, дабы подчеркнуть, что его муки несопоставимы со страданиями Спасителя.
Ж.: – Нет, для него было бы честью оказаться распятым, подобно Иисусу. Нерон возненавидел Петра за убийство Симона, и приказал палачам, чтобы казнь была особенно жестокой.
Надобно заметить, что, увлекшись беседой, Фёдор и Жорж и не заметили, как настал рассвет. Дверь камеры неожиданно распахнулась – на пороге стоял, улыбаясь, … Актёр Актёрыч, или же, как вначале из-за неправдоподобности увиденного, показалось Феде – его брат близнец или двойник – в форме полковника полиции. Безо всякой мелодекламации, он обратился к узникам:
– Друзья мои, хвала богам, опасность миновала, хотя, возможно, и ненадолго. Сейчас же едем завтракать, а затем – ко мне – обсудим дальнейшие действия.
Уже в машине Альгиса, Фёдор спохватился, что оставил на чердаке паспорт, ВНЖ и водительские права. Жорж на это отвечал, что прежние документы ему более не понадобятся, равно как и о связи с прошлой жизнью можно начисто забыть. Альгису, в свою очередь, тоже эта идея пришлась по душе:
– Душа моя, документы я тебе сделаю новые. Настоящие, только с другой фамилией. Кто ты там был – Романов? Теперь будешь Ульянов!
– А дальше – предполагается следующая инициация и смена фамилии на Джугашвили?, – иронизирует Федя.
– Зачем, мы не пойдём по ступенькам длинной лестницы – времени нет. Перепрыгнем повыше, и, ежели следующая инициация, случиться, то будешь сразу Горбачёв!
– А вот о фамилии после Горбачёва уже нужно будет очень серьёзно подумать, – подмигнул ему старик.
Глава 8
«Жук ел траву, жука клевала птица,
Хорёк пил мозг из птичьей головы,
И страхом перекошенные лица
Ночных существ глядели из травы.
Природы вековечная давильня
Соединяла смерть и бытиё
В один клубок, но мысль была бессильна
Соединить два таинства её».
Николай Заболоцкий, «Лодейников»
Завтракать приехали в квартиру Жоржа, располагающуюся в трехэтажном особняке на центральной улице Вильнюса – проспекте Гедеминаса. Там их уже ждали старые знакомцы – Анна-Мария, Наина Карлона и Юрис. Фёдора Михалыча встречали как давнишнего друга, с теплотой и уважением к тому, насколько достойно он прошёл испытания и треволнения вчерашнего дня. Теплые объятия, улыбки, подбадривающие шутки, не говоря уже о долгом и горячем поцелуе, подаренном Аней. Федя, признаться, несколько растерялся, потому как не мог взять в толк – какие меж ними теперь отношения, была ли близость этой ночью неким актом инициации, после которой надлежит остаться друзьями, либо, как ему, конечно же, жаждалось, это означало начало долгого романа. Осведомляться что она сама думает на сей счёт на людях наш герой не стал, но отнюдь не по причине утраты запала решительности и дерзости. Фёдор задумал улучить момент, дабы очутиться с ней наедине, и тогда уже настоять на продолжении любовных отношений – как бы то заранее не планировалось Жоржем или ей самой.
Анна и Наина готовили завтрак, Юрис расположился на диване в гостиной, углубившись в какой-то манускрипт, Альгис с Жоржем направились в кабинет. Фёдор, осмотрев просторные четырёхкомнатные апартаменты, нашел, что они чрезвычайно уютны, да и обставлены с отменным вкусом и даже роскошью. В подробное описание мебели, картин, статуэток мы пускаться не станем, так как чуть позже выяснилось, что квартира не является собственностью Жоржа – он вообще живёт в Вильнюсе не более четырёх месяцев. На вопрос – в какую цену обошлась аренда, старик заявил, что при выборе жилья он просто занимает понравившееся ему пространство, исходя из принципа удобства и функциональности. Фёдор подивился:
– А ежели это квартира, в которой живут её собственники?
– Чаще всего именно так и происходит.
– Как?
– Ты же знаешь, что отказать Магистру невозможно, – вмешался Юрис.
– А что же происходит с жильцами?
– В квартирах такого уровня живут отнюдь не бедняки, так что, на время, пока тут гостит Жорж, надеюсь, они находят, где разместиться.
– Хм… Сколько я понял, это, как правило, совершенно не знакомые ему ранее люди?
– Да.
– Насколько это этично?
– Как тебе сказать? Смотри на это проще. Мэтр настраивается на нужное ему пространство, звонит, и не открыть ему, и не пустить осматривать квартиру – трудно. А после десяти-пятнадцати минут общения с тем, кто может создать атмосферу божественного обаяния, жильцы, без лишних слов собирают необходимые им вещи, и отбывают к родственникам, в загородный дом, в апартаменты или отель, в крайнем случае. Но, заметь, – всё время, пока им приходится несколько ущемлять себя в отношении жилья, они пребывают в состоянии очарования, можно даже сказать – счастья от сознания своей благотворительности.
– Гипноз?
– Нечто гораздо более сложное, что я тебе в двух словах объяснить не возьмусь.
– Хм… Кстати, а что с той женщиной, что давеча выпала из окна? Бедняжка умерла?
– Господь с тобой? Зачем же умерла? И почему бедняжка? В падении её оргазм многократно усилился – эту технику мы изобрели лет восемь назад на Кипре – вначале просто прыгали с утёса – метров двадцать в полёте, затем скатываешься по песчаному склону. А затем затейник Альгис придумал, что вначале можно заняться сексом, стоя на краю утёса, а при наступлении оргазма – оба, слившись в едином порыве, прыгают вниз.
– По песчаному склону – понятно, но вчера-то женщина упала на асфальт.
– Внизу была огромная куча рыхлого песка, так что – не изволь сомневаться – жива, невредима и в высшей степени довольна! А вот Альгис, как ты видел, был до крайней степени огорчён – ему прыгнуть не удалось – стареет – не успел вовремя среагировать.
Женщины, тем временем, приготовили замечательный кофе с добавлением домашнего ликёра, омлет с ветчиной, картофельные драники со сметаной и вкуснейшие горячие кибинаи (национальное блюдо – пирожки с курицей и бульоном). За столом собралась та же компания, и как бы разительно не отличались обстановка, стол с яствами, посуда, одежда присутствующих, даже их манеры – неизменными оставались два фактора: чувство, что эти люди как будто бы знакомы Феде уже очень много лет, и атмосфера – он по-прежнему не мог понять – разыгрывают ли его или же, напротив, всё, что говориться – чистейшая правда. За завтраком он узнал любопытнейшие детали образа жизни учеников Магистра. Всего, как он уразумел, у Жоржа было около пятидесяти близких и верных учеников, большинство из которых, как и он, вели кочевой образ жизни, собираясь вместе небольшими группами – с присутствием самого гуру или же без него, для решения общих задач или выполнения каких-то более или менее длительных поручений. Все эти люди рассеивались большей частью по городам Европы, Азии и России, некоторые находились в данный момент в странах Северной и Южной Америки. Иногда, двое или трое учеников засылались в какой-то город на несколько лет, для создания там своеобразной базы людей или событий, на которой затем разворачивались основные действия с участием Учителя. Из присутствующих здесь Анна-Мария и Альгис были десантированы в Вильнюс пять лет назад, как раз, когда начинался российско-украинский конфликт: Альгиса Жоржу удалось внедрить в руководство местной полиции, а Анну – удачно выдать замуж за сотрудника украинского посольства. Впрочем, и эти двое достаточно свободно располагали временем, и могли выезжать куда-либо на общие сборы, порой на несколько недель. Юрис и Наина несколько лет курсировали между Веной, Прагой, Братиславой, Брно, Будапештом и Белградом, а в Литву прибыли одновременно с Магистром четыре месяца назад. Сам гуру явился сюда из Германии. К слову, Альгиса звали Алексеем, а Юриса, как нетрудно догадаться – Юрой. Похоже, что почти все пятьдесят учеников Жоржа были русскими или, по крайней мере, русскоговорящими. Почему Маэстро, скитаясь по всему миру, выбирал учеников именно по этому принципу, оставалось покамест неведомо.