Страница 10 из 21
Глава 3. Левитант
На станции “Таежный-2” поезд задержался надолго — из-за нас. Точнее, из-за допроса, который учинил нам зашедший в купе
— Ловкие вы ребята, двух бывалых зеков положили, — протянул он, постукивая пальцем по столу, который только чудом пережил потасовку. — Значит, вы из экспедиции…
— Да, геологоразведочной, — отозвался Лёня, сидящий рядом со мной на койке напротив.
— Документы есть?
Достав из кармана, Лёня протянул ему бумажку, которую тот некоторое время дотошно рассматривал, будто вдумываясь в каждое слово.
— Значит, у реки Подкаменная Тунгуска… — чекист медленно поднял глаза. — А здесь что делаете?
— Еду обратно в Москву, образцы везу, — ответил мой провожатый.
— Образцы чего?
Вместо ответа Лёня вытащил из кармана бархатный мешочек и аккуратно высыпал на ладонь несколько камешков. Мутно-прозрачные, чуть сверкающие в свете станционных огней, они походили на вытесанные кусочки льда. Прищурившись, чекист внимательно их осмотрел.
— И что это?
— Тунгусский петалит, — голосом ученого ответил Лёня. — Очень редкий. Для самолетов и аэростатов.
Чекист понимающе кивнул, хотя по его глазам я видел, что говорит это ему не больше, чем мне — то есть вообще ничего. Он молча вернул Лёне его документы и повернулся ко мне.
— Ну а ваши документы?
По правде сказать, ко мне не так часто обращались на “вы”, и все такие разы обычно означали, что у меня неприятности. Вот и сейчас вежливость была холодно-служебной, словно проводящей границу, по одну сторону которой стоял он, допрашивающий, а по другую находился я, то ли потерпевший, то ли в чем-то обвиняемый — он, похоже, еще и сам не решил. Вытянув из кармана, я протянул ему паспорт, который чекист тут же бегло пролистал.
— И зачем в Москву следуете?
— На учебу. Отправили с завода как ударника, — я выразительно показал на свой значок.
Его цепкие серые глаза неспешно прошлись по моей груди, изучая висящие там значки.
— И на кого учеба?
Лёня рядом напрягся, будто ожидая от меня какой-то сумасбродной выходки.
— На инженера, — ответил я.
— Хорошо. — возвращая мне паспорт, протянул чекист, — инженеры стране нужны… И геологи-разведыватель тоже…
В который раз его взгляд подозрительно проехался между мной и Лёней.
— Значит, два студента голыми руками смогли задержать двух бывалых рецидивистов, — нехотя подытожил он, так и не найдя, к чему придраться. — Что на это сказать?.. Удачи вам в Москве.
Больше не сказав ни слова, он поднялся с места и вышел из купе. Дверь со скрежетом закрылась, словно выдохнув вместе с нами. Убрав камни в мешочек, Лёня бережно затянул его и отложил на стол, а я пересел на свою койку и приложился виском к окну, снимая боль. Разбитое лицо ныло нещадно — так сильно, что его хотелось соскрести. Морщась от сходных ощущений, мой провожатый взялся за чемодан, куда спешно, перед приходом чекиста, покидал все разворошенные вещи, и начал там копаться.
— А это же был удар с магией, да? — заговорил я, когда поезд снова тронулся, оставляя “Таежный-2” позади. — Ну, когда ты его из купе одним кулаком…
Лёня коротко кивнул, не отрываясь от чемодана.
— А меня такому тоже научат?
Он снова кивнул. У меня аж дух захватило от открывающихся возможностей.
— А как ты это с ножом сделал? — спросил я, вспоминая, как лезвие проскользнуло мимо его ладони. — Покажешь еще раз?..
— Нельзя использовать магию за пределами академии, — хмуро отрезал он, доставая небольшую стеклянную баночку из чемодана. — А на тебя я жалобу напишу!
Я поморщился, и боль накрыла новой вспышкой.
— Прежде чем писать, — заметил я, — не забудь выбросить свои камни в окно. Без магии ты бы их не сохранил. И потом, ты тоже ее использовал!
— Это была самооборона, — проворчал он, открывая баночку.
— Ну то есть не так уж и нельзя, — проворчал я в ответ.
Сняв очки, он зачерпнул из баночки немного мази и стал осторожно растирать по своему опухшему лицу. Отвернувшись, я уставился в окно, за которым опять мелькала бесконечная череда деревьев. Собственное подбитое лицо отразилось в темноте стекла. Заплывший глаз напоминал узкую щелочку, а синяк наверняка будет на всю щеку. Самое то, чтобы начинать учебу на новом месте.
— Держи, — Лёня вдруг протянул свою баночку мне. — Помажешь, и легче станет.
И правда, стоило прохладной густой, как сметана, мази коснуться кожи, и боль начала стремительно проходить. Даже глаз словно слегка распахнулся.
— А к Москве и следа не останется, — обнадежил Лёня, потирая свое опухшее лицо, чья краснота, как я сейчас заметил, стала понемногу сходить, будто бесследно стаивала.
— Это тоже магия? — я крутанул на вид обычную баночку в руке. — И такому можно научиться?
— Только самым основам. А дальше придется выбирать: или артефакторика, или целительство, или боевая магия. Слишком разная работа с энергией, — пояснил он, вновь надевая очки, — можно и перегореть, если пытаться совмещать. Разумеется, бывают и исключения среди магов с особенно сильным даром. Но ты можешь не переживать, — добавил он, — с твоей специализацией все понятно.
— Это потому что я такой гений в менталистике? — спросил я, вспомнив целый раздел в конце учебника, который он мне дал.
— Нет, — впервые за все время хмыкнул мой провожатый, — потому что ты полный ноль во всем остальном.
— Ну это не надолго, — я вернул чудо-мазь ему.
Закрыв крышкой, Лёня бережно спрятал баночку обратно в чемодан, а затем вновь повернулся ко мне, глядя уже серьезно.
— Ты еще ничего не умеешь, зачем драться полез?
— А чего такого? — отозвался я, вытягиваясь на койке. — Драться легко с тем, кто тебя боится. Страх — это эмоция, им можно связать человека по рукам и ногам. Можно даже буквально.
— А если противник тебя не боится?