Deflor

Выпал зад.

Это было даже неплохо. В зад целку можно было пялить хоть на самолете, что и делал в прошлый раз Баргас. Если бы выпал «перед», пришлось бы ждать хозяйской дефлорации.

Так и получилось, что задницей Алины распорядились задолго до полета.

Напоследок хозяин озвучил еще одно правило, от которого Ли тут же помрачнел.

Насиловать было нельзя.

Это было четко оговорено в контракте. Целка должна была согласиться.

– Не волнуйтесь так, Ли, – заметил хозяин его недовольство. – Всегда можно надавить. Поставить перед выбором. Вынудить. Если что, я вам помогу. В конце концов, они все торговки собственной пиздой. А стало быть продажные шкуры, смотрящие на свои дыры, как на товар. На моей памяти еще ни одна не отказала.

Но все бывает в первый раз.

Эта, с наивным взглядом и пухлой жопой, оказалась несговорчивой. Слова вообще не были сильной стороной Ли. Ему было проще придушить, связать, подтянуть веревками ноги к рукам, а руки к голове так, чтобы выпятилась задница и открылся доступ к обеим дыркам. Упакованную таким образом девку можно было валять из стороны в сторону, она все равно не могла даже пошевелиться.

Но сейчас так было нельзя. Ли хотел идти к хозяину, чтобы тот помог, как обещал. Но случилось то, что случилось.

Ли уже было совсем отчаялся отодрать выбранную им курицу, когда получил весть.

«Алина передумала».

Ли не рефлексировал. Он взял в комнате охраны ключ, пришел к камере Б. Огляделся, нет ли кого поблизости, кто мог помешать. Открыл дверь.

Жопастенькая курочка в коротком белом платьице, облегающем ее аппетитные формы, стояла у кровати, смотрела на него.

И улыбалась.

5

О, боже… Какой же он был все-таки стремный…

Алине стоило большого труда не перестать улыбаться.

Китаец, согнувшись, быстро юркнул внутрь и закрыл дверь.

– Неплохое местечко для того, чтобы распечатать твою жопу, – осклабился он. – Грязновато конечно, но я и не в таких сараях девок драл. Главное же девка, да? Какая разница, где ее раком ставить?

– Разумеется, – Алина улыбнулась еще шире. – Главное – всегда девка.

Ли повеселел. Кажется, разговор складывался неплохо.

Он подскочил к ней все так же не разгибаясь, и до Алины только сейчас дошло, почему он так странно передвигается.

– Ага, – он заметил ее взгляд. – Уже полчаса стоит, как только услышал, что ты передумала. Разогнуться не могу. Давай быстрее, детка. Повернись, – он схватил ее за бедро. – Ух, у меня от твоих ляжек крышу сносит.

– Тихо, тихо, – отстранилась она. – Не так быстро, сладкий. Ты что, забыл?

– Что? – уставился он на нее.

– Ты обещал мне рассказ об острове. Так мы договаривались. Ты мне рассказ, я тебе задницу. Помнишь?

Ли замер.

Сейчас ему не о чем было рассказывать. Об острове он практически ничего не знал. Его вообще не интересовало окружающее пространство, если это пространство не представляло угрозы и не раздвигало ноги.

Эту уловку ему насоветовал Баргас. Он же перечислил то, что можно было рассказать этой курице. Массаж с применением наркотических масел. Ароматические палочки, вызывающие галлюцинации. Инъекция, подавляющая волю и увеличивающая сексуальное влечение (кстати, хорошо бы сейчас парочку ампул. Но это было недоступно для простых смертных. Нужная смесь даже хозяину доставлялась раз в год под большим секретом). Но это все она уже и без него знала. Больше сказать ничего было нельзя. Тем более сказать о главном.

Если бы он сказал, его бы выпотрошили.

Поэтому сейчас он лупал глазами и молчал.

– Что такое, котик, – проворковала она, проведя пальцем по его лысой бугристой голове. – Сказать нечего? Давай я тебе помогу. Буду задавать вопросы. Или выберу тему.

Он млел от ее нежных прикосновений, от того, что она прижималась к нему и медленно двигала бедрами. Член стал совсем каменным и готов был выпрыгнуть даже не из штанов, а из кожи. Он запустил руки ей под платье и все потемнело перед глазами от ее шелковистой нежной задницы.

– Например, – сказала она, – расскажи мне об этой штуке у тебя под рубашкой. Что это? Можно посмотреть?

Ее ладошка переместилась ему на грудь и накрыла медальон.

Вожделение снесло будто ураганом.

Он отпрыгнул от нее как ошпаренный.

– Что?! Нет! Откуда ты про него?..

– Оу… Извини. Я не знала, что тебе запрещено рассказывать про хозяйский медальон. Но это же так интересно, котик. – Она села на кровать, соблазнительно выгнулась и медленно закинула ногу на ногу. – Сам посуди. Хозяин с медальоном никогда не расставался. Говорят, даже девок пялил его не снимая. И вдруг после его смерти медальон исчезает. Как так? На трупе его нет. Где же он? Надо полагать, его забрал убийца. И вдруг теперь оказывается, что медальон у некоего сотрудника охраны по имени Ли. Извини, не знаю твоей фамилии. Или Ли это и есть фамилия? Вас, китайцев, не разберешь. Короче, милый, из всего этого можно сделать один вывод. Ты убил хозяина.

Ли зарычал, шагнул к ней, но тут же замер, будто натолкнулся на стену.

– Лжешь, сука. Я не убивал его.

Она пожала плечами.

– Может да, может нет. Главное ведь не то, что было на самом деле. А то, что подумают, когда узнают. В полиции, например.

Ли рассмеялся.

– Глупая курица, ты хочешь напугать Ли полицией?

– Хорошо, не полицией. А что скажет смелый Ли о письме в штаб-квартиру корпорации? Там же сидит толпа директоров, инвесторов и топ-менеджеров, которые пока не в курсе дела. Надо же это исправить. Где будет уродливая тушка охранника Ли, когда им займутся все эти большие люди?

Смех пресекся. Ли смотрел на нее с нескрываемой ненавистью.

– В общем, давай подведем итоги, малыш, – сказала Алина. – Я не услышала от тебя рассказа. Поэтому моя жопа пока останется не распечатанной. Вместо нее я предлагаю тебе более ценный товар. Мое молчание. Сейчас ты идешь к Баргасу. Ведь он за всем стоит, не так ли? Вряд ли у тебя хватило мозгов провернуть это дело в одиночку. Скорее всего, он тобой руководил. Так вот, ты идешь к нему. И говоришь, что я обещаю молчать. Мне плевать на вас, ваши дрязги и тем более на вашего дохлого хозяина. Я бы его и сама прибила. Поэтому мне нет смысла болтать. Взамен Баргас выпускает меня из этого зиндана, оставляет в покое и меня, и всех девчонок и отправляет нас по домам. Всего навсего. И да, обязательно добавь, что если со мной что-нибудь случится, письмецо с описанием ваших подвигов уйдет не только в штаб-квартиру. Оно по всему интернету расползется. Что скажешь? По-моему, выгодная сделка.

Презрение.

Вот чего не терпел Ли по отношению к себе и за что готов был убивать.

Уродливая тушка. Не хватило мозгов. Малыш. Общий тон, которым сейчас разговаривала эта сука. Как в начальной школе у Вонючки Ли. Как в банде у Братанов Доу, которых он освежевал за это презрение заживо и этим начал свою карьеру.

С ним нельзя было так разговаривать. Но Алина этого не знала. Его внешность мелкого уродливого хмыря казалась ей безобидной, но это было не так. Далеко не так.

То, что бушевало у него сейчас внутри, нельзя было назвать даже яростью. Ему стало наплевать на все. На запреты, правила, письма, угрозы, корпорацию, Баргаса, дохлого хозяина с его медальоном. Осталось только желание добраться до этой задастой твари, подмять, нагнуть, сломать, разодрать в кровь, пялить во все дыры одновременно, чем угодно, хреном, бутылкой, битой, железным штырем, что под руку попадется, бить бесконечно, ломать ребра, пальцы, ноги, руки, пока ее вопли не станут хрипом, а кровь не соберется в лужу, а потом медленно сдирать с нее белую шелковистую кожу, начать с наивных глаз и закончить пухлой задницей. После чего оставить на грязном полу окровавленной бесформенной тушей, в которой уже никто никогда не разглядит фигуристую телочку.

Наверное, Алина что-то увидела в его глазах, когда он шагнул к ней. Что-то было не так. Она отшатнулась, лихорадочно соображая, что делать дальше и что она сделала не так.