Инсайт

ИНСАЙТ      

Оглавление

Глава 1: Лекарство

Глава 2: История Дария

Глава 3: Надежда

Глава 4: Некромант

Глава 5: Доктор

Глава 6: Старый знакомец

Глава 7: За гранью

Глава 8: Шляпа

Глава 9: Путешествия на острова

Глава 10: Цветы слепоты

Глава 11: Тёмный дар

Глава 12: Битые стекла

Глава 13: Потерянные души

Глава 14: Победит сильнейший!

Глава 15: Капкан

Глава 16: Любовь, душа, разум

Глава 17: Воспоминания

Глава 18: Тетрадь для зарисовок

Глава 19: Либерум

Глава 20: Этернум

Глава 21: Магический договор

Глава 22: Домой!

Глава 23: Кольцо

Глава 24: Вечное

Глава 25: Тот, кто объединяет

Глава 1: Лекарство

«Дорогие мама и папа! У меня всё хорошо. Дом, который мне удалось так удачно купить по приезду в Сомнус, я потихоньку обживаю, уже много сделано, но задач всё равно ещё полно. Здесь давно никто не жил. Мои друзья помогают мне с выносом мусора (знали бы вы, как здесь много хлама и пыли!). Кстати, я не говорила, но у меня появились друзья. Одного зовут Стром Соллер – он моряк. Мы познакомились на причале. Он часто путешествует в поисках разных интересных вещиц: артефактов или волшебных предметов. Я таких раньше никогда не встречала, но Стром говорит, что надо просто наловчиться их искать. Говорит, что я могла их видеть, но не знать, что они что-то в себе скрывают. Может, ты, мама, тоже знаешь такие вещи или что-то слышала о них? Кстати, его корабля с матросами я пока не видела. Стром шутит и говорит, что всё дело в шляпе и обещает как-нибудь показать. Я думала, что это я чудна́я, но, похоже, я такая не одна. У капитана есть друг – Раснария Нимени. Он немного странный: говорит, что в своем теле он не один: что их там трое. Они называют себя братьями: Раснария, Шут и Сомбер. Иногда они могут говорить все вместе, но чаще всего один доминирует, а другие братья в это время как бы спят. Всё возможно, конечно, но иногда мне кажется, что Раснария просто свихнувшийся, но дружить с ним мне это не мешает.

Дом огорожен и имеет хороший сад, Стром и Раснар помогли мне привести его в порядок. Недавно я посадила там целебные травы и кое-что уже выросло. Я сушу растения на чердаке, там сухо и тепло. Некоторые из них здесь очень ценятся, я уже договорилась с аптекарем и на днях он ждёт от меня первую партию. Стром обещал привезти мне из других стран семена волшебных трав, попробую вырастить и их тоже. Местные знахарки очень любят использовать особые (волшебные) растения.

Кстати, о травах. Те, что ты, мама, давала мне в дорогу, испортились. Сама не знаю, как это случилось: я кипятила чайник, чтобы заварить их, но рядом с ними загорелось полотенце и тут же вспыхнули и сами травы. Возможно, я случайно подпалила полотенце, когда вешала чайник в очаг, а когда вернула его на стол, травы вспыхнули из-за искры. Так или иначе, мой запас превратился в пепел, и мне пришлось всё выбросить. Я знаю, что должна принимать их каждый день, чтобы мой недуг не давал знать о себе. Помню, ты говорила, что от этого зависит моя жизнь, поэтому сегодня вечером я отдам письмо Строму, и он навестит вас с папой. Капитан говорит, что может сделать это быстрее, чем моё письмо дойдёт почтой. Прошу тебя выслать мне (или передать с капитаном) травы снова. А заодно, может быть, ты узнаешь, как они называются? Или пришлёшь семена, чтобы я могла выращивать их сама.

Ваша дочь Ева».

Ева сложила лист пополам и убрала его в импровизированный конверт, сделанный из плотного листа бумаги и клея. Почтовый конверт и марки не требовались, ведь письмо было решено отдать капитану Соллеру для доставки родителям девушки. Они жили на острове Гланбери через пролив, где Ева родилась и выросла.

Стром стал для девушки первым другом в городе. Он познакомился с ней в тот же день, когда она купила дом, и, только войдя в него, сразу же спросил: «Не ощущаешь ли ты здесь что-нибудь необычное?». Ева не ощущала. Единственное, о чём она немного беспокоилась, так это о том, что жить одной в этом доме может быть небезопасно, чем позже и поделилась с моряком и его другом во время вечернего чаепития и приготовления ужина в очаге.

– Думаю, тебе стоит завести крупного пса, – сказал капитан.

– Или хорошую пушку, – заметил Шут.

Шут – это первое альтер-эго Раснарии. Первое – это потому что есть ещё и второе, имя которого – Сомбер. Все эти личности занимали одно тело и называли друг друга братьями, однако, дружными их назвать было нельзя.

Раснар и Шут постоянно боролись за право управлять общим телом, Сомбер же был гостем не частым и главную роль стремился играть лишь в одном случае – когда сочинял новую песню и готов был исполнить её, аккомпанируя себе на лютне. Узнать, кто из братьев доминирует в данный момент, было просто: у мужчин были разные голоса, не говоря уже об абсолютно разных привычках и характерах.

Друзья сидели в гостиной у Евы после уборки на чердаке. Капитан готовил в очаге рыбу. В воздухе витал аромат специй и лечебных трав, заваривающихся в банке.

– Пушку? – растерянно икнула Ева, – Какую ещё пушку? Я не умею стрелять. Уж лучше собаку…

– Так Шут тебя научит, – Стром кивнул в сторону друга, – он, между прочим, меткий стрелок.

Шут кивнул.

А на следующий день пришёл к Еве с сюрпризом.

– Смотри и запоминай, – сказал он, собирая оружие, – ты должна научиться им пользоваться.

Пока Шут чистил револьвер, Ева наблюдала за его движениями. Они были уверенными и ловкими, несмотря на отсутствие у мужчины 2 пальцев на левой руке: мизинца и безымянного. Шут был среднего роста, стройный и загорелый, впрочем, как и капитан, ведь в море они ходили вместе. Мужчина носил чёрную фетровую шляпу и его пшенично-рыжие волосы выбивались из-под неё, ниспадая спутанными прядями на плечи.

– Почему у тебя такое странное имя? – Вдруг спросила Ева.

– А?.. – Шут растерянно поднял взгляд на девушку и их глаза встретились. Его серые и её каре-зелёные. Ева смутилась и отвела взгляд.

– Ну, кхм… твоё имя, – нарочито покашливая, повторила Ева, – оно больше похоже на прозвище.

– Потому что так и есть. Видишь ли, – Шут отвлёкся от оружия и внимательно посмотрел на собеседницу, – когда мы родились, никто ведь не знал, что нас в теле несколько. Этому телу, – Шут ткнул себя пальцем в грудь, – дали одно имя – Раснария. Мы считаем его старшим братом. А вот у нас с Сомбером имён не было.

– А ты какой брат?

– Средний. По словам нянек я проявился вторым, а Сомбер третьим. Когда мы менялись, няньки и воспитатели говорили, что в Раснара снова вселился Шут или Упрямец – это если в теле главным был я. Или же называли его Сумрачным, Сумбурным, в моменты, когда Сомбер пел свои печальные и странные песни. Как-то постепенно его стали звать Сомбером, что, пожалуй, больше походит на имя.

– А тебе никогда не хотелось иметь собственное, настоящее имя?

– Вообще… – протянул Шут, – оно у меня есть. Просто все привыкли, что я Шут. Я и сам привык как-то.

– И… как же тебя зовут? – Не отступала Ева.

– Ки́лан.

Ева любила наблюдать за людьми, слушать их и анализировать их слова и действия, но Шут казался ей необычным, каким-то непроницаемым. Казалось, за весёлым нравом этого человека скрывается какая-то загадка, его невозможно было прочесть, понять. Он всегда был в хорошем настроении и часто шутил, но сейчас, несмотря на привычную насмешливую улыбку, глаза его оставались серьёзными.

После непродолжительной паузы Шут, не отвлекаясь от чистки оружия, продолжил:

– Я помогал кухарке на кухне. Приносил воду, выносил помои, она меня за это кормила. Ты же знаешь, мы выросли в приюте. Ну, так вот, ходил я к ней тайком, чтобы не засмеяли другие мальчишки. Я рано стрелять научился, любил охотиться, двигался много, дрался часто и оттого, наверное, есть всегда хотел. Она добрая была, всегда оставляла мне еду повкуснее, – Шут странно хмыкнул, – говорила, что я похож на её братца младшего, покойного. В честь него и дала мне имя. – Шут цокнул языком. – Но меня так никто не называет. Слишком серьёзное имя для меня, скажи?.. Ха! Я ж дурак и шут! Только бубенцы повесить на шляпу осталось, да? Нет, не шляпу… мне нужен колпак! – Он сделал движение руками, как бы вытягивая из шляпы 3 длинных конца: 2 по бокам и один впереди. – Ну? Вылитый арлекин! А-ха-ха!