Целитель

Похоже, что и эта тема оказалась совсем не по нраву старосте.

– Ну, – начал он, – понимаете, это совсем не так просто. До Йоры десять дней пути, а от неё ещё десять до Коллегии. Никто так далеко не ездит.

– Хорошо, – вздохнул я. – А до Йоры может кто-то довести?

– Сейчас никто не поедет, – покачал головой староста. – Ярмарка только осенью. Сейчас у всех посевы созрели, нужно убирать. Потом скотину резать. А как готово будет, так и повезём всё в город на продажу.

Понятно. Рисковать собственным благополучием ради залётного гостя, пусть и мага.

– Когда это?

– Луны через три, – ответил Аку.

О Боже… Три месяца! Три месяца сидеть тут! Как же так?! Должен же быть выход! Должен быть! Безвыходных положений не бывает. Так ведь? Значит, я что-то придумаю, но доберусь до этих волшебников как можно раньше!

– Хорошо, – я постарался говорить спокойно. – А от Йоры как добраться до Коллегии?

– Так оттуда обозы идут постоянно. С охраной, как полагается.

– А письмо можно как-то отправить?

Староста покачал головой.

– У нас нет почтовых птиц.

– А у кого есть?

– Даже и не знаю, – задумался бородач.

– Может, лорд Эгиль? – подал голос Барди.

– Лорд? – я посмотрел на старосту.

– Это наш землевладелец, – пояснил Аку. – До его замка всего четыре дня пути.

– Он может помочь?

– Вам, наверное, поможет.

Ну вот, стоило только поискать, и ответ почти нашёлся. Теперь осталось понять, как добраться до этого Эгиля и… Что будет тогда? Как будто можно так просто заявиться в замок лорда и сказать: «Здрасте, дорогой лорд Эгиль. Я попал к вам из другого мира и хочу вернуться обратно. Отправьте почтовую птицу быстро в Коллегию, а потом сочтёмся». Ещё хуже будет, если я представлюсь магом, письмо отправят, а потом придёт ответ: «Извините. В ваших краях наших сотрудников нет». Уж у лорда, думаю, найдётся палач для самозванца.

В общем, понятно, ЧТО делать и непонятно КАК.

– А как можно связаться с лордом Эгилем?

– Через три седмицы приедет сборщик податей, он может и сопроводить вас, и передать послание.

Это уже хорошо. Попробуем договориться. Здорово было бы ещё узнать, где я нахожусь. В смысле не «в другом мире» или «в деревне Серая окраина», а что-то поточнее, вроде карты или хотя бы книжки по географии. Но, похоже, с книжками здесь напряжёнка, можно даже и не заикаться, а вместо карты вон Барди сидит, гороховую похлёбку хлебает.

Какие ещё варианты?

Есть ещё Дьярви, но мне кажется, что толку от него будет столько же. Эти ребята знают округу как свои пять пальцев, но вот остальной мир… Вряд ли кто-то из них путешествовал дальше этой самой Йоры. Стоп… Что-то вертится такое…

Точно! Йорг, этот сумасшедший отец… Или отчим Льёта. Он ведь не местный, да ещё и солдат. Судя по тем обмолвкам о геополитической обстановке, солдаты здесь – первые путешественники. Проблема в том, что наладить контакт, похоже, не получится. Почему? Потому, что Аку так сказал? Нет, в оценке адекватности людей точно на чужие диагнозы полагаться не стоит, тем более дилетантские.

Мне нужен Льёт. Сначала переговорить с ним, а потом посмотрим.

Обед давно закончился, все снова разошлись по делам. Ладно, попробую снова в гости к Льёту зайти. Зря, что ли, звал?

Но в этот раз меня снова ждало разочарование – дом оказался пуст, а спросить, куда отлучились хозяева и надолго ли, было не у кого. Пришлось потоптаться на крылечке, да и пойти восвояси. Промаялся до вечера без дела, прикидывая, как быть. Если честно, варианты уже к концу подходят, дефицит информации здесь, поэтому не угадаешь пока, что к чему приведёт.

Вечером староста устроил пир, причём, как я понял, без всякого повода. На пир пришли чуть ли не все жители деревни. За столами, расставленными вдоль дома, было тесно и шумно, увидел знакомых – лысого Асбранда с брюхатым Бёдольвом, пришёл и охотник Барди в компании крепкой беременной девицы с рыжими волосами, наверное, жены. Увидел я и тощего Снорри, ухо которого от удара Льёта стало похоже на какой-то диковинный лиловый фрукт, даже сухощавый конюх устроился у края стола и изо всех сил налегал на пиво.

Ради празднества на вертеле над очагом жарился целый кабан, женщины что-то варили в больших котлах, другие разносили в деревянных блюдах сыр, сливочное масло, творог, солёную рыбу, зелень. В кувшинах пенилось пиво, в глубоких мисках белели сметана и простокваша, горками белела квашеная капуста, от её запаха у меня сразу слюна выделилась. Люблю соленья, даже и не думал, что здесь встречу что-то подобное.

Оказалось, что я здорово проголодался, хоть особо ничего и не делал весь день. Некоторое время я занимался только тем, что подкладывал себе в миску мясо и овощи и отправлял это всё в рот. В обжорстве меня обвинять и не думали, соседи поглощали целые горы пищи, совсем не заботясь о подсчёте калорий или влиянии жаренного мяса на пищеварение. Кстати, единственное, чего я здесь не заметил в избытке, так это хлеба, вместо него здесь, похоже, каша вроде перловой.

Сколько не выглядывал, но Льёта среди гостей не увидел. Странно. Понятно, что у его отца не ладно с головой, но это же не повод третировать парнишку. Или повод? Староста вроде отзывался об отце с сыном без злобы, но и без особой теплоты. Похоже, этот вопрос тоже надо прояснить.

Тем временем из числа гостей выделилась группка музыкантов – четверо мужчин, у одного в руках странного вида трёхструнный инструмент и смычок, у другого какая-то деревянная коробка с одной струной, у остальных двоих рожок и подобие глиняной свирели. Чуть посовещавшись, музыканты грянули что-то резковатое, но явно пришедшееся по душе всем присутствующим, кто-то хрипло запел, к нему присоединился второй, третий… Скоро весь длинный дом гремел от рёва трёх десятков глоток, чуть ли не заглушая оркестр.

Пели в основном о героях что-то бравурное, с перечислением количества подвигов и предательств. Песни здесь совсем не те, к которым привык, без припевов, монотонные, тягучие баллады, но поют их с заметным удовольствием все, включая женщин и детей.

Я от пения и грохота быстро устал и, решив подышать свежим воздухом, двинулся на выход, но выбраться оказалось не так-то просто: у дверей решили устроить разборку двое бородачей.

– Значит, я пою как овца? – видимо, уже не в первый раз спросил громила со шрамом через всю левую щёку.

– Блеешь, – весело ответил ему белобрысый невысокий крепыш. – Я думал, что оглохну от блеяния. Как твоя жена выдерживает это?

– А ты о ней не беспокойся, – прорычал громила. – Лучше подумай, сколько у тебя будет лицо заживать.

– Лицо? – хохотнул крепыш. – Лицо заживёт быстро, но говорят, что угрозами сыплют только женщины с бородой.

Здоровяк замахнулся кулачищем, но белобрысый поднырнул под руку и сам ударил противника в корпус. Кулак пришёлся здоровяку в живот, тот хрюкнул, но не упал, а просто отскочил и снова ринулся в атаку. Какое-то время слышались только гулкие удары и тяжёлое дыхание, даже оркестр притих, песни стихли, но ненадолго, очень скоро зал наполнился криками – гости разделились, причём, похоже, большинство болело за здоровяка, которому приходилось не сладко. Белобрысый ловко двигался, осыпая противника градом ударов, в ответ здоровяк только успевал подставлять руки, сбивая атаки, и пытался сократить дистанцию. Наконец, белобрысый слишком близко попустил противника, и тот с рёвом врезался ему в корпус плечом, тут же обхватив за пояс. Бой превратился в борьбу, но и тут крепыш оказался более умелым – рывок назад, резкий поворот, и вот уже здоровяк летит головой вперёд.

Зрители взревели, одни разочаровано, а другие – радостно. Тяжело дышавший победитель радостно улыбнулся и, сграбастав кувшин пива, начал жадно пить. Побеждённый здоровяк тяжело поднялся с пола, но расстроенным не выглядел, скорее, уставшим и удивлённым.

– Ты силён, Хельги, – прогудел он, приближаясь к крепышу. – Никому ещё не удавалось меня побороть…