Право истинной невесты

На миг Альто замер. А потом медленно, словно священнодействуя, протянул руки и коснулся ткани моего платья. Оно вдруг показалось мне ужасно тонким. И совсем непрочным. Но вместо того, чтобы смутиться, я скинула туфли, глядя в глаза Альто.

- Ты ведь пожалеешь, что бросил мне этот вызов. Думаешь, я не смогу тебя соблазнить, если захочу?

- Смогла бы, - уточнил Альто. - Если бы не твоя. наследственность.

- Ха!

И тут пуговицы на платье, дойдя до талии, закончились. Альто сделал два движения, лёгкие рукава платья полетели с плеч, и я не успела ахнуть, как осталась лишь в лёгком бюстье да юбке платья, колышущейся на бёдрах.

- Может быть, ну его, это полотенце? - ненавязчиво предложил Альто. - А?

Мне хотелось его остановить, оттолкнуть, закутаться в полотенце и не позволять ко мне прикасаться. Но я смотрела на него и не могла этого сделать. Словно очарованная, я позволила ему положить руки мне на талию и медленно потянуть ткань платья вниз. Горячие ладони скользнули по бёдрам, а взгляд Альто, такой дерзкий и беспечный, вдруг потемнел.

- Если бы я не была ринией... - прошептала я ему в лицо.

- Если бы ты не была ринией, - почти беззвучно согласился Альто, не выпуская меня из рук. - Так жаль, правда?

Когда юбка упала к моим ногам, я всё же оттолкнула Альто. И, крепко взяв за плечи, отвернула от себя. Хватит, а то я за себя не отвечаю.

- Не подглядывай, - негромко приказала я.

И быстро, пока хватало духу, стянула бельё и закуталась в полотенце. В те несколько секунд, пока я стояла совсем без одежды, мне было ужасно неловко. и одновременно мне почему-то хотелось, чтобы Альто повернулся. И тогда.

Так. Хватит. Никаких «тогда»!

Я обернулась к Альто, стоящему лицом к стене, и невольно залюбовалась загорелой спиной и упругими мышцами бёдер. Он был хорош. И он знал это.

- Можно оборачиваться? - спросил он, небрежно поведя плечами.

- Да, - выдохнула я.

Альто медленно повернулся. И замер, в этот раз глядя мне отнюдь не в глаза. Полотенце прикрывало грудь, но всё же оставляло весьма интересный вид, на который при желании можно было любоваться долго.

.Вот только никто не любовался моей грудью до Альто. Никто из мужчин не видел меня полуобнажённой или в белье. Даже Фрэнсис - ведь тогда мы были такими невинными детьми!

А я. я совсем не стеснялась. Ну, почти.

Я провела рукой по голым ключицам.

- Когда я успела измениться? - негромко спросила я. - Когда перестала быть домашней девочкой Леонорой и стала ринией-изгнанницей, которой уже плевать на стеснение? Мне кажется, это случилось не в ночь переворота. Словно я стала такой давным-давно, просто не выпускала эту себя на волю. И. я не очень-то хорошо знакома с этой новой собой.

Я перевела взгляд на Альто.

- Как же это случилось? - негромко спросила я. - Когда именно исчезла я и появилась она?

Альто едва заметно улыбнулся:

- Знакомый вопрос.

- Ты тоже себя об этом спрашивал? «Когда исчез он и появился я?»

- Или «как я вообще дошёл до такой жизни», - согласился Альто. - Увы, это-то я как раз очень хорошо знаю. И даже помню день и час, когда это произошло. И слова, которые были сказаны.

- Какие слова?

- А какие слова можно сказать человеку, отправляющему на смерть своё сердце? -спокойно сказал Альто. - Есть только одно слово.

«Вернись, - прошептала я когда-то, глядя Фрэнсису в глаза. - Пожалуйста. Ты же не хочешь этого делать, я вижу, что ты колеблешься!»

- Вернись, - вырвалось у меня. - Правда? Тебя ведь тоже кто-то просил остановиться! Не идти туда, не становиться на колени перед высшей ринией!

Выражение лица Альто не изменилось.

- Зря я, пожалуй, начал этот разговор, - произнёс он. - Слишком уж он серьёзен для такого легкомысленного места. Сделаем вид, что его не было, ладно?

Он протянул мне руку.

- Идём. Потеряемся в водяном пару. И знаешь, что в этом самое приятное?

- Что?

- Ты никогда не заметишь, как я подкрадусь и стяну с тебя полотенце.

- Да ни за что! - вырвалось у меня.

Мы чуть не столкнулись лбами, посмотрели друг на друга - и неожиданно засмеялись. Кажется, если Альто хотел, чтобы я расслабилась и забыла обо всём... у него начало получаться.

- Интриган, - укоризненно сказала я.

- И это ты ещё половины не видела. - Пальцы Альто обхватили мою руку. - И не увидишь, если будем тут торчать и вздыхать о своих сложных жизнях. Вперёд!

В дверях я обернулась, глядя на наши одежды, небрежно сброшенные на лавку. Можно было подумать, что мы отправились не наслаждаться баней, а принимать участие в самом что ни на есть утончённом разврате.

.А может быть, даже и не очень утончённом.

Впервые после разлуки с Фрэнсисом я задумалась: а может, оно того стоит? Вновь смеяться с кем-то вместе, идти рука в руке... любить? Что, если Альто неправ и любовь возможна?

Но потом я шагнула вперёд, и все мысли растворились в облаке водяного пара.

Тёплая лежанка, окутанная одеялом водного пара, необыкновенно расслабляла. Я лежала, уткнувшись в мягкий ворс полотенца, и блаженствовала.

- По-моему, эта штука исцеляет любые болезни, - пробормотала я.

- Да уж, - откликнулся Альто негромко.

Я почти не видела его фигуру: в густом водяном пару угадывались лишь смутные очертания. Я кашлянула. Может быть, здесь, за невидимой завесой, можно спросить и о том, о чём я прежде спрашивать не решалась?

- Мои родители погибли от жёлтой лихорадки, - тихо сказала я. - Эта штука ужасна. Она каким-то образом проникает в тело вместе с заражённой водой, а потом.

- Ты умираешь, - послышался негромкий ответ Альто из тумана. - Почти всегда.

- Да. Мама очень любила Калидеру и приказала отцу. то есть уговорила его заняться раскопками неподалёку. Бабушка дала согласие.

Альто издал невесёлый смешок:

- Хорошая оговорка. Так уговорила или приказала?

- Мама была высшей ринией, - устало сказала я. - Такого ответа тебе довольно?

- Вполне.

- Мои родители углубились в туннели над Калидерой, заблудились, и у них закончилась вода. - Я сглотнула. - Если бы они подождали немного, если бы. они были бы живы.

- Мне очень жаль.

- Я знаю.

- И больше никто не заболел? Никто не знал об их болезни?

- Нет. Только мы с сестрой и двое людей, которые были абсолютно преданы бабушке. Они любили её. как истинную невесту, понимаешь?

Невесёлый смешок.

- Разумеется.

- Все были очень осторожны. Похороны были тихими и тайными: бабушка не хотела, чтобы кто-то знал про лихорадку. А туннели. их вскоре закопали.

Мы помолчали под тихий плеск воды и мягкое тепло водяного пара.

- Альто, - позвала я негромко. - Что с тобой случилось? Ты ведь тоже переболел жёлтой лихорадкой, верно?

- М-м-м. - Альто вздохнул. - Я ведь привлекательный интриган и блестящий прожигатель жизни, а не болезненный юноша с тухнущим взором. Расскажи я тебе о том, как ползал, беспомощный, между матрасом и нужником, вряд ли я сохраню в твоих глазах прежнее обаяние.

Я не сдержала смешок.

- У тебя море обаяния. Особенно когда ты заставляешь меня мыть посуду.

Альто издал смешок в ответ.

- Ну, если уж ты настаиваешь, чтобы мы стали лучшими друзьями... - Он помолчал. -Знаешь, у меня давно не было друзей.

- Тогда поделись со мной, - тихо сказала я. - Мы с Тейей очень близки, и я знаю, как это здорово, когда рядом есть друг.

Или сестра, которая очень хочет выдать тебя замуж за одного наглого мерзавца. Но Тейя вряд ли знала всю правду о Нариссе.

Альто долго молчал.

- Я не сразу стал правой рукой Лорены, - наконец сказал он. - В начале своего пути я был чересчур глупым и наглым юнцом, который желал лишь одного - стать фаворитом высшей ринии. А если повезёт, то и мужем.

- Любой высшей ринии? Или только главы клана?

- Безразлично. Я был дерзким, но нищим мальчишкой совершенно без знакомств и связей, так что выбирать не приходилось. У меня был один козырь, - Альто глубоко вздохнул, - но о нём я говорить не буду.