Страница 8 из 27
Я только хотел предупредить о моём ранге, как увидел в кабине знак, позволяющий перевозку сильных магов.
Залез в просторную кабину для перевозки. Ко мне залез Виталий и в кабине сразу стало тесно. Он задраил люк, и мы тронулись.
— Извини, если что. — Гигант кивнул в сторону аномалии. — Оттуда вылезает всякое. Я уже потерял много ребят из своего отряда.
— Понимаю, — согласился я.
— Дела рода. — Гигант снова кивнул в сторону аномалии.
Я кивнул в ответ. Дальше мой попутчик не проронил ни слова, лишь иногда косился на свёрток в моих руках. Его даже не удивило, что я был в майке и трусах.
Вспомнил, что маги могут вовсе обходиться без одежды и подобный наряд мог не удивить окружающих.
Спустя полчаса мерного покачивания и пейзажа, состоящего из ёлок на фоне окружающих нас роботов сопровождения, мы миновали десятиметровую стену, и оказались в укреплённом форте. Здесь было много зданий с бронеплатинами на окнах. Мы направились с самому массивному трёхэтажному строению.
Как только я вышел из кабины, почувствовал сильнейшее воздействие подавителей.
— Датчики ментального воздействия, — указал Виталий на продолговатые короба с краёв зарешеченной двери. Она открылась, и он прошёл первый.
Охранение пропускало нас без вопросов. Солдаты лишь открывали перед нами двери и косились на мой свёрток.
Длинными запутанными коридорами меня доставили к деревянной дубовой двери. Сопровождающий меня Виталий указал на дверь:
— Проходите, господин Туманов, генерал сейчас подойдёт.
Виталий, шедший до этого впереди, не заходил.
Видя, что я топчусь на месте, сопровождающий открыл передо мной дверь:
— Дальше мне нельзя. Это личный кабинет генерала. Допуск туда ограничен.
Я шагнул и заглянул в кабинет.
«Кабинет как кабинет», — сделал вывод, но усилил аурный щит и прошёл в личное генеральское логово.
Обстановка была сурово аскетичной: стол несколько стульев, большой чёрный кожаный диван.
Из этой суровой обстановки ярким пятном выделялась моя фотография на стене, истыканная дротиками.
Ещё усилил щит и осмотрел кабинет. Больше истыканной фотографии на стене меня смутил манекен в углу. У него было моё лицо. Неумело и криво вырезанная ножницами фотография. Видимо, эти самые ножницы торчали в паховой части манекена.
Мои колокольчики непроизвольно сжались, я ощутил присутствие за спиной, ещё усилил аурный щит и повернулся.
Там искрилась Екатерина Громова.