Страница 8 из 23
С уважением,
Сэйери Сугимото»
Конан вновь потянулся к конверту, втащил три билета и взял один из них. Он был стандартной прямоугольной формы, с номером комнаты и без конкретного имени и привязки к дате. Зато на нём красовался пейзаж из цветущих деревьев персика и здания в японском стиле. Крыша из тёмного дерева, треугольная и угловая, будто время вернулось на несколько эпох назад, или это пародия на дворец в Осаке. А сама конструкция была не белой, а светлой, тоже деревянной. Раздвижная дверь–вход была широко открыта, приглашая гостей посетить этот «замок» высотой в пять этажей. А ещё было указано, что отель находится в префектуре Гумма.
Разглядев каждый угол рисунка и проматерившись на счёты с местным инспектором, мальчик крикнул во всё ещё закрытую дверь:
— Профессор, а когда едем? — и машинально посмотрел на наручные часы. Полдесятого. За дверью выкрикнули:
— Сегодня в одиннадцать! Сейчас выйду! — Конан посмотрел на билет. Он догадался, что Юкико хочет, чтобы он заменил её, хотя с ночёвкой? Что ему там делать? И кем будут его соседи? Что сказать Ран?
— Я попал…
— Да уж, везёт тебе, — съязвила Хайбара, — Бутерброды?
— Опять?!
— Опять? Где ты их ел?
— Да дайте хоть что–нибудь!
***
Перекусив бутербродами с джемом, Конан, Агаса и Хайбара заранее направились к поезду, где мальчик написал Ран целое сообщение–легенду, что к нему заехал папа, они едут погостить к маме на несколько дней и заехать в агентство не смогут. А добрая девушка поверила на слово, после чего Конан закрыл чат и посмотрел на рабочий стол с фотографией футболиста, совершившего идеальное пенальти с матча в прошлое воскресенье. И тут взгляд скользнул выше, к зарядке. Тридцать три процента — телефон Конана разряжался, чего он не заметил в агентстве и у профессора дома. Сейчас только ждать быстрый и пунктуальный японский поезд. Мальчик поставил режим экономии, бесцельно потёр брелок с футбольным мячиком и понадеялся, что в гостинице есть электричество, и он не забудет об этом телефоне.
Но вот и поезд! Путешественники сели в вагон и добрались до пункта назначения в скучной тишине, слегка разбавленной разговорами о погоде, школе и молчаливыми взглядами, полными больших секретов.
***
Станция всего в километре от гостиницы — добраться туда легче лёгкого. К тому же здание полностью сошло с картинки: всё в точности, как на билете, компания даже несколько раз сравнила всё. И тут же повернулась направо, услышав знакомый протяжный и тонкий голос.
— Идеально! — этот непонимающий взгляд инспектора Ширатори сложно объяснить. Как человек, который разбирается в архитектуре, он знает, сколько есть перфекционистов, но всё ещё не может не удивиться такой поразительной точности.
— Здравствуйте! — инспектор повернулся и с той же улыбкой удивился.
— Агаса–сан! О, Конан–кун и… Ай—кун, да? — Хайбара бросила на мужчину свой коронный безразличный взгляд, — Вы тоже сюда? Я не знал.
— А, эм, — отозвался Конан, — Юкико–обасан получила три билета сюда, но не может приехать. А вы тут одни? Уже знаете соседей?
На этом моменте Ширатори вдохнул в грудь побольше воздуха и посмотрел на них со своим любимым «неловко–печальным» лицом:
— Как бы так сказать, Конан–кун, — пауза, — Старые знакомые.
И, взмахом руки, попросил компанию следовать за ним.
***
Большой главный зал с европейскими столиками, обои с цветами персика, вход в столовую справа, горячие источники слева, ранее не замеченные за внешним забором, и администраторша в традиционном кимоно остались на заднем фоне, пока Конан в упор смотрел на три знакомых лица, от одного из которых хотелось сбежать подальше.
— Конан–кун?! — вечно неловкий голос детектива Такаги, как всегда контрастировал с уверенным голосом его девушки офицера Сато.
— Конан–кун, рада тебя видеть! — она, как всегда, радостно встретила знакомое лицо, в то время как волнующийся парень переводил взгляд с неё на нового постояльца.
— Сато–сан, постойте, а если убийство!
— Да тут только полиция, кроме работников гостиницы…
— Но работники гостиницы! — Хайбара усмехнулась, а Конан замер над словами «только полиция», что хотел спросить у пары, да только поздно — мужчина на соседней лавочке уже проснулся. Оставалось только бежать.
— Конан–кун, ты! — у этого человека даже лицо глупое, что говорить о мышлении. Если Когоро хватало двух подсказок, Соноко — трёх или четырёх, то ему надо рассказать половину дела. Или вырубить по классике, — Ты с Мори–саном?!
— Нет, я с Агасой и Хайбарой, — Конан невинно улыбается и старается пройти мимо, когда в него врезается новое лицо. Точнее старое лицо, хорошо знакомое.
— Конан–кун! Мне дочь все уши прожужжала, что ты тут делаешь? — инспектор Накамори собственной персоной! — Ещё с Агасой и… подругой какой–то? Вы все на последние три комнаты?
— Да! А, я так понимаю, все комнаты заняты, — Конан замолчал на секунду и готов был добавить последнее слово, но Накамори не так туп, как тот же Ямамура, протирающий глаза от сна.
— Почти весь первый этаж — полицией, — мальчик понял — фестиваль будет потрясающий.
Как вдруг, из неизвестного источника, будто изо всех щелей, прерывая странную сцену и любые мысли, раздалась… странная мелодия, сыгранная на гитаре. И, кажется, немного знакомая.
— «Битлз»? — отметил Агаса, оглядываясь по сторонам, как вдруг приметил странное поведение хозяйки гостиницы. Услышав это, она побледнела, будто играл призрак или неизвестный монстр. Она нервно поправила кимоно и отвернулась ото всех. Испугалась? Но действительно, кто здесь играет на гитаре, даже такую обычную мелодию?
— Это точно приведение, только приведение будет играть «Битлз»! Охотник на демонов и приведений инспектор Ямамура защитит вас! — он, подобно фокуснику, вынул из воздуха глупые чечётки, пояс чеснока, который у него тут же отобрала Сато, и потряс всем добром в глупом шаманском танце. «Сдаётся мне, что в шаманской общине это бы сочли бы оскорблением духов», — мысленно хохотнул Конан, поворачиваясь к Такаги:
— Кто где? — Хайбара, что ранее отошла к регистратуре за ключами, вернулась к друзьям и обратилась к Такаги с этим вопросом. Всем хотелось поскорее уйти подальше от неряшливого «охотника».
— Сейчас покажу!
— Стойте, я вас сопровожу и защищу! — ничто не сломало уверенность смелого инспектора, и он поспешил за остальными по лестнице в длинный, увешенный красивыми настенными лампами коридор.
Стены бежево–каштановые, двери резные, по–европейски и из искусственной древесины, аккуратно расставленные друг напротив друга. Конану и его двум друзьям стали разъяснять, кому принадлежат номера.
— Первый номер — мой, — откликнулся Ширатори, достав из левого кармана аккуратный округлый номерок, на котором красовалась ровная арабская единица, и был прикреплён обычный серенький ключ. Позади к нему подбежал Ямамура и обнял токийского коллегу правой рукой за плечо, указывая на противоположный номер:
— Мой — второй! — он улыбнулся и тоже попытался достать ключ, но не нашёл его ни в левом, ни в правом кармане, — Аре?
Издав этот странный звук, он окончательно привлёк всеобщее внимание и стал шариться по карманам пиджака, а после почему–то приподнял обувь на пятке, будто бы не почувствовал бы там металл.
— Потеряли? — безразлично протянула Хайбара, на что мужчина лишь разочарованно кивнул.
— Это приведение с гитарой! Пойду найду его! — и развернулся, засеменив по лестнице, как вдруг его нога скользнула, и тело упало лицом на первый этаж. Раздался громкий грохот, и женский голос издалека предложил свою помощь. Смеяться над «комичной» сценой не хотелось, как и над недавней «мистикой».
— Гитара, конечно странная, но к теме. Кому принадлежит третья? — отвлекла всех Хайбара, на что командование взял Такаги и, вместе с тем, обильно покраснел.
— В третьей — мы! — коротко отозвалась за него Сато, вызывая усмешку у компании и новый приступ смущения своего парня.