Страница 52 из 69
— Враки, — буркнул Вирен. — Во-первых, ему помогали Влад и целое войско, прижавшее легион с двух сторон, во-вторых, Ян клянется, что ничего не помнит и магия ему не нужна…
Может быть, это их и подвело: Ян, обретший пугающую силу, почти всегда предпочитал ее игнорировать и справляться своими силами, он, гордый человек, который всю жизнь прожил без магии и сражался уверенно и отчаянно. Если бы они искали книги, старинные тексты, расспрашивали шахтеров, вдруг сумели бы докопаться до сути раньше неизвестного колдуна?
— Дядя договорился с магом, который дал ему сведения. Он жизнь положил на исследования Тартара!
— Не знал, что есть такие, — нахмурился Вирен. — Ну, маги-наемники, свободные. Или?..
О том, что существует группа магов на Втором круге, он решил умолчать. Но, поскольку Амонея перевелась оттуда в Гвардию, она должна была знать. Картинка понемногу складывалась…
— Что маг потребовал?
— Он хочет изучить возможности мрака, — Амонея сказала это неуверенно, как будто не до конца была убеждена в безопасности затеи. Она помнила боевой транс Рыжего, общий, пылающий, показавший им истощенный мир, из которого мрак вытянул все соки. — Он уверял, что никто не пострадает, что его исследования принесут пользу Аду! Он выглядел очень убедительно.
Вирен вздохнул. Они не могли полагаться на случай, доверять кому-то неизвестному. Иногда Амонея казалась наивной — она и не углядела бы злой замысел, а ее дяде было совершенно все равно, к чему приведет его торговля артефактами…
— Ага, добра он хотел. Именно поэтому он действовал втайне от Гвардии? — съехидничал Вирен. — И Вахза тоже понимал, что никто не позволит ему вытащить из Тартара нечто мощное и передать в частное владение. Вот для чего вся эта свистопляска… Значит, маг каким-то образом нашел сведения об этом храме?
— Он говорил, мы найдем твердыню Голода, — сказала Амонея, — он собирал слухи и убедился, что ход через шахты ведет именно в эту часть мира, близко к храму. Он вызнал, что здесь находится источник мрака. Если мы найдем эту вещь, то сможем выяснить его природу. Бесконечная энергия! — воскликнула она воодушевленно, пытаясь убедить Вирена в затее. — Больше никаких разряжающихся амулетов!
— Ты видела, к чему приводит владение мраком, — выдавил Вирен. — Видела его плоды. Сама боишься дракона, перекореженного магией, гарпий! Думаешь, мы не превратимся в таких же чудовищ? Которые делают оружие из живых людей… Всадники ебнулись и стали воевать друг с другом за власть! Каждый, кто обладает такой мощью, задумает покуситься на адский трон.
Гвардия сама доказала, что переворот возможен. Они тоже были силой, но завладели не магией, а душами демонов, поверивших в них. Вирен ощутил сильнейшее беспокойство: если неизвестный артефакт выйдет из Тартара, его любимый мир пошатнется, снова станет на болезненную грань войны. Не важно, когда и как это произойдет; не нужно быть оракулом, чтобы это предугадать.
Он знал: то, что находится за дверью, должно быть уничтожено любой ценой.
— Твой отец! — настойчиво произнесла Амонея.
— Что? — Вирен даже покрутил головой.
— Капитан Ян научился справляться с мраком, верно? — настаивала Амонея. — Ты сам убедил меня в этом! Он не применяет магию ради разрушения. Почему, если ему удалось, мы не сможем?..
— Потому что счет не в его пользу. Четверо Всадников, теперь Рыжий — он мучается, я же вижу, если бы не мы с Ринкой, он давно сорвался бы! Как в тот раз, когда нанес руну на руку, — напомнил Вирен. — Я не могу этого допустить. Не могу. Я люблю Яна, но он сильный. Сильнее и достойнее всех нас. Если одному суждено вынуть сверкающий меч из камня, не значит, что у остальных получится и что они не навредят себе.
— Не понимаю, — нахмурилась Амонея.
Вирен помолчал. Оглянулся на Вахзу, на его что-то магичащего помощника и почувствовал захлестывающее отчаяние. Купец знал, что Гвардия воспротивится, поэтому связал его. Стоявшие возле него Ринка и Рыжий выглядели перепуганными и бледными, но едва ли понимающими всю опасность.
Гениальный план по спасению мира, как назло, так и не приходил.
========== XI. ==========
Рыжий дышал с трудом. Самому себе он теперь напоминал перепуганного Вирена, проскальзывающего в узкий проход при спуске — охваченного этой его «клаустрофобией». Сдавило горло; стало труднее идти. В ушах звенело. Рука Ринки, стиснувшая его ладонь, помогала сосредоточиться, однако Рыжий все равно мало что соображал. Искусительный грохот мрака становился все ближе, настойчивее — он не переливался где-то неподалеку, будто бы ленивый океан, а требовательно ревел, как неожиданно грянувшая гроза…
Взяв его в тиски, важно вышагивали наемники Вахзы, разделявшие триумф своего господина — при взгляде на них стало тошно, что и Рыжего угораздило наняться именно к купцу. Он мог бы смирить гордость и пойти к гвардейцам — тем более, он не хотел денег, блестящего золота Преисподней, а грезил о власти, магии… И в этом он тоже ошибся: нечего желать силы, которая может тебя подчинить и сломать.
Он смог сосредоточиться, взять себя в руки. Ринка отстранилась от Рыжего, чтобы повозиться с дверью. Она казалась профессионалом: никаких лишних движений, лишь аккуратные прикосновения к двери. Ринка держалась так, будто готова была вот-вот отпрыгнуть. Прислушивалась к тому, что происходит по ту сторону, словно там могло скрываться отвратительное чудовище, вроде дракона… Вспомнив о нем, Рыжий обратился ощущениями к изнанке, болезненной, странной, и почувствовал биение рядом. Дракон по-прежнему таился поблизости. Может, снова пытался прорваться… Заметив, что он коснулся магии, колдун одернул его требовательным криком, и Рыжий отпрянул, вышел из неглубокого боевого транса, чтобы не навредить себе и друзьям.
Маг Вахзы внушал Рыжему недоверие. Он тоже скрывал имя, так что к нему обращались на «Эй, ты!», а купец никогда не был особенно вежливым с тем, кому так много платит. Он был молчалив, говорил вполголоса, наклонившись к Вахзе. Выглядел обычно — так, что его сложно запомнить в толпе.
Ринка вертела в руках найденную по ту сторону гор сферу, но Рыжий не думал, что нечто дельное из этого получится: они много раз рассматривали эту штуку, но так и не смогли открыть. Пока Ринка приглядывалась к резьбе в двери, Рыжий обернулся к приблизившемуся к нему Вирену — на нем не было лица, и он выглядел больным и несчастным, однако за ним неотступно следовал мрачный наемник. Словно в таком состоянии Вирен мог что-то сделать!
— О чем вы с ней говорили? — спросил Рыжий, подозрительно косясь на Вирена. — Ты долго сидел с Амонеей.
Он не мог это объяснить. Его точило неприятное предчувствие, но он не верил, что Вирен способен встать на сторону купца — это было невообразимо, даже глупо. Но у всех здесь медленно ехала крыша… Словно не заметив его напряжения, Вирен коротко объяснил и про мага, и про передовую магию для Ада, которую экспедиция хотела добыть за спиной Гвардии. Рыжий не понимал, плакать ему или смеяться от опасности, самонадеянности и — нужно признать — грандиозности этой затеи.
— С помощью этой силы нельзя сотворить ничего хорошего! — убежденно сказал Вирен, обхватывая себя за плечи, словно ему было очень холодно. Рыжего, напротив, бросило в жар. — Да, Ян владеет этой силой, но в том-то и дело, что он ее не использует почти никогда! Контролирует, хоронит в себе…
— Ты придумал, как нам выпутаться из этого? — спросил Рыжий с надеждой, оборвав его. Вирен всегда вселял в него чувство уверенности в завтрашнем дне — как тогда, когда они брели через пустыню, знающие, что скоро кончится вода.
— Не знаю, — проворчал Вирен. — Я постоянно думаю, но ничего не приходит мне в голову. Возможно, я слишком сильно ударился, когда падал… Я и правда бился в припадке?
— Ага, — кивнул Рыжий. — И мне было страшно.
Вирен смущенно посмотрел на него, словно он мог как-то предотвратить эту жуткую сцену. Нет, виновна была магия, которая затаилась в лабиринте: не стоило расхаживать по нему так смело. Рыжий накладывал на себя и друзей защитные заклинания, однако их оказалось недостаточно по сравнению с силой мертвого Всадника.