Страница 41 из 90
— Нам некогда, — терпеливо продолжил я, — ответь, пожалуйста.
— Пря… прямой приказ блюстителя Добродетели, — наконец сказал парень. — Мы вместе со стражей ищем тех, кто приходит на пустошь и покупает почки помимо скупщиков. Мы подумали, что вы хотели положить их в ранец фонарщика.
— На сегодня твой дозор окончен, — усмехнулся я. — Утешься тем, что почки мне не нужны. Забери своего друга и иди отдыхать.
— А… Он… Он не съест? — пробормотал парень.
— Нет, — честно ответил я. — Ступай.
Парень помог подняться на ноги напарнику. Тот хотел найти оружие, но я посоветовал им удалиться и бедняга в разодранной одежде убедил товарища по несчастью, что лучше так и сделать. Несколько секунд спустя в темноте затихло кряхтение и шарканье.
История вышла интересней, чем ожидалось. Вообще-то, я был равнодушен к торговым делишкам блюстителя Добродетели. Меня больше интересовало, что за смельчак решился нарушить столь серьезно охраняемую монополию. Быть может, мне предстоит получить ответы на обе загадки сразу.
Я свернул за угол и встретился лицом к лицу с третьей загадкой.
ЛИРЭН
Задолго до появления в Ночном Братстве у меня сложились с темнотой доверительные отношения. Когда был мальчиком на побегушках, поесть как следует удавалось только ночью. Потихоньку и создав иллюзию, что от окорока не отрезали и не черпали из горшка мягкий сыр. И все это приходилось делать в полной темноте. Из приютов я тоже убегал не средь бела дня.
Насыщенное приключениями детство научило не только ходить ночными улицами, но и слышать издали ночные шорохи. Вот и сейчас до меня отчетливо донеслись встречные шаги. Я сразу понял: идет кто-то один. Пусть без особого опыта прогулок в темноте, но все равно топает быстро и уверенно.
Следовало или отскочить и следить со стороны, или встретиться лицом к лицу, чтобы задать пару вопросов ночному гуляке. Естественно, пощекотав клинком. Отскакивать в грязь не хотелось и я шагнул навстречу…
…блюстителю Созидания собственной персоной, в плаще фонарщика и при прочих атрибутах этой уважаемой профессии. Луна, выскочившая из-за тучи в оазис чистого неба, осветила место рандеву столь ярко, что ошибка исключалась.
— Какая забавная встреча, брат Этьен, — произнес я с почти не наигранным изумлением. — На пустоши, куда вы спешите, открылась мануфактура и вы решили проинспектировать ее перед сном?
— Пока не открылась, — не смутясь ответил мой самый могущественный и самый опасный враг. — А куда направились вы? Впрочем, можете не отвечать: по звону в вашем кармане могу догадаться — вы кого-то недавно обобрали.
Счет в игре равный. Но как ее продолжить? Или решить нашу вражду одним ударом клинка? Если это удастся, моя ночная прогулка была заранее благословлена всеми древними, новыми и будущими богами.
Пш-шиф-фш!
У ног моего врага возникла серая тень. Он мог бы погладить слегка выгнутую спину почти не нагибаясь. Ручной катланк, взрослый и крупный. Мечта моего детства. Были времена, когда я безмолвно плакал по ночам, то выдумывая отца-воина, который вернется из-за семи морей и спросит с обидчиков сына, то представляя, как тайно от всех воспитаю такого же, как я, сироту-катланка, а он однажды внезапно появится и всех порвет когтями. Потом я сам научился рвать и спрашивать с других.
Но дуэль на сегодня отменяется. Даже ручной катланк не будет сидеть на месте, увидев клинок, направленный на хозяина. Это не пес, ему не прикажешь. И траекторию боевого броска катланка предугадать труднее, чем прыжок самого обученного пса. Тем более ночью. Развлечься непринужденным остроумием?
И тут я разобрал звук дальних шагов, дополненный легким стуком. Кто-то не очень уверенно шел и катил одноколесную тележку.
— Блюститель Добродетели разрешил вам ограбить лепесточников, перед тем как их… — насмешливо продолжал проклятый вельможа, не имевший сноровки разбирать ночные звуки.
— Тихо, — перебил я его резким шепотом. — Хочу выяснить, кто тут возит добро по ночам.
И отступил в тень кособокого домишки, возможно последнего перед пустошью. На лице врага мелькнула гневная гримаса, мол, кто тут приказывает?! Но любопытство победило и он шагнул ко мне, причем так близко, что я ощутил аромат дорогого лосьона на выбритых щеках.
Что-то ткнулось мне в ногу и невежливо отодвинуло. Я догадался, что между нами замер ручной катланк.
Когда минуту спустя показалась тачка и ее хозяин, мы оба глубоко вздохнули, чтобы не присвистнуть. Во-первых, это была хозяйка, во-вторых — наша знакомая лекарка. Она целенаправленно катилась в сторону пустоши.
Позволив ей немного отойти, я двинулся следом. За спиной тотчас же послышались тихие шаги. Пару раз я хотел остановиться и зашипеть, но это было бы несправедливостью: пусть мой враг крался не так осторожно, как его кот, но издаваемый им шум все же топотом не являлся.
Потом лекарка остановилась. К ней тотчас же подошла фигура, которую я опознал и в темноте — знакомая лепесточница, которая точно родилась не в лепесточном роду.
Рядом скрипнул камушек под ногой. Мой непрошеный попутчик тоже замер и стал прислушиваться к негромкому, но вполне различимому разговору о провизии, одежде, лекарственных снадобьях. Судя по списку, готовился дальний поход. Только чей?
Впрочем, догадаться нетрудно. Слова мануфактурного министра о том, что мне разрешено ограбить лепесточников, подтвердили слухи, которыми делились со мной и брат Туан, и капитаны. В ближайшее время лепесточникам грозят такие неприятности, что для них было бы самое разумное удрать всем. Даже без чечевицы, одеял и сухих лекарств.
Полного понимания все еще не было. Братство тратит тысячу монет в год на то, чтобы писари, официанты, кучера, — самая простая обслуга, которая всегда хорошо знает, о чем говорят господа, — вовремя сообщали об их планах. Даже если эти господа называют себя «братьями». Вот только речь должна идти об окончательном решении Совета Четырех, а не о намерениях и мыслях. Когда решат, что сделают с лепесточниками, тогда я узнаю сразу…
Между тем если мой сосед по подслушке и умел красться, то стоять в засаде — нет. Под его ногой хрустнула ветка. Мнимая лепесточница проворно подхватила лекарку под локоть и потащила в рощицу. Я осторожно двинулся следом, с грустью отметив, что по-прежнему иду не один. Спасибо хоть, народный вельможа старался брать пример с катланка и больше не хрустел.
Уже шагов через двадцать я понял, что не зря надышался перед походом. Идти стало нелегко, будто я побежал по холму вверх. Но не более того. Первого признака недышки — невидимых тонких пальцев, слегка берущих за горло, — пока не было. Если не принять мер, с каждым получасом эти пальцы будут толще, а давление — сильней. Пока, к счастью, нет и этого.
Может, мой незваный попутчик отвалится и побережет свою грудь для счастья народа? Нет, к моему печальному сожалению, он по-прежнему шагал сзади, подражая катланку, и дышал ничуть не хуже, чем прежде.
А вот у лекарки произошла предсказуемая неприятность. Похоже, ей не следовало соваться на проклятую землю. Или произошла и сразу прошла. Интересно.
Незаметно для себя мы сократили расстояние на несколько шагов. Я отчетливо видел, как девица-доктор щупает себе горло, а потом делает непонятные манипуляции с рукой. Что это, гадание, магия? Если у кого-то и могло сохраниться волшебство в Городе Свободы, то лекари — первые кандидаты.
Поразмышлять вдоволь о врачебной магии я не успел. Мою ногу опять задела спина катланка. Зверь вышел вперед, замер и тихо зафырчал.
Что с ним? Не хватило дыхания или почуял опасность? То, что катланк предвидит врага, я знал.
АЛИНА
Окончив короткую самодиагностику, лекарка посмотрела на меня. В этом взгляде было и удивление, и радость, правда, оба эти чувства были какие-то… чересчур яркие сначала, а потом Магали набросила на них покрывало сдержанности и притушила сияние.