Страница 8 из 11
— Госпожа Шань Джейсин, господин глава приказывает вам явиться в его кабинет для разговора, — церемонно, хотя и поспешно поклонился гонец.
— А ты что натворила? — удивилась одна из соучениц. — Почему зовут тебя, а не эту…
— Так ведь Ланлинь у нас никогда ни в чем не виновата, за нее накажут других, — сладко пропела Сюин.
Я только вздохнула, оставляя цветник змей пускать свой яд в Пылинку, чтоб той жизнь медом не казалась. А сама поплелась к ректору, то есть к главе. Чего ему нужно? Вроде вчера все объяснила, и декокты, опять же… Кстати, паук и правда оказался на редкость плотно нашпигован разными полезными запчастями. Впору добраться до дыры в горе и поймать еще парочку.
Пока шла по дорожке, выложенной светлым кирпичом, даже забыла, куда направляюсь, задумавшись о пауках и способе их поимки. Вспомнила о ректоре только в тот момент, когда вошла в павильон администрации и машинально постучала в нужные раздвижные двери.
Се Лянчень сидел за своим столом и занимался каллиграфией. Выводил красивые иероглифы в свитке, ловко орудуя кистью с ручкой из драгоценного золотого нефрита. И добрых минуты три не обращал на меня никакого внимания, вынуждая стоять в полупоклоне. Согласно правилам этикета, я даже не могла разогнуться, пока старший мне не позволит.
— Шань Джейсин, — последняя изящная черта легла на шелковую бумагу, и нефритовая кисть вернулась на специальную подставку, — я обдумал рассказанную тобой историю и нашел в ней некоторое количество несостыковок. Но поскольку уже ясно, что ты действительно не имеешь отношения ко взлому хранилища и краже артефакта — нарушители сознались и будут наказаны, — твое участие в этой авантюре незначительно. И наказание будет соответствовать тяжести проступка. С сегодняшнего дня ты на два месяца приписана к павильону целителей и обязана проводить там все свое время, не занятое учебой и сном. Будешь выполнять работу младшего служителя и вообще следовать всем приказам. Свободна.
М-да… ну офигеть теперь. Когда там наших приключенцев пороть назначено, через неделю? Дайте мне палку, я приду и добавлю! И Ланлинь за волосы на помост притащу.
* * * * *
Сказать, что целители обрадовались такому моему наказанию, — не сказать ничего. Мне теперь придется оглядываться, чтобы какую подставу не сделали в надежде, что ректор вновь сошлет меня к ним на каторгу. Ибо «следовать всем приказам» эти гады восприняли буквально! Младший служитель, как же! Вот только я по-прежнему торчала целыми днями у них в лабораториях и что-то выпаривала, смешивала, настаивала… Но теперь бесплатно!
Ну естественно, за что мне платить, если «необходимо еще три флакона снадобья от насморка. Займись немедленно, это приказ!». Ладно еще, обращались с простенькими заказами, на что и ци шла совсем кроха, и особых умений не требовалось, и мои личные наработки не затрагивало. Аж так наглеть целители не рискнули.
Тем не менее они пошли дальше! Прикинув, что два месяца для их нужд все же маловато, а я сама не спешу и падаю вновь нарушать правила академии, целители сделали ход конем!
Стоило мне сегодня прийти, как обычно, на занятие по так интересующей меня алхимии, как меня огорошили известием. Учитель, оказывается, посовещался с коллегами и признал меня весьма способной ученицей! Настолько способной, что на ближайшие два месяца освобождает меня от занятий, заранее поставив оценку за нынешнюю тему.
И сия светлая мысль посетила голову не только его! Почти половина учителей заявили мне ровно то же самое, пусть и иными словами! И да, разумеется, павильон целителей здесь совсем ни при чем. Ага-ага! Ровно как и звяканье каких-то колбочек — уверена, с редкими снадобьями — в кармане одного из учителей.
Подкуп! Подлый, наглый и беспрецедентный подкуп! И не пожаловаться толком! Плохого-то мне ничего не сделали. Наоборот, высоко оценили уровень знаний. А что при этом автоматически получается, что я теперь намного больше времени буду проводить в павильоне целителей и батрачить там просто на износ, — ну так меньше правила надо было нарушать, логично же! Р-р-р!
Аж зла не хватает. Почему не хватает? Потому что часть этих эмоций я берегла для Сияна. Вот чем угодно могу поклясться — явно же, зараза такая, наблюдает исподтишка и хихикает, получая искреннее удовольствие. Иначе с чего бы он вновь игнорил мои взывания? Даже пририсованный моей кривой рукой длинный шнобель на алтаре не помог. Что лишь только укрепляло мое подозрение, что и ректор не просто так удивительно вовремя посетил мой домик…
— Джейсин, там тебе велели передать новое задание, — сообщил мне паренек из младших служителей, когда я только-только закончила переливать готовое зелье во флакон. И с трудом подавила желание швырнуть его о стену или в того же ни в чем не повинного Ван Бохая, который в отличие меня был настоящим младшим служителем и вполне себе радовался тепленькой должности при академии магии. Ну конечно! Его-то не заставляли делать ничего сверх его обязанностей.
— Что еще? Зелье против облысения? Мазь от натоптышей? Отбеливающий крем для лица? Лосьон от прыщей? — предположила я, отчего парень побледнел и попятился.
Странный он, я же даже голос не повышала. А включенная горелка сама собой оказалась включенной в руке. И наступала я с каждой фразой все ближе к парню, просто чтобы ничего важного не пропустить. А что выражение лица при этом было зверское… Ну так устал человек, чего пристали?
— Шань Джейсин, вам надлежит оставить все остальные дела и проследовать на помост покаяния. — Младший служитель вжал голову в плечи, глядя в мое разгневанное лицо.
— Что?! — опешила я. Вот это новости… В чем еще меня обвинили и когда успели приговорить?!
Впрочем, недоразумение тут же разрешилось.
— С-сегодня день наказания, и, поскольку двое виновных должны получить по сто ударов, одному из младших служителей надлежит присутствовать, чтобы проследить за наказанными и потом переместить их в лечебницу, — заученно, словно из свитка читал, протараторил парень, отступая на полшага.
Я выдохнула, а потом снова зависла. Так, погодите… погодите.
— Но почему я?!
— Не знаю. — Младший служитель замотал головой. — Господин глава приказал, больше ничего не знаю.
— Ах ты… вот, значит, как. — Я недобро прищурилась, оставляя пока в стороне морально-этическую сторону вопроса и сосредоточившись на практической его части. — И как, по-вашему, я потащу в лечебницу двоих здоровых парней?! Я хрупкая девушка, и у меня нет столько духовных сил.
— Нет-нет, вам лишь надо отдать указание слугам, — поспешил разъяснить парнишка, который уже явно был не рад, что его послали ко мне в качестве гонца.
Кажется, у меня от избытка «радости» глаза горели, как у кошки или у настоящей ведьмы, а общее выражение физиономии говорило о такой крепкой любви к миру, от которой обычно умирают.
— Госпожа, вам надо поспешить, наказание вот-вот начнется, — выпалил мальчишка и торопливо сбежал.
А я от души высказала ему вслед все, что думаю об этой дораме, ее героях, ее боге и господине главе лично. Благо в комнате никого не было, так что мой русский могучий никого не шокировал.
Скрипя зубами, я вылетела из лечебницы и поспешила на звук бронзового гонга — этот здоровенный, похожий на начищенную сковородку круг висел на центральной площади, аккурат рядом с «помостом покаяния». Сюда стекался народ со всей академии, а двое приговоренных в одних белых рубашках и штанах уже стояли на возвышении, преклонив колени, и ждали начала экзекуции.
Тут надо сказать, что в местном целомудренном обществе даже порка должна быть в рамках приличия. Ну, в смысле, если это не смертная казнь, на которую частенько не пускают девушек — вот как с Сан Линем было. Сейчас наказать должны были родовитых учеников, а не пойманного базарного воришку, поэтому и палками им предстояло получить по спине, обтянутой тонким белым полотном. Ну и немного пониже.