Страница 4 из 9
Кухня выходила на задний двор. За окнами смеркалось, свет быстро догорал. Дома людей, живущих по другую сторону Ривервью-драйв, стояли практически на самом берегу Уэнскоттского водохранилища, и оттуда каждый вечер открывался дивный вид на солнце, опускающееся прямо в водохранилище, отчего по спокойной воде ползли розовые краски, добавьте к этому облака, пытающиеся поймать последний солнечный луч, и вы получите отличное завершение дня, за которым приятно наблюдать с кружкой тёплого чая в руках.
Однако, когда Кэрри впервые в жизни с большими деньгами появилась на Ривервью-драйв, все дома на берегу были заняты, и, как бы ей этого не хотелось, нужно было либо брать единственный свободный дом, либо продолжать поиски. Она решила остаться, потому что район вполне соответствовал её ожиданиям, примерно в таком месте она и мечтала жить. Из её спальни на втором этаже тоже виден кусочек водяной глади, и она не настолько ленивая, чтобы не прогуляться до водохранилища. Во время написания последнего романа "Цепи, крылья и немного крови" Кэрри взяла за привычку раз в несколько дней обходить Уэнскотт, чтобы собраться с мыслями и придумать следующий ход для своих пленённых красоток.
Чайник закипал, из носика уже начинали вытягиваться струйки пара. Кэрри положила в стакан заварку, бросила одну звёздочку бадьяна, добавила ещё кое-каких специй и стала смотреть в окно. Её задний двор не был слишком большим, практически всё пространство занимал вытянутый бассейн, а сразу за заборчиком стояли высокие деревья, пряча её жилище от соседей. В наступающей темноте она видела лишь чуть заметное движение воды в бассейне, а забор и растущие за ним деревья растворились в ночи.
Щёлк! Отключился чайник, но Кэрри непроизвольно вздрогнула. Стрелки на больших часах показывали четверть десятого. Надо же, как время летит, когда ты занят настоящим делом! Она проработала сегодня больше десяти страниц, и даже ни капельки не устала! Бывали дни, когда слова рекой текли, и оставалось только успевать работать пальцами, ей не нужно было даже сверяться со своими заметками, она видела единый замысел и красной нитью протягивала его через все главы.
Чай пах аптекой, некоторым именно поэтому не нравилось добавлять в горячий напиток бадьян, но Кэрри сходила с ума по всевозможным приправам, она уже и не помнила вкуса обычного чёрного чая без пряностей.
Она только успела поднести кружку с горячим напитком к губам, когда в дверь постучали. От неожиданности Кэрри расплескала чай прямо на себя, по рабочей майке стало растекаться бесформенное пятно. Она опять посмотрела на часы. 21:16! Кого могло притащить в столь поздний час? Приглашать гостей она не очень-то и любила, да, если подумать, у неё-то и друзей никогда не было, так кто же это мог быть? Завтра она ждала приезда сестры, которая была в Род-Айленде проездом, и попросилась на несколько ночей к ней. Но Маргарет приедет только завтра и никак не раньше обеда. Они всё согласовали. Так кто же…
Стук повторился. К своему удивлению, Кэрри обнаружила, что стучат не в парадную дверь, кто бы не хотел попасть к ней в дом он находился в заднем дворике и стучал в закрытую заднюю дверь. Кэрри стояла возле окна, но чёртова лампочка перегорела ещё на прошлой неделе так, что ей ничего не удавалось разглядеть. Разве что прямо под дверью стояла одинокая тень.
Родители с детства пытаются сделать нашу жизнь безопаснее, они говорят: не суй пальцы в розетку, смотри по сторонам, когда переходишь улицы, не открывай дверь незнакомцам… И многие воспринимают эти уроки, как аксиомы, остаются им верны на протяжении всей жизни и в дальнейшем передают своим детям. Всем с детства прививают страх в целях безопасности.
Возможно, безопасней всего было бы пойти вернуться в кабинет и позвонить копам, сказать, что по твоему заднему двору бродит какой-то тип и просто переждать это за чашкой горячего кофе. И скорее всего, Кэрри так бы и поступила, не будь за её спиной восьми романов о женщинах, вступающих в отношения с осьминогами. Она столько раз описывала страх, как они кричат, о чём думают в момент, когда случается самое страшное, какие образы себе рисуют, что, в конце концов, уверила себя в том, что это всего лишь слова, которые она выстраивает в таком порядке, чтобы другим стало жутко. Другим, но не ей…
…она закатила глаза, прикусила губу и приготовилась к самому жуткому приключению в своей жизни… липкая паутина страха стала опутывать юную Джессику, и острый язычок дрожи пробежался по её голой спине… глядя на вползающее в окно, она не смела пикнуть, рот как будто заполнила сахарная вата, ноги, те самые ноги, которые позволили ей выиграть конкурс "Мисс Калифорния 2016", безвольно лежали на смятых простынях, и между ними становилось всё теплее…
Всем этим она набивала свои книги, но оно не имело ни малейшего отношения к тому, что происходило здесь и сейчас. На всякий случай, открыв ящик с ножами, Кэрри Уолш Неустрашимая, обрушившая на своих читателей целое море плотоядных чудищ, решительно подошла к задней двери и открыла её.
В темноте двора прорисовался прямоугольник света. У подножья маленьких ступенек стоял юноша, несмотря на это он всё равно был выше неё. Он слепо моргал, пытаясь быстрее привыкнуть к сильному свету. Правая рука, которой он стучал в её дверь, быстро скользнула в карман. Кем бы он ни был, страшным его назвать было нельзя, разве, что страшно жалким и как-то совсем замученным жизнью. Юноша явно вёл не самый приятный образ жизни. Оценив своего предполагаемого "противника", Кэрри убрала со своего лица дерзкое выражение, заменив его на снисходительность.
Глаза юноши наконец-то сумели подстроиться к новому освещению. Обе руки его были засунуты в карманы олимпийки, а между левым локтем и телом Кэрри разглядела небольшой свёрток, который сразу ей всё прояснил. Теперь она улыбалась.
– Простите за столь позднее вторжение… – Голосу молодого человека определённо не хватало уверенности. Он постоянно озирался по сторонам, словно там, в темноте сидел суфлёр, шёпотом подсказывающий ему слова. – Я стучал в переднюю дверь, но вы, видимо, не слышали… Потом я заметил свет здесь и увидел, что вы в комнате, поэтому постучался в заднюю дверь.
Кэрри кивнула ему, хотя ей картина представлялась в совершенно иных тонах. Под мышкой юноша сжимал книгу, определённо её книгу, и явился не за чем иным, как за автографом. А к задней двери пошёл, чтобы никто не заметил, как он стучится к ней в дом! Да парень просто стесняется! Боится, что его застукают у дверей сомнительной писательницы. Да ему же потом прохода в школе не оставят, все будут над ним насмехаться… Или он уже не школьник?
Кэрри внимательно посмотрела на вытянутое и бледное лицо молодого человека, нет никакой он не школьник, да и черты лица ей не казались знакомыми. Всех своих соседей в радиусе полукилометра Кэрри представляла в лицо, хотя это не мешало ей с ними не здороваться, однако этот тип был точно не из местных. Так кого же он так боялся?
– Да. – Она изобразила широкую улыбку и положила одну руку так, чтобы не было видно свежего пятна на майке. Не хватало, чтобы про это поползли слухи. – Я как раз работала в кабинете. Вся в своих мыслях. Хотели чего-нибудь особенного? – Её взгляд недвусмысленно косился на зажатую книжку.
Парень посмотрел себе за плечи, потом неловко помялся, собираясь с мыслями, и после этого заговорил. Во время разговора он старался смотреть чуть выше её головы. Кэрри Уолш знала, что так делают солдаты на утреннем осмотре. Об этом ей поведал один солдафон в отставке, который за небольшое вознаграждение согласился проконсультировать её в вопросах армейского быта. В романе «Грязный закат» фигурировала военная база, на мускулистых и истосковавшихся жителей которой заглядывались столь любимые Кэрри красотки.
– Вы Кэрри-Ванесса Уолш? – Юноша нервничал, и её так забавила его робость.
– Именно так указано в моих документах. – Она постаралась придать своему лицу серьёзное выражение. Надо же, он где-то раскопал её второе имя. Обычно она ограничивалась только одной V. – И что вас привело в эту глушь? Зачем вы поздней ночью пролезли на мой задний двор?