Страница 9 из 27
Глава 5
— Давно хотела познакомиться с тем, кто делал шпили-вили* с моей лучшей подругой. — Фиолетовые глаза генерала Громовой искрились.
Я справился с сиюминутной оторопью, указал сначала на фотографию на стене, истыканную дротиками, затем на пронзённый в пикантном месте манекен:
— У тебя какие-то вопросы ко мне? — Обратился я на «ты». Судя по моим фотографиям и то, что Громова узнала мой охрипший голос и моё испачканное в сером кристаллическом пепле лицо с далёкого расстояния, означало, что со мной генерал Громова в одностороннем порядке знакома уже давно.
— Ты проходи, присаживайся, — Громова указала на чёрный диван, а сама устроилась в кресло за столом.
Диван был хорош, но не такой удобный как белоснежное кресло-облако в кабинете Насти. Мы поиграли с Громовой в гляделки около минуты, затем она не выдержала:
— Что ты с ней сделал? Это твои штучки? — Она прокрутила вокруг головы рукой.
— С кем? С Настей?
— Да.
— Давай я потом расскажу. Мне нужно поговорить с главой. Насте, кстати, может грозить опасность.
— Ничего ей не грозит. Я разговаривала с пять минут назад. Когда у тебя случился нервный срыв и Тумановы отправили тебя на курорт, учебное задание которое курировала Настя отменили, а её забрал к себе твой глава. Так что не переживай и ответь, пожалуйста, на мой вопрос. Как?
Было видно, что генерал Громова. Хотела мне приказать доложить ей, но скрипя зубами выдавила из себя «пожалуйста». Ей тяжело далось это слово, она была явно на взводе, растеряна и обозлена на меня.
Я не стал упираться:
— Не знаю. Просто когда выпью…
Громова резко подняла руку, останавливая меня:
— Нет. Мне доложили, как ты ведёшь себя пьяным. Бегаешь по лесу и пугаешь изменённых животных. Я хочу услышать, как именно ты промыл Насте мозги своими штучками. — Громова снова поводила рукой возле своей головы.
— Катя доложила?
— Да, я её тётя и поддерживаю с ней связь. Не суди её строго. Знаю, что она чрезмерно любопытная, но она хорошая девочка. Когда её Настя отправила со всеми в школу, Катя вернулась посмотреть, что там у тебя за дела рода с Настей. — Проговорила генерал Громова с особо мрачным выражением на лице.
— Ну как? Племянница всё разглядела?
— Всё! — Громова подскочила, упёрла руки в столешницу и опять заискрилась. — Катя не смогла держать это в себе. Она знала, что Настя моя лучшая подруга. Она сказала мне, что извинилась перед тобой. Но мне на это плевать. Ты!
— Что я?
— Ты!
— Да, что я?!
— Шпили-вилил мою лучшую подругу.
— И в чём проблема?
— Мы обещали друг другу, что ни один мужчина не дотронется до наших тел. Настя любит девочек. А я никого не люблю.
— Как никого?
— Глеб, я старый солдат и не знаю слов любви**.
И это мне говорит молодая симпатичная девушка-генерал, выглядящая лет на двадцать.
— Как? Как ты её заставил? — Громова никак не успокаивалась.
— Я же сказал. Не знаю. Когда выпью… Но Настя сказала, что это не было ментальным воздействием. Она нацепила на себя какой-то золотой кулон с белым камнем.
— Всё, дальше можешь ничего не говорить. — Громова явно знала, что это был за кулон. — Твоё мужское обаяние, да?
— Катенька там всю ночь околачивалась?
— Нет. Она застала самое начало. А про мужское обаяние, это всё чушь это собачья! — Громова взглядом подкосилась на воткнутые в манекен ножницы.
— Мне нужно поговорить с главой. — Напомнил я.
— Да, я тебе обещала. — Громова сняла с руки массивные часы, и те разложились на столе в плитку смартфона. Подобный гаджет для сильных магов я видел за восемнадцать миллионов в торговом центре Столицы. Не знаю почему, но Алмазом мне столицу называть не хотелось.
— Марфа! — Резковато сказала Громова.
Рядом с массивным столом спроецировалась девушка в камуфляже и боевой раскраской на лице, она посмотрела на меня как на муравья и вытянулась во фрунт перед Громовой, ударила кулаком по сердцу. А у меня сердце тоже неприятно кольнуло и я про себя повторил куплет из нескладной песенки, о том, что свою Марфу верну, достойно похороню старика и отправлю на тот свет главу Ветровых.
— Вызови мне Садовода-жуколюбителя.
Я немного опешил, а передо мной развернулась голопроекция кабинета Его сиятельства Туманова, он сидел за своим столом с каменным выражением на лице. В руках у него были длинные стальные ножницы, и он внимательно поглядывал на листик своего небольшого куста в горшке:
— О, привет Гром-баба, давно не виделись.
— Привет Жуколюбитель.
— Сколько раз тебе повторять, у меня большая муравьиная ферма. — Туманов с каменным выражением на лице потыкал ножницами себе за спину, где вся стена была испещрена муравьиными ходами. — За жуками я не наблюдаю, исключительно за муравьями.
— Муравьелюбитель звучит нескладно.
— Ладно нескладно. Что у тебя, о Великий Страж самой большой жопы мира? Мутанты из всех щелей лезут? Или соскучилась, а поговорить не с кем?
— Не только мутанты лезут, Паша. Марфа, полная проекция кабинета.
Каменное выражение на лице Туманова дрогнуло.
Громова встала из-за стола:
— Вы тут мальчики секретничайте, а с тобой, Паша, я потом поговорю. Мне нужно подготовиться к важному делу.
Громова стремительно вышла из кабинета и захлопнула дверь.
К чему она там собралась готовиться? Надеюсь не к разговору со мной? Я вроде ей доступно объяснил ситуацию. А Катеньку, когда приеду в школу, хорошенько накажу за чрезмерное любопытство.
Туманов медленно отложил ножницы подальше от карликового дерева, затем отодвинул горшок с ним ещё дальше:
— Глеб, где тебя носит?
— Ветровы, их глава. Он устроил покушение на меня. Флайер упал в аномалию. Он ещё угрожал, что расправится с Настей. И он убил Свету, сдул её на автостраду. Сергей погиб. — Вывалил всё сразу я.
— Да, Борей никогда не отличался сдержанностью. Как он вообще так долго выжидал и не начал действовать раньше. И о какой Свете ты говоришь?.. А-а-а, та девушка. Не заморачивайся подобной ерундой. А теперь расскажи подробно каждую деталь, каждое слово твоего разговора с Бореем.