Enchanté

Бывает, что все до мелочей так удачно совпадает, словно это знак: ты все делаешь правильно. Так и получилось: он увидел нужное в витрине первого же ювелирного. Это и выходной костюм из Maison Capenoir почти опустошили его счет, но дело того стоило. Покупки эти знаменовали конец сегодняшних дел: больше предпринять было нечего, оставалось только дожидаться Риччи и завтрашнего дня. Вернувшись в «Hôtel Juillet», Тесей исходил вдоль и поперек весь номер, прочитал, ни в одну статью не вникая, захваченную снизу газету. Минувшей ночью он почти не спал, но отчего-то и не хотелось. Делать было совершенно ничего не нужно, и это непривычное безделье мешало, а не помогало расслабиться. Он снова схватился за газету, поискал что-нибудь про Певереллов, но фамилия эта встретилась ему только в уже знакомом объявлении: «Дом жизни мадам Певерелл. Общение с усопшими, воссоединение и утешение».

Общение с усопшими. Любой школьник знает: это невозможно, если только умерший не был волшебником и не оставил мире живых отпечаток своей личности в форме призрака. Но в окопах он видел много такого, что волшебники сочли бы невозможным. Так почему бы маглам не уметь еще что-нибудь неожиданное?

Тесей отыскал в газете рекламу еще одного медиума, нашел на карте адрес. «Эстель Дюшан. Видение будущего, призывание духов». Рю Лассон, девятнадцать. Пешим ходом туда не больше часа. Что он теряет, если сходит туда?

***

— Двадцать франков.

Мадам Эстель Дюшан, женщина давно за тридцать, но все еще странно, устало красивая — а может, он просто смотрел на всех сквозь прекрасный ожог, оставленный Виндой — перемешала карты, не сводя с гостя внимательных глаз.

— Я не стараюсь нажиться на чужом горе, — сказала она. — А кроме горя, ко мне ничего не приводит гостей.

Тесей молча протянул ей деньги. Медиум не считая сунула их на ближайшую полку, спросила:

— Что за дух вы желаете вызвать?

— Моей невесты.

Тесей сам не знал, пытается ли проверить всеведающую леди на всеведение или просто хочет свести к минимуму очередные объяснения.

Мадам в услышанном не усомнилась.

— Нужна какая-то ее вещь, — сказала она.

— У меня ничего нет.

Эстель хитровато улыбнулась.

— Невеста — и не подарила вам ни локона, ни фотографии на память?

От этого стремительного разоблачения Тесей ощутил стыд и облегчение разом.

— Она невеста моего друга. Ее убили. Ее дух ведь знает, кто это сделал? Вы можете помочь?

Медиум мгновенно перестала улыбаться.

— Вы из полиции?

— Вы сами не знаете?

Она кратко и резко усмехнулась.

— Думаете, я мало видела таких, как вы? Я ничего не стану вам доказывать. Не забывайте — это вам нужна я, не наоборот. Хотите — примите помощь, какую я даю, а не хотите — вас здесь не держат.

Тесей не двинулся с места. Смерив его непроницаемым взглядом, медиум зажгла всего одну свечу, взяла сверху карточной колоды одну и задумчиво вгляделась в нее, то и дело поглядывая на гостя и словно сверяя его лицо с изображением.

— Мне нужно знать об умершей, как можно больше, раз уж у вас нет ничего принадлежавшего ей, — наконец сказала она.

Тесей хотел было спросить, неужто мадам не читает газет и не знает о смерти коллеги, но сдержался и кратко пересказал то, что знал о Дафне. Эстель выслушала не перебивая, жестом указала ему на стул. Они сели друг напротив друга за маленький столик, утонувший в черной скатерти с пятнами воска, взялись за руки.

— Не рассчитывайте, что я сообщу вам адрес убийцы и всю его метрику, — предупредила Эстель. — Дух будет говорить через меня, но я жива, а он — нет. Расстояние слишком огромно, не все слова смогут его преодолеть. Когда свеча погаснет — не ждите, спрашивайте то, что задумали узнать.

Она замолчала, закрыла глаза, откинув голову на высокую спинку своего кресла. Тесей смотрел то на огонек свечи, то на медиума, невольно готовясь к чему-то, но все равно вздрогнул, когда свеча вдруг без единого дуновения погасла. Они остались в полумраке, освещенные только рыжим отблеском фонаря за окном. Пальцы Эстель впились в его руки, больно, как когти.

— Дафна? — тихо позвал Тесей.

Тишина. Медиум не двигалась, не открывала глаз. Затем чуть заметно шевельнула губами:

— Да…

Он понятия не имел, какой голос был у погибшей девушки, но прежде Эстель говорила точно не так. Он не собирался спрашивать это, но вопрос вырвался сам собой:

— Тебе плохо… там?

Темная тень между губ женщины дрогнула, изогнулась в улыбку.

— Нет. Я рада с тобой говорить.

Это было странно, и жутко, и… Опомнившись, Тесей наконец задал нужный вопрос:

— Как ты умерла?

Несколько секунд тишины, а затем:

— Легко. Быстро. Чудесно…

Тесей снова вздрогнул, в этот раз совсем от другой тревоги. «Чудесно». Не хватало еще чтобы магловские чары мадам Эстель обнаружили существование в самом деле волшебного мира!.. Нужно спрашивать осторожнее.

— Почему та женщина сделала это? — спросил он, тщательно выбрав слова.

В этот раз медиум очень долго молчала. Тесей хотел было повторить вопрос, но тут она вдруг прошептала:

— Не по твоей вине.

Отреагировать Тесей не успел: Эстель вздрогнула, судорожно вздохнула и ее пальцы обмякли, выпустили его руки. Встряхнув головой, она взглянула на него, спросила уже своим голосом:

— Вам удалось? Она говорила с вами?

— Вы ничего не слышали?

Женщина устало улыбнулась.

— Это были не мои уши… — Она коснулась пышно завитых волос подрагивающими пальцами, и Тесей заметил, что из ее уха тянется по шее кровавая струйка.

— Вы…

Она перебила:

— Прошу вас, уходите. Мне нужно отдохнуть.

— Вам нужен доктор!

Закрыв глаза, она вытянулась в своем кресле и вялым, но властным движением руки указала ему на дверь. Подождав немного, Тесей все-таки подчинился.

Слова медиума— или самой Дафны — стучали у него в голове в такт шагам. «Легко, быстро, чудесно». И правда, Аваду Кедавру точнее не опишешь. Но что значит «Не по твоей вине»? Да, не по его. Он не был даже знаком с Дафной, он никак не мог предотвратить ее смерть. Призрак решил поиграть в наивность и понять вопрос максимально буквально? Да и призрак ли? Неужели это правда возможно: говорить с мертвецами? Вопросов стало еще больше, ответов — до сих пор ни одного. Мерлин, из всех его сегодняшних эскапад эта была самой бессмысленной.

Тесей вернулся в отель (Риччи до сих пор не появился) и растянулся на кровати, одновременно вусмерть усталый и полный нервной азартной бодрости, готовой гнать тело и дальше, вперед. Что делать, если Гая Кэрроу явится завтра на торжество к Розье? Куда мог деться Риччи? Бросил здесь вещи и снял другое жилье? Напился вдрызг и сейчас спит где-нибудь в баре? А может быть, до него добралась Кэрроу или второй искатель даров? Думать об этом буквально не получалось, мозг отторгал саму мысль, что можно было пережить войну и умереть из-за детской сказки.

Он все-таки задремал: негромкий стук заставил его очнуться и рывком сесть на кровати. Стучали в окно, маленькая рыжая сова сидела на карнизе снаружи и постукивала клювом по стеклу. В когтях у нее был запечатанный зеленым воском конверт.

Приглашение и записка.

«Пригласительная карточка — портал на 18:55», сообщала строчка узких, круто клонящихся вправо букв. «Это слишком нескоро!»

Часы на стене показывали без трех минут полночь, и от нетерпения на циферблат захотелось завыть как на луну. Рыжая сова дожидалась ответа, а Тесей не нашелся ни с шуткой, ни с комплиментом для ответного послания и в конце концов написал Винде неэффектную правду: «Буду думать о тебе все эти восемнадцать часов».

========== День 5 ==========

«Старик, как я рад, что ты цел! Спрашивал про тебя у твоих, но боялся лишний раз их беспокоить. Тотсхилл ждет! Проигрывали три сезона, но в этот раз должны ощетиниться!

Ну, к делу.

Гайя Кэрроу, старшая дочь в семье, не замужем и живет своим домом. По слухам вроде бы в плохих отношениях с родственниками. В портальном управлении заказывала порталы во Францию двенадцать раз, последний — больше года назад. На всякий случай скопировал тебе список».