Рога и хвосты

========== 1. ==========

День выдался слякотный, промозглый. Ведьмак дотащился до селения Нижние Лисоловы, разглядел трактир со старой вывеской, на которой плясала на задних лапках гибкая лисица, и на душе немного потеплело. Лило как из ведра. Тяжелые капли били по капюшону, и он лип к голове, но снять его вовсе не хотелось. Лучше уж так, чем быть похожим на мокрую мышь. Пахло сыростью, и никак не удавалось отделаться от тяжелого тинистого духа. Должно быть, потому что высокие сапоги, в которые он предусмотрительно заправил штанины, были покрыты слоем болотной грязи.

Лошадь припадала на левую ногу. Привычное стойло занял чей-то чужой черный конь, глянувший на ведьмака бешеным глазом и тихо заржавший — звук был похож на звериный рык, и что-то в душе подозрительно зашевелилось. После дня, проведенного на болотах, он становился раздражительным и нервным. Оставив свою захудалую лошадку на попечение хмурого конюшего, он проскользнул в трактир, откуда душно пахнуло теплом, луком и кислым пивом. Голод снова куснул нутро, но кошель был почти пуст. Ведьмаку оставалось надеяться, что ему позволят посидеть на прежнем месте, обсохнуть, а точнее — обтечь.

Народу было прилично. Кутили местные, хмурые мужики с загрубелыми ладонями, с окладистыми бородами, все какие-то похожие, точно их боги лепили по одному образцу. Знакомый хозяин поприветствовал его кивком, он стоял в углу и благостно взирал на собравшуюся компанию: дождливые дни были самыми прибыльными, потому что люди стекались посидеть в тепле и поболтать. Девка-разносчица устроилась на коленях какого-то здоровяка и хихикала, ерзая.

А вот в углу, в полумраке, ведьмак чутко приметил пару новых лиц. Вострые, хищные черты, пронзительные серые глаза — словно у какого зверя. Они сидели, похожие друг на друга, как отражения на водной глади, брат и сестра, и о чем-то разговаривали; при обоих были сабли, ничем не примечательные — потому ведьмак сразу понял, что оружие они носят не для хвастовства. Амулет под рубашкой дрогнул, заплясал на цепочке. Предчувствием заныло в груди.

— Новые гости? — спросил ведьмак у хозяина, кивая в сторону близнецов. Они пили, увлеченно болтали; брат разложил на грубо отесанном столе какую-то дрянную карту, а сестра недовольно хмурилась и тыкала ножом в отдельные места. — Не видел их вчера…

— Да не гляди, — одернул хозяин, опасливо отворачиваясь. — Тьфу, дьявольские игры. Один человек в двух лицах.

— Забавно, Томаш, что тебя больше смущают они, чем я, — усмехнулся ведьмак, намекая на свои кошачьи глазищи, в которые всегда утыкался взгляд собеседника. — Разбойники? Раубриттеры? Наемники? Они двигаются как хорошие вояки, мало лишних рывков. И сидят лицом к двери, ближе к окну. Если что — или кинутся в драку, или побьют слюду и будут таковы…

Пока они говорили, эти двое поднялись, по-прежнему о чем-то препираясь, и подошли ближе. Словно услышали. Ведьмак отвернулся, хотел было отойти, но заметил знакомую карту местных болот, запятнанную чернилами, и остался. Шевельнулся огонек интереса, не забитый дождем.

— Нет там дороги, — упрямился Томаш, указывая в центр карты. — Была раньше, да быльем поросла. Никто уж год не ездит, как там какая-то страховидла завелась…

Ведьмак хмыкнул. Девица — коротко стриженная, резкая, как укол сабли, одетая в грубую кожу — стрельнула в него взглядом, словно холодной водой окатила, но брат ее уставился с неподдельным любопытством, улыбнулся-оскалился:

— Влад Войцек, — представился он сперва. — А это сестра моя, Кара. Ищем короткий выезд к тракту.

— Ян, — коротко выговорил ведьмак. Руки не протянул. Поглядел на Влада, на саблю, на пару шрамиков на его лице — пересекающий бровь, расчеркивающий острую скулу. — Ведьмак. Как несложно догадаться.

Вытаскивать бьющийся амулет не стал, Войцек, посмотревший в кошачьи глаза, поверил и так. И кивнул удивительно благостно: обычно вояки, подобные им, презрительно кривились, видя мутанта, сражавшегося не сказать чтобы честно — нечеловеческой силой и быстротой.

— И все? — изумился Влад. — Ян? Так коротко?

— Что тебе еще нужно, отвяжись от человека, — поморщилась Кара; она сердито кусала сухие потрескавшиеся губы. — Что за страховидла? Утопцы какие повылезли? Вам для того ведьмак?

— Нет там утопцев, — тихо сказал Ян. — Весь день искал — ни единого утопца. Болота мертвые. Что-то там все затаилось, спряталось. Зря вы отправляли туда людей: кормить болотную нечисть, чтобы она стала сильнее и жаднее, совсем не дело.

Вспоминая, как шатался в мути тумана, как тонул в тиши звук его шагов, Ян покривился. Что-то неладное было с теми болотами, это он чуял, но так ни на что и не наткнулся.

— Недавно стала скотина пропадать, — рассказывал Томаш. — Потом как-то люди сгинули, по клюкву пошли, как всегда. Одна баба приковыляла, сказала, что-то выскочило из темноты и утащило… Корзины. С тех пор туда никто не суется. Пару дней назад пошли хлопцы, факелы, вилы взяли…

— Никто не вернулся, — докончил Ян. Эту историю он слышал и вчера, а на болотах видел следы — в одну сторону. — Я не нашел их тел, но едва ли они выжили, если до сих пор не вернулись. Многие твари затаскивают добычу в норы. Про запас, — безжалостно добавил он, и по лицу Томаша пробежало что-то: горе, мучение. Более всего Ян ненавидел, когда крестьяне сами старались справиться с нечистью. — Ехать, милсдари, надо через Лиски, там безопасная, хорошая дорога. Может, встретитесь еще с какими путниками, вместе легче.

— Крюк делать, — поспорила Кара, недовольно хмурясь. — День потратить, а то и больше: если опять падет туман, придется медленнее пробираться. А Рош ждать не любит, — обратилась она к брату, — он с нас три шкуры сдерет, коль не явимся, и ни орена не даст.

Она разорялась всерьез, и ведьмаку ненадолго стало их жаль. Кивнув на прощание, отодвинулся, размышляя попутно, где бы достать денег на ночлег. Можно было продать местной бабке-знахарке часть трав, хотя и жаль было расставаться с кропотливо собранными запасами…

— А ты, стало быть, пытался на болотах искать нечисть? — репьем прицепился к нему Влад, догнал. — Да, видок у тебя… Но особо потрепанным ты не выглядишь, скажем, для того, кто попал в лапы чудовищу. Может, и нам получится проехать?

— Чудовища хорошо прячутся, — растолковал Ян. — Многие учатся чуять серебро, да к тому же, местные накормили тварей. Не могу утверждать, что у вас дорога будет такой же безжизненной, как у меня сегодня.

— Да уж… А может, и нет там ничего, а? — с надеждой предположил он. — Ведьмаки все истребили, а теперь на трактах побираются, вот ведь засада. Ты случайно с Геральтом не знаком? — неожиданно спросил Влад как бы между прочим, но стало понятно, что вопрос его давно мучил. — Хороший он мужик, но с бабами вечно какие-то проблемы.

— Случалось пересекаться… Мельком. Волк с котом никогда не поладят.

Он пожал плечами и отвернулся. Ноги подламывались от усталости. Так всегда и бывало: пока бежишь куда-то, ищешь, мечешься по болотам, кровь бурлит, а как заберешься в тихий угол — дикая усталость. И Ян отполз в свой угол и долго возился с промокшими сапогами, пока наконец не приставил их к очагу, а сам блаженно вытянул ноги и даже, кажется, задремал, тихо, размеренно дыша. Амулет под рубахой успокоился и больше не мучил, не царапал.

***

Кара сходила к войту и вернулась еще мрачнее и злее, рухнула на лавку рядом с Владом и решительно придвинула к себе его кружку. Поняв, что лучше не спорить, Влад ждал, наблюдая, как она делает два глотка и пытается отдышаться. Потом она взлохматила себе волосы и угрюмо уставилась куда-то поверх голов, в противоположный угол, где шумели местные, драли глотки. Это ее настроение Влад знал: Кара смертельно хотела с кем-нибудь подраться, расчесать кулаки. В иное время и он бы с ней ввязался, но сейчас успокаивающе похлопал ее по спине и натянул улыбку.

Фыркнув, она кивнула, прижалась щекой к плечу, удобно на нем устраиваясь, и чуть прикрыла глаза. Устало поглядела на кружку, но не стала больше прикладываться.