Страница 21 из 29
— Нэнэ, такая родинка у него есть, но… Мне сложно не спрашивать об этом.
— Понимаю…
— И я, но… тайны немного надоедают.
В тишине не было шагов, лишь стук сердца Аманэ и бульканье, которое издавала Нэнэ. Парень едва сделал шаг к двери, понимая, что завтрак скоро остынет, а в его дом скоро нагрянут гости. И ещё шаг, второй…
— Прости, но тебе правда лучше… не знать, — тихо–тихо сказала рыбка, — Знаешь, в моей прошлой жизни один человек тоже многое от меня скрывал, всё решал за всех и постоянно темнил, и меня это бесило, но в этот раз… сейчас я начала его понимать.
— А? — Аманэ обернулся, — Постоянно темнил?
— Да… Он был странным парнем…
— «Был»? Он умер?
— Ха–ха, ещё как!
— «Ещё как»?! — Аманэ застыл на месте после такого ответа, голос Нэнэ снова заулыбался и напомнил:
— Так завтрак–то остыл уже, беги давай!
— Ах, точно–точно! — Аманэ вылетел из своей комнаты едва ли не на супер скорости. Его бег было слышно с улицы.
— Хи–хи! М–да, бедный Ханако–кун, — рыбка покрутилась по аквариуму, — Надеюсь, что в этот раз он доживёт до старости…
***
Первый «тук–тук» Аманэ услышал в половину одиннадцатого. «Странно, что не в десять, обычно Минамото очень пунктуальный!» — заметил он, пока шёл к входной двери. Стук вскоре повторился, но почему–то звучал по–другому, громче.
— Да? — парень распахнул дверь.
В этот раз на Нацухико было ещё больше аксессуаров, чем Аманэ когда–либо видел. Сложно было оценить цвет его футболки или длину штанов, когда все руки были в разноцветных металлических кольцах, а два ярких ожерелья и любимый чокер сверкали на Солнце. Наряду с ним, всегда вычурно одетым, скромно одетая Сакура была очень незаметной.
— Добрый день, Юги–кун, — не улыбаясь, сказала она, — Мы шуметь не будем, за ним я прослежу, — она указала на Нацухико, тот отдал хозяину дома честь, — Можно мы посидим у тебя? Я принесла чай и печенье.
— О, добрый день, хорошо… Проходите!
Сакура вежливо поклонилась и ровной походкой вошла внутрь, Нацухико вбежал за ней, как маленький ребёнок, по дороге до кухни комментируя всё убранство дома старшего Юги. Парень не мог не закатить глаза, что почти автоматом прикрыл дверь, но быстро ощутил, что её кто–то придерживает. Выглянув, он заметил на крыльце того, кого не очень ждал.
— Здорова, Юги! — Теру высунулся из дверного проёма с высоко поднятой рукой. Хозяин дома, почти пискнув, толкнул дверь на гостя. Расстроенный этим негостеприимным приёмом, гость постучался с улицы, — В этот раз я с миром, я даже топор войны принёс, пошли зароем!
— Как ты мог прийти с миром и принести топор?! — немного подержав дверь, Аманэ снова приоткрыл её. В руках богатого парня не было ничего похожего на топор, зато маленький пакет для тортика был, — Это… бомба?
— Бомба, — усмехнулся Теру, — Торт вкусный, что просто бомба!
— А, ладно… Заходи!
Чай, печенье, торт — Аманэ редко получал столько всего от друзей, когда те забегали в гости. «Они балуют Нэнэ из–за шуточных слухов Аой?» — на секунду проскользнула мысль в его голове, и быстро сменилась пониманием очевидного: «Да нет, кто будет в это верить? Ладно, послушаю, чего они там хотят мне рассказать, раз столько всего принесли!».
А разговор ожидался долгий.
***
— Вот ваш чай, — Сакура подала всем чашки со своим любимым чаем и села. Небольшая кухня стала чуть больше вместе с гостями, — Что ж, первое слово хозяину дома.
— Мне? — Аманэ неловко оглядел всех гостей и вернулся к нарезке торта, — Да у меня ничего особенного и не произошло… Как у вас жизнь?
— О, весьма–весьма, — скромно ответила девушка, отпив ещё немного напитка, — Второй дизайнер костюмов был несколько придирчив, мы спорили с ним несколько часов…
— Несколько часов?! — отчаянно взревел Нацухико, — Да он три дня не мог определиться с дизайнами! Ему не нравилось вообще всё, что ты предлагала!
— Да? — потрясающе спокойная девушка совсем не двигалась, — А финальный вариант он назвал шедевром.
— Так нам столько всего пришлось перекроить!
— Ну, ну, ребят! — прервал их Теру, — Просто столкновение интересов. Расскажите лучше что–нибудь забавное!
— Как ты, пьяный, носился по площадке с катаной за всеми остальными актёрами? — не стремился молчать Нацухико, забывая о своём чае, — Цукаса должен был снять тебя с роли за такое!
— Но ведь мы доказали, что алкоголь мне подмешали…
— Ох, — недовольство Аманэ никто не услышал.
Все трое работали в сфере кино: Сакура была художником костюмов, Нацухико — костюмером, а Теру, что не удивительно с его внешностью, внезапно приглашённым в фильм Цукасы актёром на роль экзорциста, который охотится за нечистью. Тогда в СМИ разыгрался не шуточный скандал — «Молодой режиссёр дерзко отказал сотне умелых актёров, которые пробовались на эту роль, и пригласил на съёмки далёкого от кино бизнесмена!». Невозможно пересчитать тех, кто обвинял Теру в огромной взятке, блате, а кто–то в чем–то ещё более скандальном, если хватало фантазии.
В такой обстановке любая ошибка равна смерти, потому то происшествие, с помощью которого один из членов съёмочной группы захотел опозорить парня, было замято и осталось только в памяти узкого круга лиц. Аманэ, будучи братом режиссёра, тоже входил в этот круг — всё новости с радостью вываливали на него.
— Кстати, ты никогда не угадаешь, что ему подлил коньяка вместо компота! — посмеялся Нацухико, толкая хозяина дома локтем. Тот немного покачивался, но пока не падал, — Знаешь, кто? Уборщик! Уборщик, прикинь!
— Он не уборщик, уборщика уволили, — чёткий удар Сакуры попал прямо по затылку её помощника, — Это был реквизитор, который выполнял работу уборщика из–за увольнения настоящего уборщика.
— Так, если он убирает, то он уборщик?
— Реквизитор, — синхронно заявили Теру и Сакура.
— Но ведь технически… он уборщик?
— Реквизитор! — так же ответили два голоса.
— Ну, ну, ребята, — Аманэ снова стало очень неловко, — Смотрю, у вас много новостей со съёмочной площадки! Как продвигаются съёмки?
— Хуёво! — бросили уже все трое. Аманэ сделал последний глоток чая и чуть не подавился им, широко выпучив глаза.
— Серьёзно?
— Хуже не куда! Все небеса разверзлись, не дают нормально снимать!
Половина историй звучали, как байки и слухи, как те, что распускают в театре о проклятых пьесах и загадочных призраках, другая половина походила на полный абсурд. Аманэ, который уже навеки убедился в существовании мистики, пытался удержаться на своём месте, не пролить горячий чай на шоколадный торт и не показывать испуга.
— Ладно, — протянул он после рассказа, ещё раз оглядывая летнюю одежду гостей, — Действительно, удивительная череда странностей. Только я бы не стал снимать фильм про туалетного призрака… К тому же почему он мальчик, а не девочка…?
— Ну, что, как это, модное–то, — откинул голову Нацухико, — Гендер–бендер.
— А гендер–бендер — это разве не тогда, когда пара меняется полами? — наивно предположил Теру, допивая последнюю чашку чая. «И когда они успели столько выпить? И где торт с печеньем? И почему так поздно?» — только эти вопросы отвлекали Аманэ от мистических странностей из рассказов съёмочной группы.
— Парни, вы и по дороге об этом спорили, — протянула Сакура, определённо не очень довольная дешёвым чаем, купленным хозяином дома, — Мы–то к Саири–сан приехали, но я знаю, у кого Минамото–кун останется.
— Здесь, конечно! — моментально среагировал тот, а ответ Аманэ был ещё быстрее:
— Что?! Ты… совсем?!
— Да ладно, я тебе ещё приколов расскажу…
— Больно надо!
— Короче, — спутник Сакуры тоже решил вставить своё слово, — Для начала мы хотим узнать о твоей волшебной рыбке!
— Во–волшебной? Почему волшебной?
— Ну, а как — Аой сказала, что хотела сознаться Аканэ, и созналась! Аканэ хотел, чтобы Аой ему созналась, она ему созналась! — Нацухико подал Теру какой–то странный знак своей рукой, — Мицуба вон тоже изменился, да?