Страница 5 из 16
– Бог с тобой. – Джеймс покачал головой, принимая очередное поражение. – Тряси свою энергетику, пока не избавишься от скопившегося в штанах политиканов песка. Но знай – я буду ждать тебя во Флориде. Через месяц, два или три. Как только закончишь.
– Спасибо, – прошептала Джил, благодарно стискивая Джима в объятиях. Она справится. Она вернётся. И всё будет, как раньше. Как было шесть лет назад. До Иллинойса. До него…
Брошенный на столе телефон призывно завибрировал, привлекая внимание обоих. Джеймс тяжело вздохнул, последний раз пробежался прохладными пальцами по спине жены и отпустил.
– Мне пора. Придумай, куда хочешь сходить. Я вернусь, и мы отпразднуем твоё повышение.
– Лети, воробушек. – Муж улыбнулся и вновь занялся расстёгиванием рубашки, а Джил вдруг почувствовала себя неуверенно. Странно. Они приняли решение, договорились, подарили друг другу столь необходимые обещания, но… Но спокойствия в душе так и не появилось. Вот уж точно – воробушек. Выпавший из гнезда.
Она подхватила пальто, сунула в карман натужно вибрировавший телефон и направилась к выходу. Но стоило пальцам сомкнуться на дверной ручке, как её настиг тихий голос мужа.
– Джиллиан?
– Да? – Она оглянулась, придерживая полы пальто, которые так и норовили распахнуться.
– Ты сегодня невероятно красива.
Скованно улыбнувшись в ответ, она толкнула входную дверь и спряталась от сбивающей с ног искренности за щелчком замка.
2
Наши дни
Вашингтон, округ Колумбия
Октябрь
21 день до президентских выборов
В этот полдень дом на Массачусетских высотах был непривычно спокоен. Тишина была повсюду. Молчала в пустом кабинете и не шелестела сквозняком в коридорах. Однако в одной-единственной комнате она сгустилась настолько, что в ней было легко задохнуться. И в её абсолюте вдруг стало слышно, как в столпах света затрещала сухая пыль, как по вышивке антикварного кресла скользнули лучи и как захрустело в мягком ворсе ковра крошево семейного счастья.
Супруга вице-президента целой страны смотрела на выложенные перед ней мутные фотографии и не понимала. Не понимала, как же так вышло? Когда жизнь сорвалась с намертво вбитых опорных крюков, и случилось это? Господи! Ей казалось, подобные новости – удел других жён, других семей, в конце концов, других отношений. Видимо, нет. И вот тому доказательство: пять снимков, что перевернули всю жизнь. Но, чёрт тебя побери, милый супруг, зачем было делать это именно… так? Их мир обнажён перед публикой до самых костей. Здесь нет ничего тайного. Они всегда под прицелами тысячи камер и глаз. Каждый шаг – достояние страны, каждый вздох – предмет обсуждений, слово – повод для скандала. Так почему?
Хотелось моргнуть, но глаза не щипало – не то время и место для сантиментов. Впрочем, она всегда была чёрствой. Муж часто за это журил и просил быть с ним откровенной. Требовал не молчать, говорить, рассказать о любой проблеме, что могла обернуться для психики Джиллиан огромной бедой. Но сейчас, всегда оберегавшая её скрытность оказалась так кстати. Да, наверное, когда закроется дверь… когда задёрнутся шторы, что спрячут кабинет от осеннего солнца, то она сможет… Сможет что? Осознать? Горько засмеяться? Поверить? Нет, Джил могла понять его желание. Даже могла бы объяснить причину. В конце концов, кому как не ей знать, отчего люди шли на такое. Но почему… так?
– Миссис Рид, – голос личного секретаря Элвина Баррета вырвал из раздумий.
Тонкие длинные пальцы с гладким ободком единственного кольца осторожно коснулись мутноватых, будто чуть выгоревших от времени снимков. Бред, конечно. Бумага была слишком новой для тайны прошлого. Значит, всё случилось недавно. Хотя было что-то не так в блёклости фотографий, но рассеянный взгляд никак не хотел цепляться за изображения. Это оказалось почти физически больно, а потому Джил смотрела куда угодно, но не на снимки.
– Миссис Рид? Нам надо решить, что будем делать. – Баррет настойчиво требовал ответа, которого у неё не было.
Что будем делать? Боже! Как будто бы она знала! Это же не её проблема, не её промашка, не её скандал, хотя… Кого она обманывала? Они с Беном делили клятвы, делили ответственность, делили любовь, а значит, пришла пора поделить и совесть. Если будет с кем. Но до чего же иронично! Судьба-насмешница нашла, как отомстить. Джиллиан нервно заправила за уши короткие пряди рыжих волос.
– Кто ещё в курсе фотографий?
– Пока только мы. Однако у нас только копии. Оригиналы гадёныш хранит у себя.
– Есть ещё снимки или только эти?
– Не знаю.
Плохо. Это действительно очень плохо. Но миссис Рид лишь едва заметно поджала губы и отложила наполовину составленный бриф очередного агитационного ролика.
– Раз нам их показали, значит, от нас чего-то хотят. Я права?
– Да.
Тонкая, идеально очерченная бровь легко взлетела вверх. Джил ненавидела это. Ненавидела бесконечный, еле уловимый запах косметики, отяжелевшие под тушью ресницы, губную помаду и проклятый нейтральный цвет лака. Как давно они с мужем не запирались с коробками дешёвой китайской лапши и записью очередного фестиваля в Монтрё? Наверное, как началась его безумная президентская гонка. Интересно, это случилось тогда? Или же до…
Тем временем помощник взлохматил и без того растрёпанные светлые волосы. Баррет был молод. Пожалуй, слишком для занимаемой должности, но Джил нравилась его находчивость и почти патологическая честность. В первый же год работы Баррета изуродовал жар проклятого всеми Конгресса. Кислотой целились в миссис Рид, но Элвин оказался проворнее людей из охраны.
– Говори уже. – Она устало откинулась на спинку офисного стула. – Мы здесь не в шарады играем.
– Он хочет личной встречи и…
– И?
– И небольшую услугу. Насколько я понял, проблема в грядущем расследовании по обороту наркотических средств и в ужесточении закона.
Нет, это уже смешно! Проект мужа длиной в пять лет, инициированный им ещё в бытность сенатором. «А сейчас, милый, тебя хотят остановить?»
– Исключено. Встретиться с ним я могу, но ничего больше.
Баррет скривился, отчего обезображенное лицо стало жутким. Но Джил привыкла.
– Уверены? Вам стоит подумать. На кону карьера мистера Рида, который, на минуточку, вице-президент…
– Ты прекрасно знаешь, что с политикой я покончила в тот момент, когда согласилась выйти за него замуж. – Она устало потёрла рукой лоб. – И никогда не стану мешать своему супругу делать то, во что верю сама.
– Речь не идёт о вашем возвращении в большую политику, всего лишь о… нескольких документах, которые есть у вице-президента.
Джиллиан громко, совсем не по регламенту рассмеялась и крутанулась на противно скрипнувшем кресле. Вице-президент… Резко затормозив ладонями о гладкую поверхность стола, она потянулась к одной из фотографий паршивого качества и зло улыбнулась. Нет, ну какой всё-таки ракурс! Какой свет! Идеальная съёмка скрытыми камерами. Стоило бы добавить пошлые лепестки роз, но, видимо, быстрая отельная романтика не предусматривала такой роскоши. Впрочем, какая-то бутылка всё же стояла на прикроватном столике. А рядом, очевидно, пара бокалов. Снимок был таким мутным, но…
Полюбовавшись ещё немного на знакомую родинку, что уютно устроилась на не менее знакомой заднице мужа, Джил перевела взгляд на второго участника провокационной фотосессии. Девушка как девушка. Две руки, две ноги, голова. Растрёпанные, похоже, рыжие волосы, и странно скрещённые ладони, за которыми не было видно лица… Решила поскромничать? Знала, что снимают? Похоже.
Интересно, сколько раз они так встречались? Всегда ли это была она? Или лишь очередной досуг где-нибудь в Алабаме… Господи, кому расскажешь – засмеют. Железная стерва сидит и страдает, сколько у её мужа было любовниц. Размякла, детка.