Voluntate Dei

Она торопливо запихнула платье в шкаф, рядом с десятком других, и даже не заметила помятый рукав. Захлопнула, словно хотела отгородиться от прошлого, забыть, но Анна была слишком привязана к нему. Она отвернулась спиной к шкафу.

— Спасибо, что выслушал, — обессиленно проговорила Анна. — Знаешь, ты же сначала мне не нравился совсем… Мне теперь стыдно, что я так о тебе думала!

— Да ладно, я никому сразу не нравлюсь, человек я такой отвратный, — отмахнулся Влад, скалясь. — Даже инквизиторству. Он меня перекрестить пытался.

— С вами мне легче. Выговариваться, — с трудом завершила мысль она. — Еще тогда, лет пятнадцать назад, я это поняла. Мне хочется кому-то довериться, а вы… честные люди, я знаю, что вы не предадите меня. Я боюсь…

— Ты можешь положиться на меня, майор, — твердо напомнил Влад. — Среди нашей семьи полно тех, кому следовало бы оставить в прошлом много горя, и мы привыкли, что нужно помогать… Слушай, а у тебя нет ничего посерьезнее чая? Умираю с голоду! — спросил он, с надеждой уставившись на расстроенную вампиршу.

Анна удивленно посмотрела на него, помотала головой и разулыбалась. Она ожидала жалости, недостойной ее, или страха, или замешательства… Но не того, что кто-то спокойно примет ее откровение.

— Шоколадки будешь?

— Тащи все, посмотрим! — согласился Влад. — А заодно расскажи мне что-нибудь про прошлое! Люблю историю. Говоришь, ты была в Париже в девятнадцатом веке? А карнавалы видела?

Обычно Анна хранила молчание или вспоминала исключительно трагические страницы из своего прошлого, но сейчас улыбнулась клыкасто и пошла на кухню, приглашающе поманив за собой.

========== кара и кофейня ==========

— Нет! — ворчал Самаэль. — Со своим тоже нельзя! И я не буду варить тебе растворимый! Еще и из пакетика! Кара, нет!

Христофер предпочитал держаться в отдалении, когда замечал, что на его кофейню, точно ураган, решительно надвигается командор Черной Гвардии. Кара была, возможно, самым упрямым существом, что переступало его порог, поэтому Христофер выдвинул вперед Самаэля, который подрабатывал у него в «земную» половину своего года, и поручил мальчишке как-то справиться с очередным набегом.

Утаить кофейню от Кары не удалось, слишком уж часто сюда захаживали инквизиторы, а она таскалась с ними, куда бы они ни пошли. Именно так произошло нелепое и очень громкое знакомство Христофера и Кары, которая долго подозрительно рассматривала его, а потом потребовала обыкновенный черный кофе. С этим Христофер справился, как он считал, блестяще; каждый, кто отпивал его кофе, мгновенно расплывался в довольной ухмылке и еще несколько минут сидел в блаженном молчании, смакуя божественный напиток… Это было именно то, что нужно командору.

Но Кара прямо заявила, что такой дряни давно не пила, пока Ян пытался заставить ее замолчать или хотя бы рычать не так громко, и с тех пор началась затяжная война. Христофер вздохнул, оглядываясь на спорящих Самаэля и Кару. Он успел сходить за молоком к холодильнику и вернуться, чтобы закончить латте для милой старушки с ярко-зелеными ведьминскими глазами. Кара не собиралась никуда пропадать, пока ей не приготовят кофе, а хороший кофе она пить, кажется, физически не могла, притерпевшись к растворимому ужасу, который вливала в себя годами…

— Мы могли бы просто не пускать ее, — прошипел сердитый Самаэль, отлучившийся от Кары под каким-то благовидным предлогом. Она сидела в углу и сверлила их мрачным взглядом. — Ты можешь закрыть дорогу или нет? Закольцевать?

— Это было бы неразумно, — проворчал Христофер, поучительно поднимая палец — ему казалось, так он выглядит мудрее и внушительнее. — Поскольку мы оба знаем упрямство товарища командора, уверен, она так или иначе добралась бы до кофейни, но в наших интересах, чтобы она прорвалась через дверь, а не свалилась сквозь крышу. Иди и уговори ее на зеленый чай, — вздохнул Христофер, сдаваясь. — Это самое большое извращение, которое она может позволить себе в этой кофейне. А еще чай успокаивает нервы.

Самаэль по-демонски зарычал, круто разворачиваясь к столику, где с потаенным злорадством, отлично заметным Христоферу, дожидалась Кара. Он предпочел отвлечься на очередной заказ, а не думать о странных визитах командора. Христоферу нравилось, когда заглядывала Ишим, первая леди Ада, она была вежливой и всегда оставляла щедрые чаевые, или являлись после долгого дежурства усталые, но доброжелательные инквизиторы — они рассказывали самые интересные истории в этом удивительном городе. Но Кара…

Она хотела контролировать все — это Христофер понял. Она не могла вообразить, что нечто может находиться вне ее ведения. В Аду она привыкла быть главной, а Петербург тоже отчасти считала своими владениями — раз уж она бывала здесь чаще, чем где-либо в мире людей. Она по-своему любила город, хотя и не так, как Христофер привык: обычно чувства его знакомых были понятнее. Как бы там ни было, Кара не сдавалась.

Страха не было. Если бы командор действительно захотела навредить ему, она бы не стала размениваться на столь долгие пляски вокруг да около и, уж тем более, не прислала бы ему Самаэля на практику. Мальчишка оказался смышленым и исполнительным, но на шпиона нисколько не тянул, и Христофер успокоился. Это было своего рода пари: он устранял проблему Кары, а она не добавляла неприятностей ему. Взаимовыгодное выживание. Омраченное лишь этой маленькой деталью.

Кара постукивала пальцами по столику и требовала растворимый кофе. Самаэль тоже не сдавался, считая это чем-то вроде персональной тренировки на храбрость и упертость, столь необходимые будущему наследнику Ада. Судя по недовольным перекатам голоса Кары, мальчишка мог до этого срока не дотянуть. Вынужденно усмехаясь, Христофер отточенным движением дорисовал цветок на пенке, а после сменил пластинку в магнитофоне. Изысканные звуки пианино заполнили кофейню. Кара стала рычать громче.

— Да это несложно, что за гребаные принципы? — грохотала она. — Просто налей мне кофе, Сэмми, это твоя работа!

— Найди что-то в меню и будь вежлива, — цедил Самаэль, нависая над столиком. — У нас огромный выбор, все авторское…

Кара завыла.

Возможно, подумал Христофер, философски улыбаясь, все гораздо проще. Командор Черной Гвардии, как и всякий человек или нелюдь, хочет выпить кофе в приятной обстановке. Чья же вина, что она чудовище без вкуса?

========== меч из мрака ==========

Комментарий к меч из мрака

Влад и Корак после Peccata capitalia: ira и важные разговоры о мраке

— Задам нескромный вопрос: а ты меч развоплощаешь, потому что тебе впадлу с ним по городу ходить или потому что Ян таки смог промыть тебе мозг насчет ношения холодного оружия? — настырно расспрашивал Влад, не дождавшись разрешения.

У них с Кораком было временное перемирие: они развалились на диване, тактично устроившись на противоположных подлокотниках, и переживали сегодняшнее дежурство, закончившееся схваткой с ошалевшим оборотнем родом из неебически далекой восточной страны. Вид огромной озлобленной лисицы с девятью пушистыми и очень тяжелыми хвостами их поразил, но Влад, хотя и вынужденный пытаться выжить, в очередной раз заметил, как Корак с долей пафоса вытаскивал из ниоткуда свой таинственный меч… Что-то было в этом красивое, изящное, всегда втайне впечатлявшее Влада аккуратностью движений, тем, как постепенно появлялся клинок и голодно пел, приветствуя битву.

Зная Корака, он просто не запаривался. Куда легче иметь оружие под рукой, но не спотыкаться об него, зазевавшись, — а учитывая, что Корак постоянно забывал завязывать шнурки на стоптанных берцах и Владу приходилось чутко ловить его за шиворот, это было вполне реалистичное предположение. Именно по той же причине магический меч у него звали не каким-то красивым изысканным именем, а просто Острый сукин сын, что довольно многое говорило о воображении Рака и его желании принимать взрослые решения.

Ходить в Петербурге с заточенным мечом было скорее незаконно, но ту же Кару это никогда не волновало, она преспокойно таскалась со своим громыхающим железом и с азартом встречала каждого полицейского, пытавшегося ее остановить. Корак же максимум появлялся с пустыми ножнами…