Страница 27 из 82
— Продолжать прикасаться к тебе, заставлять тебя извиваться и смотреть на меня. А быть может, я просто хочу поиграть с тобой, быть может, развратить и трахать тебя, пока не испытаю насыщения. Возможно, все вышеперечисленное. У тебя с этим проблемы?
Она молчит, ее губы разомкнулись, и я не могу противиться желанию провести большим пальцем по их полноте, чувствуя, как она вздрагивает.
— А что, если да?
— Что? Что у тебя с этим проблемы или что тебе не нравится, что я прикасаюсь к тебе?
— И то, и другое?
— Тогда я прекращу.
Ее дыхание сбивается, и я улыбаюсь, крепче сжимая ее горло.
— Пока. Но я все равно вернусь, чтобы получить больше. Я все равно найду тебя в каждом углу и каждом чертовом закоулке. Я буду преследовать тебя до тех пор, Анастасия, пока у тебя не останется другого выхода, кроме как вернуться ко мне.
Я чувствую, как она тает, наклоняясь ближе, ее губы пульсируют на моих пальцах. От одного только их тепла член становится охренительно твердым.
Необъяснимая потребность, которую я никогда раньше не испытывал, бушует и ревет во мне с разрушительной силой.
Потребность прижать ее к стене и трахнуть.
Потребность войти в нее так глубоко, что я не буду знать, где кончается она и начинаюсь я.
Потребность заполнить ее мной настолько, что она будет с трудом дышать, как в тот первый раз.
У меня нет подобных мыслей о девушках, которых я трахаю. Даже близко. Они всегда являются средством достижения цели, способом сбросить напряжение и покончить с этим.
Временами это было рутиной, гребаным инстинктом, как дыхание и еда.
С Анастасией все по-другому.
Потому что я знаю, я просто знаю, что если я трахну ее снова, все раздуется до предела. И не только потому, что я редко трахаю одну и ту же девушку дважды, или потому, что она превращается в нездоровую одержимость.
Все это и даже больше.
То, как она легко подчиняется моему господству, как дрожит в моих руках, даже когда хочет бросить мне вызов.
Как ее маленькое тело так близко к моему и как сбивается ее дыхание в тот момент, когда мои пальцы впиваются в чувствительную, легко краснеющую кожу горла.
— Что, если я продолжу убегать?
Ее голос низкий, настолько низкий, что я едва его слышу.
— Я продолжу преследовать тебя.
— Что, если я убегу прочь быстрее и исчезну? Что если ты не сможешь меня найти? Сдашься ли ты тогда?
— Я не тот, от кого ты убежишь, красавица. Я не замедлюсь и точно не сдамся. Так что, если тебе захочется бежать, вперёд. Поверь мне, я буду наслаждаться каждой секундой охоты на тебя.
Она облизывает губы, и ее язык касается моего большого пальца.
— И что потом?
— Потом?
— Когда ты найдешь меня, когда поймаешь и запретишь мне сбегать, что ты сделаешь?
— Нагну тебя над ближайшим предметом и буду трахать твою узкую киску до тех пор, пока ты не сможешь больше сдерживать крики. Пока мне не придется схватить тебя за горло и засунуть пальцы в этот ротик, чтобы ты замолчала, но знаешь что?
— Ч-что?
— Ты, наверное, никогда не заткнешься, да? Ты просто будешь продолжать кричать, пока все не услышат тебя. Пока все не узнают, что я трахаю тебя так глубоко и жестко.
Теперь она вся дрожит, краснеет, совсем не похожая на тот гнев, который покрывал ее щеки. И мой член становится болезненно твердым, настолько твердым, что я едва могу сдержать его, не поправив брюки.
— Не подумают ли все, что ты домогаешься меня, ведь ты партнер, а я всего лишь низший служащий?
— Разве я домогаюсь тебя, моя маленькая обманщица?
— Возможно, да.
— Может, ты слишком боишься признаться, как тебе это нравится.
— Возможно, ты слишком самонадеян и думаешь, что все поведутся на твои чары.
— Я не просто думаю, я в это верю.
— Так говорят все высокомерные придурки.
— Думаю, у меня достаточно причин быть высокомерным.
— Например?
— Моя внешность, для начала. Даже ты повелась на неё в тот первый раз в баре.
— Это было не очень обдуманное решение. Кроме того, я бы переспала с первым встречным. Я не была разборчивой.
Моя челюсть сжимается так сильно, что я удивляюсь, как не лопнуло сухожилие.
— Ты бы переспала с кем угодно. Интересно.
— Да, значит, дело не в твоей внешности, акценте или запахе твоего одеколона.
Я улыбаюсь.
— Приятно знать, что тебе во мне понравилось.
— Я говорю это, чтобы у тебя не возникло неправильных представлений.
— У меня их нет, красавица. Знаешь, почему?
— Почему?
— Потому что ты бы переспала с кем угодно, но ты этого не сделала. Ты позволила мне трахнуть тебя так, как я хотел. Ты даже не прокомментировала, что тебя связали или поставили на колени, ты принимала все это, как хорошая маленькая и покорная девочка.
— Я... не такая.
— Если ты повторишь это сто раз, прежде чем заснешь, ты, возможно, начнешь в это верить.
— Не льсти себе. — она хватает предплечье моей руки, лежащей на ее горле. — Ты не единственная рыба в море, Нокс.
— Что?
— Ты не единственный с полезным членом. Так что, если я захочу повеселиться или отпустить тебя, я просто отправлюсь в бар и выберу кого-нибудь другого, чтобы провести с ним ночь.
В моей челюсти снова напрягается мышца. Мое тело напрягается, и я крепко сжимаю ее горло. Она издаёт хрип, ее лицо краснеет от нехватки воздуха, и я отпускаю ее, потому что я в двух секундах от того, чтобы задушить ее к чертям.
— Ты не хочешь играть со мной в эту игру, Анастасия.
Мой голос до жути спокоен, учитывая огонь, пожирающий меня изнутри.
— Почему? Потому что только тебе разрешено играть в игры? — она наклоняет голову в сторону. — Ты не знаешь, против кого ты выступаешь, Нокс. Тебе действительно, действительно следовало притвориться, что ты меня не знаешь, но ты усложнил жизнь нам обоим и начал ненужную игру. В которую я решила сыграть.
— Хм. Значит, мы играем?
— Да. И угадай, какое первое правило?
— Просвети меня.
— Никакого секса.
— Сегодня?
— Никогда.
Я усмехаюсь, звук темный и зловещий для моих ушей. Подходя к ней, и она, должно быть, видит угрожающий взгляд в моих глазах, потому что ее ноги подкашиваются. Но ей удается остановить себя, прежде чем она сделает шаг назад, надо отдать ей должное.
Я возвышаюсь над ее крошечной фигуркой так, что смотрю на нее сверху вниз. Она такая маленькая, что я хочу перекинуть ее через свое плечо.
— Посмотрим, как долго ты продержишься, потому что обещаю, что выебу из тебя эти слова, красавица.
Глава 13
Анастасия
Если я на что-то и могу рассчитывать со стороны Гвен, так это на то, что она будет стараться приглашать меня на обед каждый день.
Сначала я сопротивлялась и пыталась придумать разные отговорки о том, что я не могу находиться на публике, но она настойчива и определенно не принимает отказа. Думаю, что отчасти ее решительный характер объясняется влиянием ее отца и Натаниэля. Взросление в окружении влиятельных людей может оказать на вас одно из двух воздействий.