Voluntate Dei

Она смотрела на себя так грозно и хмуро, будто в чем-то провинилась. Ненадолго выбежала из гостиной, скрылась в комнате Влада, в которой давно уже никто не жил с тех пор, как он перебрался к Яну на диван. Из комнаты Белка пару раз выпархивала в изящных, но легких платьях, похожих на летние сарафаны, а потом, взмахивая подолом, кружилась на месте. Юбка вихрилась разноцветными волнами.

— Вот это платье хорошее, — подсказал Ян, когда она сменила третье по счету. — Тебе идет желтый. И к волосам — весьма даже.

Зардевшись, Белка все равно казалась до ужаса довольной. Решив с платьем не без их поддержки, она ринулась за туфельками и долго выискивала себе пару в тон. Расхаживая возле распахнувшего пасть чемодана Белки, Влад опасливо заглядывал внутрь и прищелкивал пальцами, высекая мелкие искорки, и твердо был уверен, что тут не обошлось без какого-то хитрого колдовства.

— Погоди секунду, я кое-что придумал! — Ян неожиданно вскочил с кресла, в котором лениво развалился и перелистывал отчеты Гвардии. В это время Белка как раз возилась с аккуратными серебряными застежками на туфельках, но с любопытством оглянулась на него. — Знаю одну вещицу, тебе подойдет…

Долго он рылся в серванте, перебирая какую-то мелочевку в вазочках, пока наконец с ликующим воплем не вытащил что-то небольшое. С двух сторон к нему сунулись Джек и Влад, но Ян ловко увернулся и протянул вещь Белке. Она изумленно крутила в руках золотую брошку в виде маленькой пчелки. А потом рассмеялась — как будто зазвенели монетки.

— Откуда у вас эта прелесть? — ахнула она.

— За пятнадцать лет чего только не соберешь, — улыбнулся Ян. — Нам несут небольшие подарки за помощь в самых разных делах. Одна леди решила, что брошка — хорошая благодарность. Другая вовсе преподнесла шелковый платочек с вышивкой…

— Лучше бы давали деньгами, — добавил Влад.

— Циник.

— Я называю это «хозяйственный».

Пока они спорили, Белка пристегнула брошь и снова обернулась вокруг зеркала, любуясь отражением. Она распустила волосы, и рыжие медяные пряди рассыпались по ее плечам.

— Красота, — оценил Влад. — Сашка упадет прямо на месте, когда тебя увидит, точно тебе говорю!

Тут улыбка Белки странно померкла, и она растерянно оглянулась на них, словно ища поддержки.

— А если он захочет меня поцеловать? — несмело предположила она.

Они переглянулись и едва не принялись снова изъясняться жестами, но под прямым взглядом Белка замерли. Оба сели на диван — туда же придвинулся Джек, мягко помахивающий хвостом. Ему-то до этих проблем было как до неба, но пес все равно готов был выслушать.

— И в чем проблема? — первым спросил Влад.

— Ну… — Белка водила мыском туфли по полу. — Я никогда не…

— Вообще? — искренне изумился Влад. — Тебе же… Да неважно. Благородные леди и воспитание — такого добра я наслушался, спасибо.

— Если ты не хочешь, просто скажи Саше, — решил Ян. — Он воспитанный человек — все поймет…

— Но я хочу! — возмутилась Белка.

— Я запутался, — несчастно поделился Влад.

Он хотел было приложиться обо что-нибудь головой, но не нашел — потому стукнулся о плечо Яна. Тот зашипел сердито, щелкнул Влада по рогу, заставляя немного отодвинуться. Разделявший настроение хозяев Джек заскулил.

— Я хочу, но я так боюсь! — призналась Белка, присев на стул возле зеркала, на котором повесила отвергнутые наряды. — Я ведь только в книжках читала, но вдруг я что-то… сделаю не так?

— Какая разница? — спросил Ян. — Ведь смысл не в этом, а в том, что ты чувствуешь. Только это — настоящее. Если у вас с Сашей все серьезно, он тоже это понимает, так что не надо волноваться.

Важно кивая, Белка запоминала. Весь вид ее говорил о том, что она готова схватиться за любую помощь.

— А как это — в первый раз кого-то поцеловать? — смущенно спросила Белка.

Первая влюбленность, казалось бы, должна запомниться навсегда, но сейчас маячила где-то давно. Влад бы еще добавил «и неправда».

— Ну-у, я плохо помню, — насмешливо улыбнулся Влад. — Кажется, это был выпускной класс, мы с ребятами замечательно посидели на квартире у кого-то из компании… Кто-то приволок вина. Кажется, оно было крайне дешевое, повезет, если не забродившее. В общем, следующее, что я помню — это как мы с какой-то девчонкой в подсобке…

Ян уверенно пнул его по ноге, и Влад понятливо заткнулся.

— Это неподходящая история.

— Пожалуй, да. Я же не помню, целовал ее сначала или нет. Скорее нет. — Они посидели в молчании, прежде чем Влад оживленно встрепенулся и повернулся к Яну: — А ты? Давай, колись, у нас вечер воспоминаний! Мне интересно.

— Сейчас день! — заспорил Ян, указав на светлую Столицу за окном. — Это моя личная жизнь…

— Я твоя личная жизнь!

Чтобы сломить его упрямство, много времени не понадобилось — помогла и Белка, которая тоже принялась расспрашивать. Под их напором Ян, смущенно пожимающий плечами, сдался.

— Была одна девушка в инквизиторской академии. Мы целовались в библиотеке, но дальше как-то… не сложилось. Она выпустилась, мне оставался еще год, да и учеба… — Ян безнадежно махнул рукой.

— В библиотеке! — повторила Белка, зажмурившись. — Как романтично!

— Почему это твоя история ей больше понравилась? — шепотом проворчал Влад, на что Ян лишь самодовольно улыбнулся.

Расслабившаяся и забывшая о волнениях Белка смеялась и лезла с глупыми вопросами и дальше. Во время этого допроса она оглядывалась на часы — слишком часто, чтобы этого не заметить. Время бала она ждала с нетерпением, мечтая о чем-то столь же удивительном, как она читала в книжках.

— А как вы с Яном?.. — наконец она отважилась спросить.

— О, — воодушевленно начал Влад, — это было незадолго до гражданской… Гвардия устроила вечер, все пили и танцевали, такая музыка — заслушаешься, никогда в жизни мне не было так хорошо. Балкон, теплая столичная ночь, мы немного пьяны, звезды и луна сияют — им немного оставалось. Я…

— Он очень удачно на меня упал, — оборвал его рассказ Ян. — Так и получилось.

========== тысяча и одна ночь ==========

Комментарий к тысяча и одна ночь

перед Alia tempora, маленький Вирен, Влад и сказки на ночь

Поначалу Вирену казалось, что теперь он окунется с головой в зыбкие глубины темного одиночества; он, лишенный семьи, потерявший в одночасье все, что было ему знакомо, просто не верил, что сможет зажить дальше, оставив позади отблески зарева-пожара и долгий вой матери, сгинувшей за деревянными обломками. Поначалу он ходил ошарашенный, словно по голове ударенный (хотя и верно — на него во время пожара падали пылающие балки), сам не заметил, как Черная Гвардия, зачем-то спасшая ему жизнь, увлекла его в свой замок, где обитала.

Вирен начал оживать, когда снова научился мечтать, превозмогая мрачные воспоминания, вычеркивая и выкорчевывая их, точно жирные колючие сорняки, из своей памяти. И книги его спасли.

Не то чтобы он много читал в прошлом, но умел кое-как складывать слова из букв. Из книг в доме было несколько счетных, в которых по вечерам, покусывая перо, копался отец, да еще книги о вышивке — это уже матери. Первую настоящую книгу ему принес Влад Войцек, человек, которого Вирен поначалу побаивался, вспоминая все жутковатые легенды и слухи о гвардейцах, лучших и прославленных воинах Ада. Он-то жался еще побаливающим боком к стене, опасливо косился, но Влад осторожно и как будто неловко, не зная, что нужно делать, потрепал его по непричесанным лохматым волосам, сел рядом и начал негромко читать.

Ему, должно быть, доложили как-то лекари, которые часто заглядывали в комнату Вирена в замке, что он не может заснуть, просыпаясь с криком и непрошенными, недостойными слезами. В темноте приходили запутанные видения, а теперь явился Влад с каким-то сборником сказок с цветастыми картинками, которые Вирен мог различить краем глаза. Поначалу он не вслушивался, еще приходя в себя после ночного кошмара, цепляясь за тихий голос, чтобы снова не сползти в ужасный сон. А потом начал понемногу вникать, очаровываясь изящным плетением истории.