Страница 4 из 98
— Ходить по борделям мне не на что, а даже если бы и было на что, не пошел бы. Ты меня знаешь — побрезгую. Подцепишь какую-нибудь амурную пакость, на хрен мне это нужно? — решил перевести я все в шутку, а потом и сам перешел в наступление. — Я же тебе не делаю выговор, что гуляла без меня по Парижу… Да, а сколько ты здесь, если у родственников побывала, к Чичерину успела сходить? Дня четыре?
— Чекист… Только не четыре, а три, — хмыкнула Наташа.
— И почему сразу не пришла? — спросил я с некой обидой.
— Володя, я же не могла прямо с дороги явиться к тебе, — хмыкнула Наталья Андреевна. — Я почти неделю добиралась, фу… вонючая, как… Не знаю, с чем и сравнить, но как ты сам однажды сказал, как не знаю кто. Навестила родителей. Я хоть и непутевая дочь, но их очень люблю, да и они меня. А мы с семнадцатого года не виделись, сам понимаешь… И нужно же женщине вымыться, сходить к парикмахеру, привести голову в порядок, пройтись по магазинам, купить себе что-нибудь?
Удивительные метаморфозы творит Париж со старыми большевиками. В Череповце и даже в Москве Наталье Андреевне было все равно, что носить, и какая у нее прическа. Впрочем, не мое дело критиковать заслуженных товарищей, тем более если это женщины… И я лишь кротко кивнул.
— Например, шляпку от Коко Шанель.
— Подожди-ка, дорогой мой чекист, ты уже начал разбираться в моде? — насторожилась Наталья. — Любопытно, кто же тебя успел просветить? Французская кузина?
— Увы, кузины-белошвейки живут лишь в романах Дюма, — с деланной грустью ответил я. — А про Коко Шанель только ленивый не говорит. Мол, последний писк моды.
— Писк моды? — переспросила Наталья, потом съехидничала. — Знаешь, не перестаю удивляться твоему богатому словарному запасу. Нет-нет, да подаришь очередной неологизм. Я как-то Бухарину сказала — вы, товарищ, не с дуба рухнули? Так он потом целый вечер коньяк пил. — Вспомнив про своего бывшего шефа, Наталья внимательно посмотрела на меня. — Скажи-ка мне, товарищ Аксенов, как большевик большевику — не ты ли приложил руку к снятию товарища Бухарина? Я в это время была… ну, неважно где, только новость: мол, Бухарина сняли с большим понижением, чуть ли не с исключением из ВКП(б), а подробностей никаких. Ходила сплетня, что он со Склянским затеял государственный переворот, но сплетням веры мало. Но, если одновременно снимают с постов двух крупных деятелей, то связь должна быть. Но не та фигура Николай Иванович, чтобы перевороты затевать, не та.
— Видите ли, Наталья Андреевна, э-э… — осторожно начал я, не зная, стоит ли говорить или нет. Конечно, не бог весть какая тайна, ничего не подписывал, расписок никому не давал, но, если меня
— Володя, я прекрасно все понимаю, — приобняла меня Наталья. — У самой секретов полно, ну, ты и сам знаешь. А у вашего брата их и того больше. — Видимо, что-то она смогла прочитать в моих глазах, потому что хмыкнула с удовлетворением. — Все поняла, спрашивать больше не стану.
Чмокнув меня в щечку, Наталья Андреевна подошла к зеркалу и начала прихорашиваться. Повертелась так и этак, с неудовольствием заметила:
— Мог бы жакет и поаккуратнее снимать, не бросать куда попало, а теперь гладить нужно. Придется к хозяйке за утюгом идти.
— Я свой костюм мадам Лепети сдаю, у нее помощница есть, погладит, — сообщил я и уточнил: — Глажка одежды входит в стоимость пансиона, а вот за стирку придется платить отдельно.
Эх, где же старая добрая синтетика, которую не нужно гладить? А тут, поди ж ты, и блузки-жакеты регулярно гладь, а мне еще и брюки приходится отпаривать, стрелку наводить.
— Так у тебя запасные штаны есть, а я как пойду? — хмыкнула Наташа. — И не люблю, если кто-то чужой мои вещи трогает. Привыкла сама и стирать, и гладить.
Я критически осмотрел одежду Натальи. Не знаю, с чего она взяла, что мятая?
— Знаешь, вполне прилично все выглядит, и не нужно пока гладить, — пожал я плечами, потом спохватился. — Мы куда-то с тобой идем? Мне же еще на службу нужно.
— От службы ты сегодня избавлен — суббота. Про выходной ты забыл?
Про то, что сегодня суббота, я помнил, но не знал, что суббота — выходной день. У меня уже давным-давно не нет ни суббот, ни воскресений. Пожалуй, как раз с того момента, как я сюда и попал. В
— Так куда мы с тобой идем? — напомнил я.
— Не идем, а поедем на такси. В Сен-Жермен. Туда можно и в мятой юбке. Да, имей в виду, что в автомобиле говорит стану я, а тебе лучше молчать.
Ух ты, она меня конспирации станет учить?! А то я не знаю, что часть таксистов в Париже — русские эмигранты не испытывавшие любви к соотечественникам.
Кафе «Дё маго» и на самом деле было одним из самых знаменитых в Париже. И, как это водится, одним из самых посещаемых. Как же, здесь может оказаться Пикассо, Хемингуэй или Тулуз-Лотрек. Впрочем, Тулуз-Лотрек уже умер, а Хемингуэй еще не стал писателем. Но хватает звезд и помельче, свет которых не дошел до моего времени. У нас бы в подобное «заведение общепита» стояла очередь, а здесь даже имелись свободные места. Нас с Наташей подсадили к импозантному дяденьке похожему на доктора, в рыжем пиджаке и при галстуке. Сходство с эскулапами добавляли очки в золотой оправе и небольшая бородка. А еще он был очень похож на какую-то известную личность. Снять очки, получается Зигмунд Фрейд. Может, это он и есть? Как знать, не снимал ли Фрейд очки для позирования?
Перед дяденькой стояли бутылка вина и тарелка с сыром. Но пил он как-то нехотя, словно через силу.
Мы с Натальей заказали себе на завтрак ризотто и овечий сыр. Причем, официанта нисколько не удивило, что мадам станет пить вино, а месье — кофе.
В ожидании заказа Наталья вздохнула:
— Когда-то я слушала здесь Аполлинера. Интересно, где он сейчас?