Инсайт

Она перечитала все документы снова. А потом ещё раз, более внимательно.

Нет, она должна поговорить с ним и выяснить правду! Это какая-то ошибка. Ева не могла в это поверить.

Напрочь позабыв об обещании, данном Шуту на мосту, она собрала все документы в конверт и решительно шагнула в дом.

Дарий ждал её в гостиной, расположившись в кресле.

– Здравствуй! – улыбнулся он, – что-то ты сегодня поздно.

Ева перечитывала содержимое конверта до глубокой ночи, сидя на крыльце с фонарём. Дарий же не мог выйти во двор без её помощи, поэтому о том, что она давно дома, не знал.

Несмотря на улыбку, лицо мужчины всегда выглядело серьёзным. Ева думала, что такое ощущение возникает из-за его печального тяжёлого взгляда. Сегодня она смотрела на призрака не так, как обычно. В её душе поселилось недоверие.

Ева медлила, не решаясь начать разговор, поэтому вежливо поддерживала простую беседу.

– Где была сегодня? – спросил призрак.

– Ходила к аптекарю, отнесла свои заготовки. Да и много где была ещё, – Ева пыталась говорить непринуждённо, – встретила Шута на мосту.

– А капитана? – оживился Дарий, – его ты видела? Спросила его о поездке в Серпент?

– Нет, он ещё не приехал, его корабль сел на мель и требует починки.

– Твой друг приехал один?

Ева не торопилась отвечать. Она подошла к окну и окинула взглядом сад. Ночной туман окутал его, цветы и деревья утопали в лёгкой белой дымке. Вдалеке светлело небо – близился рассвет.

– Да, он приезжал один. И… он привез мне кое-что, – Ева повернулась к призраку, – Дарий, у меня есть к тебе вопрос. И я хочу, чтобы ты был честным со мной.

– Что случилось?

Призрак взволнованно замерцал, пламя свечей рядом с ним всколыхнулось. Заметив это, Ева ощутила шевеление волос на голове, предчувствуя плохое.

– Ты можешь обещать мне, что будешь честен?

– Само собой, Ева, что ты хочешь узнать?

Девушка поёжилась. Сердце бешено колотилось в груди.

– Как именно умер Дож?

– Я ведь говорил тебе раньше, – Дарий отвёл взгляд, сосредоточив его на горящих в камине поленьях, – он погиб в пожаре.

– Нет, – Ева нервно заламывала руки, – почему он загорелся? Как это случилось?

– Ева, я не хочу вспоминать о нём! – сердился призрак, бросив на девушку тяжёлый взгляд, – я уже рассказывал тебе.

– Дарий, у меня есть сведения, что Дож не был пьян, когда умер.

Призрак засветился, как в ту ночь, когда Ева пообещала отвезти его в Серпент. Он не мог скрыть беспокойства. Дарий встал и зашагал по комнате.

– Что ещё тебе известно? – спросил он. Голос его стал ледяным.

– Значит, это правда?! – Ева задрожала, а по щекам её покатились слёзы, – зачем ты солгал мне? Это ты убил его?

– Да! Ты предпочла бы узнать об этом сразу?! – Дарий мерцал и светился, а взгляд его стал страшным, – да, я убил его!

Ева не могла двигаться и говорить тоже. Сделав над собой усилие, она обняла себя руками, бесшумно глотая слёзы.

Дарий яростно шагал по комнате, которая освещалась шумным огнём из камина и высоким пламенем свечей в канделябре.

– Этот негодяй увёл мою невесту, а после глумился над моей смертью! Он приглашал журналистов и других гостей в свой номер, где всем показывал мой портрет и наигранно плакал, исполняя мою музыку! За свою ложь и лицемерие он получал хорошие деньги и преумножал свою славу. Когда все уходили, Дож напивался и говорил с полотном. Он говорил мне: «Хоть ты и мёртв, это не помешало мне получить то, что всегда имел ты, любимец публики! Мы поедем с тобой в другие города, где я буду устраивать памятные концерты! Удивительно, каким полезным мертвецом ты оказался!», – лицо Дария исказил гнев, – он издевался! А спустя месяц после моей смерти принёс в номер цветы. Крокусы! И я понял! Я всё понял! – голос Дария сорвался на крик, – он забрал всё, что у меня было: мою музыку, мою женщину, мои деньги, славу и признание! И цветы он приготовил для неё – для Электы. Ненавижу!

Раздался звон: это, разлетевшись на мелкие кусочки, раскололась ваза, стоявшая на столе. В доме захлопали двери и открытые оконные створки. Ева вжалась в угол, следя за призраком взглядом. Шут был прав: Дария стоило опасаться.

– Он всего лишь получил по заслугам! – продолжал музыкант, – как и остальные предатели, изменяющие своим близким. Лгущие о любви и насмехающиеся над чувствами тех, кто их любит.

Призрак остановился и оперся руками на спинку высокого кресла. Двери перестали хлопать. Дарий понемногу успокоился.

– Кто сказал тебе? Как ты узнала? – спросил он, подняв взгляд на девушку.

– Шут передал конверт с документами, – тихо сказала Ева, вытирая слёзы тыльной стороной ладони, – извини, Дарий, но после того, что я узнала… я не думаю, что мы сможем с тобой общаться. Ты обманул моё доверие. Ты опасен. Мне придётся отправить портрет туда, где ты не сможешь никому навредить.

Дарий стоял неподвижно, не сводя глаз с девушки. Из шкафа на пол посыпались книги, а мебель заходила ходуном. Двери вновь захлопали.

– Ты обещала отвезти меня в Серпент, – холодно напомнил Дарий.

– Об этом не может идти речи! – крикнула Ева, – я не повезу этой девушке смерть! Откуда мне теперь знать, что ты не задумал и её спалить?!

Мебель поднялась над полом и зависла в воздухе. По гостиной начали летать предметы, закручиваясь вихрем, в центре которого стоял безмолвный призрак. Огонь в камине полыхал, свечи уже давно прогорели от бешеного пламени и оплавились, запачкав стол воском.

– Ты не можешь заставить меня! – Закричала Ева. – Ты презираешь предателей, но сам поступил со мной так же, скрыв свои истинные намерения! Я не буду помогать тебе. Ты не лучше тех, над кем вершил суд!

– Уходи! – зарычал призрак.

Девушка почувствовала толчок в спину, направивший её к выходу, словно её подталкивала туда невидимая сильная рука. Дверь распахнулась и девушка выскочила из дома на крыльцо. Дверь за ней с грохотом захлопнулась.

Спустя несколько секунд она вновь открылась, и на улицу, следом за Евой, вылетел кулёк с сушёными нондиверами. Ева подобрала его и сердито двинулась из сада к выходу. В открытые окна из дома вылетали разные вещи: перья, посуда, бумажки, книги, полотенца… слышался звон разбитых чашек.

Ева спустилась с холма и вышла на мостовую. Ночь уступала место рассвету. Туман оставался только в низинах, а небо становилось светлым. Ева не хотела возвращаться домой, несмотря на то, что Дарий с рассветом должен был вернуться в портрет. Чувствовала она себя ужасно. Ощущение того, что призрак чуть не использовал её для своей жуткой цели, действовало угнетающе. Как она могла так ошибиться? Ева застегнула меховой жилет и зашагала на площадь. Часы на башне показывали восемь. Ещё час и откроется главная библиотека Сомнуса. Ева знала, что Раснария всегда находил много информации. Он был усидчивым и внимательным, а также не упускал ни единой возможности найти что-либо полезное. Одним из мест, полных этими возможностями, как раз и была библиотека.

Ева села на скамейку, дожидаясь открытия. Спать не хотелось, есть тоже. Сильное нервное напряжение и адреналин не давали успокоиться. Мысли в голове двигались с бешеной скоростью. Она жила в доме два месяца до того, как начала видеть Дария, но он никак не проявлял себя. Почему? Теперь она вряд ли это узнает. Ева и представить не могла, что в гневе Дарий мог передвигать предметы, разбивать стекла и устраивать пожары. Кстати, о пожарах. Ева вспомнила про загадочно вспыхнувшие цветы – её лекарство. Она думала, что это искра из очага попала на них. Но теперь она знала ответ: в тот день сгорели не только нондиверы, но и горшочек с крокусами, который она поставила рядом с лекарством. Она купила их, чтобы высадить во дворе. Как она могла забыть про крокусы?! Ведь можно было догадаться ещё тогда, когда Дарий только рассказывал свою историю.

Часы на башне пробили девять.

Ева, погружённая в размышления, не заметила, как пожилой библиотекарь повесил табличку «открыто» на дверь.