ПереКРЕСТок одиночества – 3

Допив кофе, я прекратил наматывать круги вокруг машины и забрался внутрь – через боковую широкую дверь, что вела в салон. Третий и последний выход я заметил не сразу – он был расположен в полу. Зато открывался он просто – требовалось лишь отжать на себя по скобе с двух сторон, и стальная плита легко поднималась на шарнирах, открывая доступ к пространству между гусеницами.

В самом салоне не было ничего, кроме пары приваренных к стенам широких стальных лавок. В кабине управления имелось три кресла. Причем центральное предназначалось для водителя, а два боковых явно отводились для пассажиров или наблюдателей, что в принципе равнозначно. Я так решил по причине отсутствия перед боковыми креслами каких-либо приборов или органов управления. Зато там имелось по небольшому квадратному столику, что идеально подходил для произведения записей. Ну или кофе поставить можно – были соответствующие отверстия. Перед центральным креслом – с подлокотниками – два рычага и две педали. Это не считая еще нескольких кнопок и рычагов на консоли управления. Еще имеются два явно не сенсорных мерцающих экрана, на которых не было изображено ровным счетом ничего – просто желтое ровное свечение. С этим придется разобраться позже – если машина вообще на ходу. Ведь гараж пуст – не считая этого вездехода, все прочие машины исчезли.

За время изучения машины я отыскал несколько отсеков, что явно были предназначены для хранения различных предметов. Всего таких нычек обнаружилось пять – все внутри салона. Самые большие расположены в полу, те, что поменьше – под столиками по сторонам консоли и в подлокотниках водительского кресла. Четыре отсека пустовали – там даже пыли не было. А в том, что под моим левым подлокотником, отыскалась прямоугольная деревянная – деревянная! – коробка, украшенная инкрустацией из цельного красного круга. Коробка деревянная, круг из какого-то минерала – но это навскидку. Но точно не пластик. Простенький откидной запор, а внутри различные коробочки и прозрачные колбочки. Были и почти знакомые на вид блистеры из блестящей фольги. Много поясняющего и явно сложного текста на непонятном мне языке. Аптечка. Тут и думать нечего – штатная аптечка вездехода.

Чуть позднее отыскались еще три отсека – они были снаружи. Два из них скрывались в тех самых обрубках крыльев и были самыми большими. Еще один находился на крыше вездехода и представлял собой неглубокий, но широкий отсек, что прикрывался крышкой с тремя запорами. Верхний хранил в себе непонятные запчасти – это я понял сразу. «Крылатые» отсеки несли в себе груз штатного инструментария и запчастей. Все было так аккуратно размещено, что еще оставалось достаточно пространства для дополнительного груза. Опять же машина выглядела такой мощной и крепкой, что вполне могла взять негабаритный груз прямо на крышу – там имелись проушины для крепления троса.

Почувствовав приближение очередного приступа, я забрался в машину и расположился на водительском кресле. Торопливо дернул за синий рычаг и приготовился к худшему – опять провалюсь в бессознанку. Взгляд невольно упал на «чужую» аптечку – там наверняка есть средства помощнее моего парацетамола и аспирина. Но я не в настолько отчаянном положении, чтобы прибегать к столь… крайнему средству.

Обошлось. Накатила ватная слабость, попер пот, но вскоре приступ прошел, и я почувствовал облегчение. И радость – ведь я остался в сознании, а симптомы были выражены гораздо слабее. Хотя все равно страшновато – нельзя забывать, где я нахожусь и что полагаться могу только на себя.

Окончательно придя в себя, вернулся к делам, и первая же посетившая меня мысль была крайне корыстной – отсюда надо вынести как можно больше всего. Не факт, что однажды я сумею сюда вернуться. Поэтому надо тащить то, что поддается, а что не поддается – отвинчивать, отрывать и опять же тащить. Оборудование в приоритете. И ведь я даже дернулся к выходу из салона, но… остановился и тихо рассмеялся.

Наивный, наивный жадный Охотник.

Оборудование? Тащить и тащить?

А на чем? Пока что из гарантированного у меня есть только нарты и собственные ноги.

Вездеход?

Пока что это просто гусеничный памятник наподобие тех отработавших свое старичков, которых подкрашивают как дешевых кукол и ставят у дорог – красивые, внешне могучие, но уже никогда не двинутся с места самостоятельно. Я помню себя мальчишкой – однажды забрался в такой вот памятник, пролез в кабину и с робостью нажал на какой-то пыльный холодный рычаг. Нажал и сжался – сейчас машина загудит и поедет! Ух как меня будут ругать…

– Рычаги, – пробормотал я, садясь ровнее в кресле водителя. – Они с детства со мной, да? Ну что, железный инопланетный друг… скучаешь? Твои тебя бросили – а я вот подобрал. Хочешь еще побегать по снежной пустыне, дружище?

Пока говорил, глаза и руки рыскали по консоли, быстро отметая явно не те варианты. Тут не должно быть ключей зажигания. Это военная исследовательская машина. Тут все должно быть очень просто – сел, ткнул кнопку, вжал педаль – и поехал. Это логика. Ну или рычаг от себя – и поехал. В бортовых системах вездехода уже есть энергия – я много раз дернул рычаг. Так что осталось найти и… Чуть подсвеченная овальная кнопка прямо над синим рычагом – логично же! – притянула мое внимание. Именно ее я и нажал без малейших колебаний.

На мгновение поток ласкающего ноги горячего воздуха прервался… а затем машина успокаивающе едва слышно зарокотала, где-то подо мной зашумели шестерни, запуская таинственный механизм. Это ведь не двигатель внешнего сгорания. Хотя смазка ведь нужна? Наверное, нужна… но пока главное – это понять, удастся ли мне сдвинуть машину с места…

Первая педаль никак не отреагировала. А вот вторая педаль… подавшись вниз, она щелкнула и встала на позицию. И тут же машина рывком дернулась вперед и пошла со скоростью медленного пешехода – хотя тогда мне показалось, что мы полетели! Я торопливо ткнул педаль, и она ушла глубже, щелкнув еще раз. Машина ускорилась. Чисто инстинктивно я нажал вторую педаль, и тут же произошло следующее – вездеход замедлился. Я нажал еще раз… еще один щелчок. И мы остановились. Утирая пот, я качал головой и смеялся, глядя на запертые створки, что находились в десяти сантиметрах от кокпита вездехода. Чуть не произвел бравый таран…

Ладно. С педалями я разобрался. Судя по всему, это переключатели скоростей. Считай, коробка передач. Рычаги – стопорят ту или иную гусеницу. Так вездеход разворачивается. А задняя скорость? Не вижу тут отдельного рычага, педали или кнопки для заднего хода. Надо разбираться… пожалев, что кофе закончился, я чуть запоздало поместил на колени увесистую книгу с толстыми листами – найдена в левом большом багажнике, причем лежала в особом тряпичном чехле с ремнем для носки. Поищем картинки…

Картинок нашлось больше чем текста. Не став тратить время на попытку разгадать таинственные буквы треугольного формата – так я классифицировал для себя этот странный язык, где каждая отдельная буква вписывалась в треугольник, что состоял в свою очередь из черточек, квадратиков и прочей вписанной в него мелочи. И не факт, что это буква – тут я торопиться не стану. На нашей планете тоже есть языки, где каждый символ – это отдельное слово. Смущало еще кое-что – я видел немало слов на стенах, дверях и полах исследованных мной уже двух «иных» сооружений. И там буквы были не такие. Уж точно не треугольной формы.

Зато картинки порадовали – их тьма. Все четко пропечатанные, все строго последовательные и явно рассчитанные на то, что однажды за рычагами управления вездеходом может оказаться кто-то вроде молодой неопытной лаборантки, что так же далека от техники, как я сейчас от дома.

За изучением первых нескольких листов полчаса пролетели незаметно. Пробежавшись по отмеченным как особо важные картинкам еще разок, я поддал тепла доказавшей свою работоспособность машине и выбрался в гараж. Я уже знал, что вот так просто сесть, дать по газам и уехать не получится.

Вскрыв боковой технический отсек, я нашел в полу и отщелкнул пару запоров, после чего внутренняя стенка вместе с двумя полками просто поднялась, как багажник машины. Подперев их специальными стойками, обнаружившимися в нужных стенных пазах, где они были закреплены чем-то вроде задвижек, я присел и задумчиво уставился на открывшуюся моему взору здоровенную прозрачную емкость. Знакомое бронестекло, что к тому же усилено частой стальной решеткой. За стеклом бурлит – реально кипит – горячая прозрачная красная жидкость, что до жути напоминает вскипяченную кровь. Хотя почему «напоминает»? Это и есть кровь – машинная. Это смазка. Но в этом мире, судя по стрелкам на картинках, что вели к мониторам, энергетическим цепям и прочей внутренней требухе, смазка выполняет немало дополнительных функций и служит еще и чем-то вроде энергопроводящего густого геля. Я толком не разобрался и решил называть ее так, как она выглядела – кровь.