Страница 297 из 319
Да, это была магия, поток жаркого магического света, но я своими глазами видел, что свет может сделать с плотью, мертвой, или живой. Чем бы он ни был — свет Ман не был чистой магией, он согревал и давал жизнь на полях, а значит, это было такое же явление природы, как дождь или ветер.
Волколак замедлился, а еще через пару мгновений остановился на месте, полностью окутанный испепеляющим светом руны Ман. С помощью дара мертвого мага я видел, как фиолетовое свечение пытается поглотить магический свет, но получалось это у волколака только отчасти. Сжигающий все до состояния стекла сияющий поток сейчас буквально впечатывал альфу в землю, обездвиживая и разрушая мертвую плоть. Вот, волколак взвыл и попытался вырваться из пятна света, но его лапы полыхнули огнем — настоящим, а не магическим огнем — а мертвые и сухие суставы рассыпались на части. После чего он рухнул на землю беспомощной искалеченной тварью, а свет Ман сделал все остальное.
Когда рукотворное солнце, что превратило стоящую вокруг ночь в день, угасло, на месте волколака осталось только немного праха и серебристое пятно — на том месте, где была грудь и голова чудища.
Я не спеша подошел к месту казни предводителя мертвой стаи и ковырнул серебристую блямбу носком сапога. От обожженного грунта отделилась небольшая пластина едва остывшего серебра — я точно мог определить, что это именно серебро. Слишком много амулетов из этого металла я изготовил, часами всматриваясь в контуры и гравировку рун на собственных изделиях.
Вдруг, где-то справа, со стороны ворот, заржали кони. Вздрогнув, я обернулся и увидел, что прямо на меня несется целая армия, во главе с белокурой архимагом Виолой и моим наставником, что сейчас был облачен в костюм Трибунального Истигатора с серебряной фибулой под горлом, а в правой руке он крепко сжимал свою булаву. Виднелись в задних рядах и другие маги, и гвардейцы и, к моему великому удивлению — прочие участники охоты, в том числе я сумел разглядеть в неровном свете факелов, что несли над головами всадники, и барона Варнала.
Впервые за последние несколько часов на моем лице появилось некое подобие улыбки, от чего засохшая на лице кровавая корка треснула, неприятно стягивая кожу.
Учитель все же пришел за мной и привел помощь, пусть на этот раз я справился сам.